И смотрела на Демона. Посреди полянки с нежной зеленой травкой, такой невинной, приличной и аккуратной. Такойобыкновенной.
Если не помнить, как на ней кипит черная смола сливающихся черных дымков неупокоенных душ.
И желательно еще не обращать внимания на самого Демона, который вдруг остановился посреди очередного ловкого движения и вдруг упал на колени, выгнулся, беззвучно крича в небо, откинул назад вывернутые в суставах руки, изломанной фигурой отбросил черную тень, в которой что-то копошилась.
Не обращать внимания на собаку, которая пятилась от него, одновременно рыча, воя, пуская слюни и писаясь.
Не смотреть на монахов, застывших в ужасе на пороге храма. Их руки были сложены в странные знаки, но в жестах, в глазах, во всем языке тела не было ни капли уверенности, что это как-то поможет.
Не думать о небе, которое откликалось на немой крик Демона, собираясь всей ночной темнотой в одну точку и провисая почти до земли, словно что-то, сияющее темно-красным изнутри, грозило прорвать его ткань, вылиться и затопить все вокруг.
Не чувствовать спиной напрягшиеся и оледеневшие мышцы Люция, не слышать его хрип в один острый момент, когда казалось, что сейчас небо все-таки разорвется, разрезанное самим телом Демона.
Только я, кажется, единственная в мире, кто только видел это все, но не чувствовал, что происходит. Вот Демон-собака-монахи-небо-Люцийони видят, чуют, реагируют. А вот ясмотрю на нихи для меня это просто кино. Почти беззвучное, не считая выдоха Люция.
А потом Демон просто встал с травы и подошел к нам.
Небо снова было на месте, а я вглядывалась в его чертынесколько пристальнее, чем при первом знакомстве. Замечая, что на самом деле Демон не менее красив, чем Люций. Просто его слишком бурная мимика сбивала с толку и казалось, что рот у него шире, а глаза уже, чем на самом деле. Сейчас он не кривлялся и был тоньше, ярче, печальней, чем мне запомнилось. И старше. Или это кажется, потому что он не улыбается?
Взгляд изменился точно.
Они с Люцием уставились друг на друга напряженно и долго, будто вот-вот-вот, сорвется камешек с далекой вершиныи они вцепятся друг другу в глотку.
Вот тут я почувствовала всеих мысли сталкивались друг с другом где-то посередине и в воздухе только что фейерверки не взрывались, разбрасывая вокруг ядовитые стальные звезды. Я решила как-то снизить накал безмолвного общения:
Ради этого ты меня сюда и тащил? я толкнула Демона кулаком в грудь.
Двух зайцев одним ударом, Демон показал клыки больше Люцию, чем мне, да и взгляд на меня не перевел, но все-таки символически это была улыбка.
Наверняка можно было вытащить Люция и где-нибудь поближе!
Можно, Демон перевел взгляд на меня, снова растягивая губы в лягушачьей улыбки, и одновременно с этим руки Люция легли мне на талию, надавили, словно он пытался что-то этим сказать или о чем-то предупредить.
Ииииии?
Но зачем? хохотнул Демон. Какая тебе разница? А мне приятно! О, как мне сейчас приятно, тебе в жизни не получить такого приятно, даже если и я, и братец будем трудиться над тобой одновременно!
Тварь выдохнула я.
Ты тоже ничего, и его рука прошлась по моему бедру, ловко избежав встречи с рукой Люция.
Тот же дернул меня к себе, разворачивая и сжимая длинными пальцами мое лицо. И зло прошипел, выпуская клыки:
Так блять! Ты зовешь так только меня!
То есть к «твари» он ревнует, а к тому, что меня посторонние мужики лапаютнет! Нормально.
Я вырвалась, хотя мне очень хотелось, чтобы угрозы закончились поцелуем, но кажется, всем было не до этого.
Почему я ничего не видела и не чувствовала? требовательно спросила я у них обоих, снова сцепившихся взглядами. Только на этот раз у Демона дрожала верхняя губа, будто он готовился оскалиться и зарычать.
Тебя защищала тьма внутри. Скажи ей спасибо.
А теперь что? Какие планы у господ древних вампиров? я скрестила руки на груди, чтобы было не так заметно как меня трясет.
Черт его знает, что тут происходило и еще произойдет, но я все еще пыталась впихнуть в себя понимание, что «тьма», которая меня защищаетона внутри. И что Демон теперь
Я не знала, что я сделала. Как будто попыталась принюхаться или прислушаться. Причем одновременно. Но оно помоглоя вдруг разом, как будто переключили канал, ощутила, что Тьма действительно во мне. И то ощущение от Демона, что я улавливала в подвалезапах темнотытеперь со мной, а не с ним. Зато он Как до предела надутый воздушный шар. Если провести пальцами по его кожеона заскрипит и заискрится от силы, наполняющей его.
Силы смертей десятков и сотен тысяч умерших здесь кхмеров. И если можно считать упокоение где-то внутри древнего вампира сортом погребения, то они теперь действительно упокоились. Ни хрена не с миром, но такую роскошь себе мало кто может позволить.
А вот Люций
Мне стало любопытно, и я взяла его за руку, заслужив взгляд с толикой любопытства. Он не искрился и не источал силу. Но он был похож на эти камбоджийские деревья, оплетающие развалины храмовтянешься, чтобы почувствовать предел его силы и не можешь понять, где кончаются ее корни-ветви-щупальца, пронизывающие все вокруг. Они пробираются глубоко в землю, оплетают сетью небеса, протыкают окружающих. У меня не меньше десятка его корней проросло прямо сквозь сердце. Это логичномы были связаны. Но мне не понравилось то, как, выходит, беззастенчиво он питался мной. Не только кровью.
Но это могло подождать.
Главноея теперь видела эти черные дымки на земле сама. Их осталась считанная сотня. Редкие, курящиеся по всему травяному полю то тут, то там.
Демон заметил, что я смотрю в ту сторону, где их было десятка два в одном месте. Почему он не забрал себе и их?
Это красные кхмеры. Те, кто пытал и убивал. Здесь заключенные вырвались и толпой напали на надсмотрщиков.
Ты не стал брать их?
Демон скривился.
Ясно.
А теперь что?
Снова взгляды Люция и Демона друг на друга, словно они каким-то образом обмениваются мыслями. Может быть, если кого-то знаешь достаточно долго, магия для этого и не требуется?
Да, Люц, что? с усмешкой спросил Демон, и мне не понравился тон этого вопроса.
Ну как что? Отправляемся в Тай, и на лице моего вампира было такое предвкушение, что мне это сразу не понравилось.
Серьезные вопросы оставим на потом? Демон протянул Люцию ладонь и тот пожал ее.
Есть вещи, ради которых может подождать что угодно, отозвался он.
2.6 Секс-курорт для вампиров
Граница между Таиландом и Камбоджейграница двух миров. Несмотря на то, что пересечь ее гораздо проще, чем любую из российских, разделяет она настолько две непохожие страны, что я никак не могла поверить своим глазам.
Особенно после моего бегства от Люция, когда я моталась по Европе и менялся только язык на вывесках. У этих язык тоже сменилсяс одних непонятных закорючек на другие непонятные закорючки, так что тут я даже не обратила внимания.
Но сменились и людикхмеры говорили на очень чистом английском, да и не только английском. У них вообще были способности к языкам. Ели в Камбодже европейскими приборами. Люди были наивными и открытыми. Очень независимыми и почти не религиозными. И любили гостей.
Тайцы даже выглядели иначе. Их кожа была золотистой, глаза настороженными и несмотря на улыбки, мне казалось, что они оценивают меняи невысоко. Ели тут палочками, на каждом углу стояло маленькое святилище для духов, а английский был местной версией чудовищного чинглиша, мало похожего на оригинал.
Я была зла.
Я была зла на вампиров, но раздражалась на несчастный Таиланд.
Хотелось белого песочка, лазурного теплого моря, пить сок прямо из кокосов и много-много манго! Чтобы слоны, обезьяны, тигры, золотые Будды и белоснежные храмы.
Вместо этого я получила несколько часов в машине в компании двух вампиров.
Вел Демон.
А твоими темными тропами нельзя побыстрее?
Теперь тропы умеешь только ты.
Я не умею.
Значит нельзя.
Люций сидел спереди рядом с ним, задрав ноги на приборную панель и комментировал проезжающие машины, плантации риса и банановых деревьев, рощи каучука, торговые лавочки и манеру вождения своего приятеля. Частично по-русски, частично на других языках. Причем, кажется, когда он заметил, что меня это бесит, русский почти совсем пропал.