Зато к нам просто так было не подобраться. Практически места для поцелуевтолько не поймите меня неправильно.
Контингент у трактира оказался соответствующий: крестьяне, лавочники, приказчики. Те, кто при деньгах, видимо, предпочитали места поближе к центру. Но кормили вкусно и пиво не разбавляли. Над всей этой толпой прочно завис неистребимый призрак любого столпотворения: шум, неразборчивое бормотание, пьяные возгласы, смех, ругань и похабные возгласы.
Неожиданно из-за спин ближайших соседей вывернулся невзрачный мужичок. Весь какой-то из себя средний, никакой. Увидишь его, и глаз соскользнет дальше, словно его и не было. Он несколько секунд нас внимательно рассматривал, затем поклонился нам обоим. Причём, мне как бы ни больше, чем Оррику, что меня слегка удивило.
Господин Эл велел вам передать с наилучшими пожеланиями, с этими словами он извлёк из-под мышки бутылку тёмного стекла. Лучшее, что есть в городе.
Он вежливо кивнул на прощание и был таков.
Хорошие у тебя знакомые, хмыкнул Оррик, правильные. Я вино не пью, не лезет в меня эта кислятина, а вот епископ Тук, тот большой поклонник, выдал неожиданно Оррик, он взял бутылку, покрутил ее перед глазами, опять хмыкнул. Отличное вино, «Кровь камня», в этой дыре действительно не найдёшь.
Я как сидел с открытым ртом, так и продолжал сидеть, автоматически кивнув на предложение воина. Только вот не воин это никакой, руку на отрез даю. Во всяком случае, уж точно не обычный.
Ну а что ты хотел, с усмешкой продолжал тот. Чтобы тебя такого красивого без присмотра оставили? Знаем уже, как ты можешь о себе позаботиться. Лично видел. Вот Харальд меня к тебе на пригляд и приставил. На глаза, говорит, не попадайся, а если вдруг что, головой отвечаешь.
Смешно, нервно сказал я, не зная, как реагировать. И долго вы
Да, почитай, с обеда за тобой хожу. Пожрать вот никак не удавалось, то тебя сюда тянет, то туда, он вздохнул. Думал, хотя бы в городе успокоишься, но тебе и тут неймётся. Вот скажи, как к одному столько всякой дряни липнет?
Я пожал плечами. А я знаю? Самому интересно.
Кривого уберете? вдруг спросил я.
Зачем? Оррик сделал богатырский глоток. Тут ты хорошо сыграл, не подкопаешься. Связями обрастаешь, молодец. Только ворье оно и есть ворье, с ними лучше поаккуратнее.
Знаю, я начал приходить в себя. Это на крайний случай.
И хорошо, что знаешь, кивнул Оррик. Давай ещё по парочке кружек и по домам. В драке даже я ничего не сделаю. Саданут тебя по голове половником и поминай, как звали.
А будет драка? заинтересовался я, поглядывая по сторонам.
Конечно, будет. Куда же без нее-то, он вздохнул с грустью. Выпить и не побузить? Да ну, скажешь тоже
Вот такой интересный разговор у меня получился. А когда мы расстались у ворот монастыря, Оррик добил меня окончательно.
Нам, конечно, за разговоры не платят, он внимательно осматривал улицу за моей спиной. Я тоже повернулся, но ничего не заметил. Но без головы тут долго не протянешь, так что волей-неволей приходится Что именно приходится, воин так и договорил. Ну бывай, мне ещё перед начальством ответ держать.
Глава 8
Чёрт возьми, как же это здорово, что тебя никто не будит в пять утра, у тебя не разрывается телефон, тебе не нужно в спортзал, потому что должен держать себя в форме. Не хочешь, а именно должен. Сколько себя помню, мне всегда приходилось делать то, что говорили другие люди. Притом, что с возрастом положение лишь усугублялось. Так, глядишь, годам к сорока даже походы в туалет пришлось бы включать в график и согласовывать с референтами.
Сегодня я впервые за долгое время осознал, что все они остались где-то там, далеко отсюда. И даже то, что, может, не сейчас и даже не завтра, я обязательно обрасту такими же людьми, не могло испортить мне настроение. Здесь и сейчас я решал все сам. Хотя бы в пределах этой поляны. Именно поэтому, едва забрезжил рассвет, в постели мне уже не лежалось. Сна не было ни в одном глазу. Внутренний голос требовал действий. Наконец-то я мог напрямую влиять на события, а не плыл по течению собственной судьбы. Конечно, это опять лишь иллюзия свободы, но мне было все равно.
Сборы не заняли много времени: рубашку гладить не надо, на брюках не приходится выводить стрелки, потому что брюк у меня в гардеробе нет, да и вообще он весь на мне. Меня не мучает вопрос причёски, все равно ее некому делать. Зубную щётку вообще ещё не придумали. Да, здесь определённо все несколько проще.
День обещал быть крайне насыщенным. Придётся возвращаться к планированию, иначе рискую чего-нибудь не успеть, а времени и так мало.
Спускаясь по ступенькам из своей каморки, я встретил зевающего Оррика. Он приветствовал меня слабым взмахом руки.
А, Иан, он сонно потер глаза, состроив болезненную гримасу. Ты чего в такую рань?
Дел много, бодро сказал я и получил в ответ вымученную улыбку. А ты как? Печенюшкой отравился?
Оррик потер виски, задумчиво посмотрел куда-то вдаль, словно именно там должен был быть ответ на мой вопрос.
Наверное, рыба была несвежая, наконец вздохнул он.
Несмотря на страдальческий вид, инквизитор стоял полностью при парадехоть сейчас выходи на битву. На поясе дышал опасностью длинный прямой меч, которым, как я уже знал, он управлялся с необычайной лёгкостью. Грудь, словно ёлка, увешана метательными ножами.
Сегодня тоже со мной? я пропустил Оррика вперёд, и пристроился ему в след.
Не без этого, отозвался он. Куда на этот раз? Я бы не отказался от кружечки пива.
Его голос, как и шаги, гулко отражались от каменных стен. Несмотря на явные признаки вчерашних посиделок, шаг у воина был твердый, а походка уверенной.
Есть идеи? я, признаться, тоже не отказался бы от плотного завтрака. Кроме того, планы на утро были намечены ещё вчера. И посещение трактира стояло в них на первом месте. Весьма определённого трактира с весьма определённым трактирщиком.
Дело в том, что вечерние посиделки закончились не только утренней головной болью Оррика, но и принесли в мою копилку очередной сюрприз. Как оказалось, моя способность по запоминанию слов опять смогла меня удивить. Под самый занавес встречи я вдруг понял, что могу воспроизвести все разговоры, которые до меня долетали. Детально, до последнего слова и с нужной интонацией. При этом абсолютно не заботясь о том, чтобы специально что-то запоминать. Особенно поразил тот факт, что для меня не составляло никакого труда озвучить его по ролям и с любого места. Диктофон в голове продолжал раскрывать все новые и новые возможности.
Мало того, даже в таком пассивном режиме продолжал пополняться словарный запас. Я обнаружил это обстоятельство несколько минут назад, когда высказал предположение о причине плохого самочувствия моего спутника. Да-да, та самая печенюшка не появилась из ниоткуда, мой чудо-микрофон самым бессовестным образом подслушал это словечко вчерашним вечером. Значение пусть и несколько отличалось, но смысл передавало достаточно точно.
Прямо находка для шпиона. Заходишь в любое заведение и записываешь все, до чего можешь дотянуться. Красота! А потом вечером на досуге «проматываешь» все, что слышал. Вот, кстати, вчера перед сном именно так я и сделал. И вы знаете, что обнаружил? Презабавнейший факт, я вам доложу. Оказывается, в одном всем известном трактире его хозяин хвастается налево и направо, что стряс с недотепы целый золотой, хотя обед не стоил и десятка серебряных монет. Интересно, уж не обо мне ли речь?
Имидж нарабатывается годами, а теряется за секунду. И хотя в моем случае ни о каком имидже речи пока не идёт, но рано или поздно, если я хочу, чтобы мое имя чего-то стоило, придётся на него работать. Так почему бы ни начать с сегодняшнего дня? Мастер Фрод ещё не знает, на кого напал. Если вчера я просто хотел набить ему морду, то сегодня мне нужна была его кровь. Фигурально выражаясь, конечно.
Свою гнилую водичку, по недоразумению называющуюся кровью, он может оставить себе. Мы же ударим по самому больному меступо его деньгам. Есть у меня одна мысль, как использовать инквизитора в своих целях. Тем более от него ничего особенного не требовалось. Только помаячить за спиной, да состроить гримасу пострашнее. Я про себя усмехнулся, за последним дело не станет: что может быть страшнее здорового мужика, который мучается головой болью после ночной гулянки? Только такой же здоровый инквизитор с жестокого бодуна. То есть мы имеем в лице Оррика самого надёжного партнёра, потому что он будет играть сам себя.