Глава 17: «Казнить-нельзя-помиловать»
Жители трущоб Силгорского пригорода словно белены объелись. Такой ярой нетерпимости к кому бы то ни было Арстель не встречал за всю свою жизнь. Если в его родном селе можно было привыкнуть к распространившемуся почти на всех принятию друг друга (даже люди вроде Мурвака, хоть и любили показать зубы и досадить другим своим характером, хотя бы на бессознательном уровне относились к соседям как к своим), то в этом городе, наводненном людьми знатных и не слишком кровей, подозрения, настороженность в ожидании того, что кто-то подберется сзади, огреет брусом со вколотыми гвоздями и обчистит карманы были привычным делом. В тех районах, где барских родов особы проезжали лишь редкими экипажами, боясь изгваздать лакированные туфли из импортной кожи в дорожной пыли, грязи и слякотигравии и песке, смешанном с выливавшимися из окон нечистотами или проточной водой, люди до одури проклинали власть и правящие сословия, местные правительства, землевладельцев по всей округе. Это было не самое главноежители Крестала, казалось, со всех сил искали предмет ненависти, неважно, кого именно, этим людям патологически требовалось хотя бы к кому-то исходить злобой, и малообеспеченные горожане отличались не большей человечностью, чем лишившиеся трезвости ума в своем снобизме и чувстве превосходства чистой крови дворян. И вот теперь они нашли мишень для своих издевательств и насмешек в лице схваченных королевскими солдатами обитателей окраинной деревни Крестал. Дорога не была достаточно долгой, как только они перебрались подальше от Крестала, заехав в редковатый бор-ельник. Там же Азилур перенес колоннупленников и остатки стотысячной армии, выделенной в качестве сопровождения, на границу Силгора. Сделал он это, открыв посреди древесных стволов широкий портал, в котором переливались все оттенки синих и голубых цветов. Когда их завезлиперед глазами словно повесили другую картину. Глаза Арстеля и остальных крестальцев привыкли к девственным просторам природы, холмистым равнинам, устланным высокой порослью осоки, борщевика, репея, часто встречавшихся кустов и редких березовых или хвойных рощиц. Здесь же, в округе столицы, были практически везде вспаханные и утрамбованные поля, которые бороздили плугами крестьяне, зарабатывая себе гроши на клочках земли, называемых наделами, чтобы помещики, хозяева имений на сотни акров, могли позволить себе собирать сливки, обирая живущих впроголодь подданных до нитки и выставляя на Силгорских рынках на продажу овощи, зерна, лён, который либо продавали ткацким мануфактурам, либо обменивали с купцами-южанами на шелковую нить. Хоть почва и была плодородной по большей части на Аргойских землях, леса в некотором радиусе от Силгора были давно уже изведены под корень, выкорчеваны до остаткаа тонны древесины ежедневно сплавлялись к северу по реке Быстроходной. Когда они приблизились к стенам города, Арстель искал взглядом привычные оконечности Драконовых Гор, но отсюда не было видно даже их далеких снежных вершин. Не было видно и пограничной стены Вархула. Зато перед их лицами высились древние стены Силгорасложенные из белого камня длиной в пятьдесят единиц человеческого роста. Но проезжали они под убогой аркой, сколоченной на отвали из гнилых досок, лишь ржавые гвозди кое-как держали потрескавшееся и изъеденное плесенью дерево. Привратник был пьян в хлам, на плетеном табурете он развалился, а под ногами его валялись осколки недавно выроненного и разбитого кувшина с вином, теперь представлявшим собой высохшую темноватую лужу на сухой и рыхлой земле. Хижины же везде были такими же покосившимися, как и та арка. Какие-то были вкопаны почти наполовину в землю и сколочены целиком из дешевых досок, другие же люди, побогаче, старались селиться поближе к городским стенам, эти люди могли себе позволить иметь небольшие пристанища из обожженной глины. Но даже они были в низших кругах столичного общества. Неслучайно бедняков селили за городскими стенамив случае нападения врага они станут первыми жертвами, этакий живой щит. Меж домов были постоянно перетянуты веревки, на которых сушилось застиранное и рваное, часто неаккуратно зашитое белье. Балконы же, если они были, то и дело попадались дырявые, надломленные у креплений, грозившие того и гляди обвалиться вместе с хозяевами, выходившими на балкон, чтобы подымить дешевым куревом и, оценив весьма скромные виды, в очередной раз убедиться, что в столице великого королевства им ловить нечего. В округе города же через каждую версту попадались роскошные поместья, над анфасами которых работали не последние зодчие Клирии и Аргои. На одной из таких родовых усадеб Арстель заметил у входа мускулистых атлантов из мрамора вместо классических колоннад.
Во, люди жируют! прокомментировал Хельд, наворовали их предки, однозначно. Я вот в детстве любил тырить пирожки у старого булочника. Как знать, а вдруг мои пра-правнуки будут такими же большими фигурами на Пятиконечной Скале?
Когда их везли по кочкообразной и извилистой дороге, на которой валялось мусора больше, чем на крестальской свалке, их телега постоянно подпрыгивала, отчего Клажира укачала так, что он едва не вывернулся наружу. Осколки давно выброшенных бутылей, утрамбованных ордами проезжавших много лет по этим дорожкам продовольственных обозов, экипажей или же просто втоптанных в грязь просившим каши башмачьем местного люда. Жители нищих кварталов собирались вокруг телег и, яростно вопя, плюясь, поливая дождем из брызг своих слюней, кидались гнилыми овощами, а то и чем покрепче в проезжавших крестальцев. Хельда, казалось, это ничуть не заботило, он заметил в общем позоре своих собратьев по несчастью возможность повысить внимание к «Желудку Дракона». Так он на всю улицу и выкрикивал его название, предлагал отправиться в Крестал силгорцам, уверял, что там найдется куда больше места и вольготности для отвергнутых забитым до отказа городом господ. Кричал он также, что те, кто не будет швыряться в него помоями, получат баснословные скидки, те же, кто попадет в Алагара, будут обедать у него бесплатно. Алагара ничуть не заботили летящие ему в лицо комья грязи, пыли и куски протухшей еды. Он равнодушным видом смотрел, как гнилая свекла разбрызнула сок, врезавшись в прутья заграждения, и теперь сползала книзу, обильно капая на землю. Магу не было дела ни до публичного унижения, ни до того, что будет с ним впоследствии. Он все никак не мог хотя бы в уме схоронить то дело, к которому стремился последние несколько десятилетий, еще вчера процветавшее, люди были готовы свернуть горы под его началом, обратить в крошево неприступные дворцы ручных крыс Эанрила, теперь же прочный фундамент его Братства обрушился вместе с утерянным доверием Уравнителей. Юкиара была последняя, от кого он ожидал, что его непререкаемое положение лидера общины и наставника будет поставлено под сомнение.
Мурвак же подобрал один из обломков строительных кирпичей и со всей дури запустил им в щербатого пожилого мужчину, который осыпал отборными ругательствами матерей проезжавших пленников. Осколок кирпича попал тому аккурат в голову, отчего пролилась кровь, а голодранец грянулся оземь. Стража даже не обратила на это вниманиядля них жизнь одного из наводняющих эту дыру бесполезных оборванцев была лишь облегчением для Союзаменьше ртов придется кормить. О том же, чтобы дать рабочие места нуждающимся и превратить людей из обузы в потенциал королевства, знать старалась не думатьих устраивали подданные крепостные крестьяне, исправно платившие оброк, а промышленники старались держаться поближе к городским центрам, таким образом за бортом остались обделенные горожане, которые не смогли прижиться в весях, решив попытать счастья в городе, где вдруг оказались никому не нужны. Юкиара и не думала ерепенитьсяс глубокой жалостью она рассматривала людей, которые со всем старанием пытались выпустить накопленную долгими годами лишений злобу.
Если бы Глоддрик не отвел нас с братом в Храм Мечей, поделилась она внезапно нагрянувшей мыслью с Арстелем, как знать, может, я была бы одной из них?
Не была бы, Юки, он наотрез покачал головой, ты не такая.
Приятно, что ты так думаешь! Значит, недаром с тобой я из кожи вон лезла, пытаясь проявить лишь лучшие черты своего характера. Если они, конечно, на самом деле присутствуют.