Еще я получила бледно-желтое грязное море, заваленные мусором улицы и высоченное черное здание гостиницы в центре города, из которого не было видно даже того моря.
Почему Паттайя! Почему хотя бы не Бангкок?! стенала я, правда, развалившись на широченной кровати в безупречно черно-белом стильном номере. Горничная сообщила, что этот корпус гостиницы открыли только на прошлой неделе.
Уборщицы тут встречались через каждые десять метров: они надраивали все блестящее, подметали все горизонтальное и смахивали невидимую пыль со всего, что теоретически могло ее притянуть.
Еще я была зла потому, что так и не побывала на озере Тонлесап. И толком не посмотрела Ангкор Ват. Но, думаю, участие в темном ритуале засчитывается за экскурсию. Теперь я не хотела пропустить вообще ничегони манго, ни креветок на гриле, ни кокосов.
Люций игнорировал мои вопли, будто их и вовсе не было, но голодным взглядом проводил горничную. Вероятно, к вечеру у персонала начнется массовая анемия. Это если он будет добрый. Если не оченьоткроются вакансии.
Кондиционер в номере шарашил по максимумуна все ледяные шестнадцать градусов, верх уважения в Таиланде. Вероятно, вампирам это было даже в кайф. Я же терпела холод только в одном случаеесли это был холод Люция.
Ну что, братец, когда начал Демон, появляясь из смежного номера, но заметил меня и осекся. Я насторожилась:
Когда что?
Мы всегда можем тоже не договорил Люций.
Становилось все подозрительнее.
Ты хотела пойти погулять? намекнул он мне.
Если вы тут собираетесь друг с другом трахаться, то я, конечно, не буду мешать, я демонстративно подхватила рюкзак. Но если это будет какой-нибудь интересный ритуал, то не прощу никогда.
Никаких ритуалов, дорогая, приложил руку к сердцу Демон. Просто немного мужской болтовни, знаешь. Как уничтожить весь мир, где продается лучшее пиво, вот это все.
Не то чтобы я ему верила, но очень не хотелось пропустить манго и креветки.
К жаре я уже привыкламало что могло меня смутить после поджаривания голышом на вершине храма в джунглях. Но город мягко сказать, пах.
Кучи мусора вдоль дорог, развалы с огромными дурианами, которые разделывают тут же, маленькие кафешки, откуда пахнет острым и пряным, благовония, курящиеся в маленьких святилищахсложно было отделить запахи друг от друга и понять, что именно нравится, а что отвращает. Слишком они переплетались и становились почти зримыми, настолько были сильны. Клубки проводов на столбах, сонгтэоместные маршрутки, забитые туристами, ливневые стоки, откуда пахнет морем, грязные кошкипостепенно я перестраивалась и переставала видеть это все грязным и неопрятным, а начинала принимать как новую точку отсчета. Здесь так. Здесь не бывает чистого белого снега, с которым можно сравнивать свою жизнь и ощущать всю ее грязь. Здесь другие точки отсчета.
После того, как я провела пятнадцать минут в магазине, где работали последователи Люция, выкрутившие кондиционеры, кажется, на минусовую температуру, я стала иначе воспринимать и жару. Я окунулась в горячий воздух как в расслабляющую ванну, и переосмыслила свои воспоминания о солнце Камбоджи. Может быть, оно было и ничего. Здесь солнце расслабляло, размягчало мою вечную настороженность. Моя броня от всего мира таяла, как будто она была из очень крепкого вечного льда, который сдался только тропическому солнцу и заразительной расслабленности, которой щедро делились местные жители.
Я согласилась попробовать том ям в крошечной забегаловке с пластиковыми столами, приняла в дар нарезанный манго с клейким рисом и поймала брошенный мне с машины питьевой кокос с трубочкой. Никто из этих людей не хотел от меня никаких денегвсе-таки «обучение» Люция сработало, причем надолго.
Моя кожа становилась такой же золотистой и мягкой, как у тайцев, хотя я забыла крем от солнца. Если это тоже был побочный эффект тьмы внутри, он мне нравился.
В темноту город ожил и засверкал как луна-парк. В заливе над морем взрывались фейерверки, на маленьких площадях открывались ночные рынки, подсвеченные теплыми желтыми лампами, в барах звучала разномастная музыка и в такт ей менялась подсветкаот розовой до густо-синей.
Вот теперь я готова была прогуляться до Walking Street, известного гнезда разврата и порока. Не уверена, что меня там могли чем-то удивить или шокировать
но у них получилось.
Улица пахла марихуаной, рыбным соусом и сексом. У входов на узкие лесенки, ведущие в ночные клубы так явно оформленные как бордели, что сомнений, кажется, не оставалось, стояли стайки почти голых девиц, демонстрирующих себя прохожим. В барах с одиноким коктейлем сидели менее молодые и свежие, но и для них находились клиенты. Прямо передо мной шел старик лет семидесяти на видон держал за задницу девушку, которыя выглядела едва-едва на восемнадцать. Меня чуть не стошнило.
Я побыстрее отвернулась, но куда бы я ни смотрелався улица пульсировала в едином ритме, все слова и жесты были направлены только на односекс, секс, секс.
На открытой площадке между двумя барами полуголая тайка разводила ноги, демонстрируя, как может двигать бананом в своем влагалище, не касаясь его руками. Вокруг нее постепенно собиралась толпа.
Кажется, мне чересчур.
Я сбежала оттуда и пешком по ожившим в ночи улицамбудто тут живут одни вампиры! добралась до отеля.
Но на этом, конечно, ничего не кончилось.
В номере тоже пахло сексом. И кровью.
Белое, алое, золотое, коричневое, темное, снова белое.
Сначала я не фокусируюсь на том, что происходит, а вижу лишь цветные пятна, но звуки! Звуки приводят картинку к реальностивлажные шлепки, горячечное дыхание, сдавленные стоны.
Блять, что тут происходит?!
Среди белоснежных простыней в луже темной крови с раздвинутыми ногами лежит совсем молоденькая тайка с выбеленной кожей и светлыми волосами. Если бы я не видела, как молодо могут выглядеть азиатки почти до старости, я бы решила, что ей нет и пятнадцати. Над ней склоняется Демонего член, блестящий от смазки, входит внутрь неемне слишком хорошо видно это от дверии выходит обратно, выворачивая алое и влажное. Его пальцы на ее горле, ее руки раскинуты, и из запястий струится кровь.
Демон замечает меня и ухмыляется, откидывая черные пряди с лица. Он вбивается в брозово-темное упругое тело, но смотритна меня. Глаза в глаза. На секунду отпускает горло девушки и та хрипит и пытается поднять окровавленные руки, чтобы дотронуться до него, но Демон смахивает их с себя.
Мне сложно отвести глаза от этого одновременно отвратительного и притягательного зрелища.
Но я отвожу, потому что Потому что мне надо увидеть Люция в расстегнутой белой рубашке, уже заляпанной кровью. Он сидит, прислонившись к спинке кровати, а над его ширинкой ритмично движется темноволосая головка еще одной тайки. Она все еще одета в короткое золотистое платье и такт ее движениям пайетки на нем перетекают и пускают зайчики в свете ночника у кровати. Под платьем ничего нетэто отчетливо видно, когда она выгибает спину, заглатывая член Люция до самого горла.
А Люций лениво кладет ей руку на голову и надавливает сильнее. Но смотрит он тоже на меня, и на губах его издевательская улыбка.
Мужские разговоры?!
О завоевании мира, значит?!
Когда я увидела Люция с Жаннетт, мой мир раскололся.
Но сейчас нет.
Сейчас я не испытывала той сосущей пустоты.
Мою кожу изнутри покалывал иголочками закипающий гнев.
Ярость.
Кровь бурлила в артериях и тьма в ней требовала действовать.
Но как?
Стон.
Демон прикусил запястье своей девицы и пьет ее, пока она дергается под ним. И ему это явно нравится.
Люций холодным взглядом наблюдает за мной и явно чего-то ждет.
Да вы охуели в край?! в кончиках пальцев начинает копиться тяжесть, которая просит выпустить ее наружу. И, ей-богу, я совершенно не против узнать, что я там умею как темная богиня. Быстро прекратили эту херню!
Люций равнодушно отталкивает девушку, и я вижу что ее глаза нехорошо затуманены.
И укусы на шее тоже вижу, они даже не зажили, они сочатся кровью. Она пытается снова добраться до его члена, но Люций брезгливо отпихивает ее подальше. И переводит взгляд на меня, вздергивая бровь, мол, вот так? Ты довольна?