Отпусти, белыми от шока глазами смотрел на неё Джереми.
Держись.
И тут Джереми вскрикнул, вытянулся и потерял сознание. Потому что перевёртыш, отпустивший его было, подлетел и срубил второе крыло. Отбросил, словно ветку, и снова исчез. Это был легиррачто-то вроде изощрённого жестокостью генерала перевёртышей, сражающегося всегда в самой гуще битвы. И достаточно быстрого, чтобы бывать всюду, видеть всё и отдавать команды почти полушёпотом из соображений скрытности.
Мелисса бросилась вниз. Положила Джереми на песок, встала над ним и поклялась себе, что защитит его тело. Кто-то напал на Мелиссу и умер. Ещё. Перед глазами у неё всё ещё стояли взгляд и лицо легирры, с безразличием, деловито отбросившего второе крыло Джереми.
Ненависть и бессилие сделать что-либовот что она испытала, когда поняла, что случилось с Джереми, когда он уже был в её руках, и, казалось бы, под её защитой.
Ненависть и бессилиете же. Рэйна она не смогла ни защитить, ни спасти из камня. Бессилие. Ничего не сделать.
И Джереми крылья уже не вернёшь.
Ей всё казалось, что тот перевёртыш, срезавший Джереми крылья, обязательно вернётся, и она выискивала его взглядом. Но его не было. Где-то мелькнуло его лицо, его тусклый, но острый, проникающий взгляд, но Мелисса не бросилась за ним, потому что боялась, что Джереми добьют без неё. Эти перевёртыши точно знали, как должны выглядеть по-настоящему мёртвые крылатыемногие из нападающих были окованы в разной степени потемневшим золотом.
И снова перевёртышей дёрнуло в небо. Ночные летящие тоже сразу исчезли.
Мелисса пыталась исцелить рану племянника, но севшие рядом сообщили ей, что это бесполезно. Когда Джереми пришёл в себя, он отозвал то, что осталось от крыльев. Сапфир сказал, что надо отнести обескрыленного к лесутуда, где перевёртыши не будут видеть его сверху. Мелисса так и сделала.
Ну как ты? спросила она племянника, когда они оба привалились к толстому чёрно-бурому стволу гигантского дерева, названия которого Мелисса никогда и не знала.
Как дешёвка, которую выпороли и не заплатили, с непроницаемым лицом заявил Джереми. В его глазах стояли гнев и ненависть, но выглядели куда внушительнее, чем её.
О. Мне неизвестно, как это, проговорила Мелисса, не зная, можно ли пытаться шутить в такой момент. Она когда-то слышала, что потерять крыльяхуже всего. Но Роджер, говорят, легко перенёс это. Значит, перенесёт это и его младший сын.
Тем не менее, Джереми заплакал. Мелисса оставалась с ним столько, сколько могла. Сколько могла вытерпеть его горе. А затем улетела, чтобы найти рыцарей и снова услышать Шетсу.
Всё, что сумела осознать крылатая с тех пор, так это постепенное, ко вторым суткам, объединение всех сил Клервинда.
Мелисса смогла увидеть, как терзают жертв драконы, как почти на куски разваливаются и снова восстанавливаются эскорты, как почти видимая благодать волнами исходит от Брайана, когда он одновременно молится и сражается. Как молниеносно атакуют армии принцев-перевёртышей, как вокруг себя сеет смерть Колин Хантбывший легирра принца Ли, как боевые машины фитов, спускаясь, поливают огнём и металлом врагов. Видела, видела своего отца.
Затем началась охота в полном смысле слова. Хотя это была скорее зачистка, чем охота. Остатки перевёртышей, которые не вернулись к своим, назад, ввысь, объединённые войска искали и добивали на земле, если, конечно, те не желали сдаваться.
Сапфир первым, однако, отозвал крылья. Он больше не собирался убивать. Его задача была только в том, чтобы предсказать, где ещё может обнаружиться решивший спрятаться перевёртыш.
На пятый день Джулиан собрал войска и официально объявил о завершении военных действий на Клервинде и о начале периода повышенной осторожности. Регулярные войска под его командованием ещё должны были охранять пленных и искать притаившихся врагов, а космофлот ещё вёл сражения-переговоры с арьергардом пришельцев, засевших на Дитрии. В такое время женщины и дети уже могли выбираться из убежищ и возвращаться в дома, но их ещё обязательно нужно было сопровождать и охранять с воздуха.
Тони и Мелисса доставили Джереми домой.
Много дней его терзала горячка. В доме Роджера ещё долго было тихо, будто кто-то действительно умер.
А затем всё вдруг стало хорошо. Потому что Джереми смирился и взял себя в руки. И дни защиты Клервинда успешно отошли из воспоминаний к кошмарным снам.
Мелиссе тоже было спокойнее обычного. Ещё долго, закрывая глаза, она видела падающих сверху перевёртышей, но именно эти видения и воспоминания и подчёркивали лишний раз лёгкость и незамысловатость каждого последующего дня.
Она не думала о Рэйне до конца года. И лишь гуляя от фонаря к фонарю в ночь ледяных скульптур, случайно наткнулась на его памятник взглядом. Часть его было видно и с противоположной части пятой улицы.
Кольцо было совсем тёплым. Почему?
Так же слухи упорно твердили: атмосфера над Ньоном идеальна. А ведь с начала пробуждения принца дождя даже перевёртыши знали: где Рэйн живёттам крылатым нелёгок полёт. Значит, принц Росслей внутри памятника давно спит, либо
Однажды утром, очнувшись после очередного ночного кошмара, в котором не могла никого спасти, Мелисса вдруг подумала, что Рэйн с его магией просто необходим Клервинду. Если он один смог управиться с нападением перевёртышей весной 244-го, то он мог бы избавить всех от необходимости рисковать собой. И Джереми был бы цел
Когда она заговорила об этом с Сапфиром, то он сказал ей, что никто из южан не принял бы от Рэйна "такой" его помощи.
Даже Джулиан? спросила тогда Мелисса, повинуясь импульсу.
Джулианпринял бы. У него достаточно расчётливая натура для подобного. Он почти совсем не верит в Единого. То есть я не так выразился, Джулиан, он
Нюансы его веры меня не волнуют, прервала предка девушка.
Ты не очень поняла, дорогуша. Или ты веришь в Господа и Его замысел, илипользуешься противоестественным способом попирать Его волю.
Я
Мы все балансируем на грани. Едва-едва и Единый оставит нас вовсе. Не хочу, чтобы это произошло из-за тебя или Джулиана.
Единый оставит нас?
Это возможно. Представляешь, что случится с Брайаном? Он потеряет всякий смысл жить. Онугаснет, вместо того, чтобы светить в наставшей тьме. А, между прочим, он моя последняя надежда на то, что ты и твои дети увидят далёкое будущее. Настолько далёкое, что и я его уже не смогу увидеть.
Вот как, прошептала Мелисса. Опять безвыходное положение, так?
Именно, услышав, ответил Сапфир. Я всё чаще себя застаю в нём.
Такова, значит, твоя жизнь? ещё тише произнесла девушка и отошла.
Если всё так, как говорит Сапфир, то бесполезно о чём-то говорить с ним, просить о чём-то.
Но многое он точно решал сам. Когда Джереми захотел уехать в провинцию, Сапфир не позволил ему этого. Наоборот, он начал говорить о том, что неплохо было бы ему, сыну Роджера Кардифа, собраться с силами и повторить отцовский ходпойти на службу в космофлот. Джулиан желал иметь своего парня в стане Красной Кэс и Джереми, когда Сапфира поддержал отец Мелиссы, нехотя согласился.
Летом 253-го, а иначе говоря, летом 9-го года от начала Террора Сапфира, состоялось ещё одно нападение перевёртышей. И защита Клервинда выглядела на этот раз вовсе не так, потому что новые захватчики прилетели со стрелковым автоматическим оружием. Мелиссе, Фэру, эскортам и фитам была отведена решающая роль. И именно поэтому защита длилась и длилась. Фиты несли огромные потери, но они продолжали спускать свои машины для сражений на поверхность планеты и превращали в высококолеистое грязное месиво цветущие фермы. Потому что так надо.
Мелисса никогда впредь не убивала столько и не летала настолько много и долго. Однажды, полумёртвая от упадка сил душевных и физических, она спросила Сапфира, пользуясь тем, что рядом Джулиан: "А использовать так нас с Фэром, потому что на нас магия Рэйнаэто правильно? Это Единого разве не волнует?" Сапфир тогда ничего не ответил, но Джулиан сказал, что будет продолжать использовать всё, что попадает к нему в руки и достаточно того, что магия Рэйна не используется как сила, а как хитрость.
В 11-м году, когда случилось следующее нападение, Мелисса сделала для себя много ужасных открытий, когда, снова участвуя в защите, увидела в действии соблюдение нескольких уставных положений поднебесных Джулиана. Одно из них особенно выводило её из себя: запрет спасать обескрыленных. Она долго и упорно спорила с Джулианом о том, что так нельзя, что вопреки всему рискнуть жизнью и попытаться спасти падающего товарища обязан каждый. Однако Джулиан до бесконечности долго разъяснял и доказывал цифрами, как важна целостность и неизменность позиции и построения каждой группы крылатых. Мелисса ничего не смогла добиться.