Сейчас нельзя улетать с этой точки, сообщил он, отзывая меч. Дарк даст сигнал, и мы рассеемся по земле внизу. Где угодно. Они будут высаживаться и искать нас.
Это как охота?
Будет весело, тем не менее со вздохом произнёс принц Вир. Поймал взгляд девушки на себе и попытался стереть ладонью чёрную кровь с плеча и голой руки: Жжётся.
Она молчала, разглядывая принца Вира. Он тоже был не таков, каким она привыкла видеть его в Ньоне. Сейчас он живой и добрый, неравнодушный.
Разве не жжётся? Их кровь? вдруг внимательнее посмотрев, спросил Стефан Вир.
Нет. Ничего особенного не чувствую. А могла?
Могла, усмехнулся принц. Мы с тобой дальние родственники по твоей матери, не помнишь?
Оу!.. вскрикнула Мелисса. Она совсем забыла об этом. Настолько забыла, что начала розоветь от смущения.
Вир блеснул белозубой улыбкой. Мало кто из принцев улыбался так, разжимая губы. Только Санктуарий. Хотя тот редко просто молча улыбается. Сразу начинает смеяться или болтать. Дурак.
Вниз! Рассеиваемся! донеслось до Мелиссы и Вира.
Все ринулись вниз, и у Мелиссы было несколько мгновений на то, чтобы взять себя в руки. Пока Стефан Вир не напомнил о родстве, девушка, немного раздражаясь и ругая его про себя, думала о том, как нехорошо древнейшему иметь красивое лицо и тело, мужественность и привлекательность, и, полуголому, подлетать с разговорами.
Но внизу Мелисса встретила Фэра.
Что с тобой было? крикнула она ему.
Ничего особенного. Не ожидал, что собьют вот так, нагло, был ответ. Но Феррон выглядел абсолютно целым.
У них была свеча на отдых. Большинство решило поспать, не отзывая крыльев. Мелиссе советовали то же самое, прежде чем ложились на бок или на живот, прямо на голый ледяной песок и спали. Мелисса усталости как другие не чувствовала, мышцы болели будто бы сквозь сон, но она бодрствовала, ходила по рыжей пустыне и никак не могла понять, куда себя деть и что с собой делать. Пока не обнаружила золото. Много золота. Несмотря на темноту, золото от песка и чего-либо другого отличить вполне возможно. Оно, разного размера крупинками, разложенное кем-то на четыре шага во все стороны, лежало так, будто кто-то очень-очень долго и скрупулёзно выкладывал один мельчайший самородок на другой, выстраивая целые замки для насекомых. Какими же должны быть те насекомые? Мелисса восхитилась, но сделав шаг назад, посмотрела заново, и вдруг ей стало не по себе. Дрожь пробежала по телу: она увидела обрывки шаровар. Это мёртвый аконитский крылатый!
Мелисса со всех ног бросилась к лагерю.
Там умерший! крикнула она, подбегая.
Все те, кто проснулся, пошевелился или открыл глаза, ничего не сказали.
Мы скорбим о погибших, произнёс кто-то. Кажется, принц Ли.
Почему он умер? просипела девушка.
Только один? Должно быть больше, Классик не спал. Он сидел на корточках и кончиком своего узкого, тонкого меча слабенько тыкал ногу Сапфира. Тот так занят был предвиденьем, что ничего не замечал. Не видел, что уже течёт кровь. Но Классик резко поднялся, и Сапфир отпрыгнул в сторону. Наклонился, потёр ногу, обнаружил рану, исцелился, выругался, отошёл подальше и снова занялся предвиденьем.
Почему он умер? снова спросила Мелисса. Почему он умер на земле?
Да он упал, легко, но со вздохом объяснил Алекс Санктуарий. Он не спал. Помнишь историю про то, что Роджер Кардиф сорок лет служил в космофлоте? А с чего он вообще туда пошёл, помнишь? Нет? Так ему крылья обрезали, потому и служил. Только вот удачлив Роджер Кардифвыжил при падении. А этот бедолаганет.
Фэр, требовательно позвала крылатая сына Рэйна. Это его ты пытался спасти?
Мелисса, хрипло простонал он, приподнимаясь на локтях. Его волосы растрепались, лица не было видно. Никогда не буди регента Росслеев, даже если ты хочешь узнать что-то жизненно важное.
Регент Росслеев перевернулся набок, одно его испачканное маслом-краской и кровью крыло с отвратительным звуком шлёпнулось на другое, и сын эскортесс уснул, даже не особенно уютно положив щёку на голый песок.
Почему он не?.. начала было спрашивать Мелисса Санктуария, но наткнулась на странно-лучистый взгляд, который заставил её оставить вопросы и задуматься самой.
Да, он просто разбился. Но почему никто не подхватил его? Никто не видел, как тот крылатый упал? Из-за быстрых посмертных превращений тела уже невозможно понять, кто это. Одно точно: это не Эдриен, не один из Сильверстоунов и не один из древнейших.
Но, всё-таки, откуда бы, из какой бы части он ни падал, другие должны были подхватить его!
Сядь! рявкнул на неё Сапфир. С тех пор, как Эдриен оставил её в закатном саду, старший предок обращался с ней всё менее и менее трепетно.
Песок ледяной. Мелиссе сразу стало настолько неприятно, что захотелось вскочить, но она усидела на месте. И как у мужчин выходит спокойно спать на нём, да ещё и приложившись голой кожей?
Мечи держать наготове! разбудил всех очень звучный голос Санктуария. Судя по тому, что он показался Мелиссе ненавистно-раздражающимона тоже задремала.
Бывшие тяжёлые стрелки, а сейчаспросто мечники, да, притом, не самые лучшие, тяжело поднимались, ввергали себя в резкую тьму, призывая оружие.
Шетсу на сей раз читал Санктуарий.
Но в этот раз после Шетсы никто не поднялся в воздух. Наоборот, первый из нападающих спустился к крылатым. Он "ударил" своим телом, предварительно развив такую скорость, чтобы вбить свою жертву ногами в песок. Вместо этого сам ушёл в песок по колено, когда атакованный, незнакомый Мелиссе крылатый, в последний момент отодвинулся. Последовала быстрая расправа. Но не успела голова первого атаковавшего упасть, как сверху посыпался весь авангард. Мелисса получила возможность видеть, что способ уворачивания хорош далеко не всегда. Перевёртыши корректировали свои траектории полёта до самых последних мгновений и промахи, как в первом случае, случались редко. Кроме того, они хватали крылатых и вытаскивали их в небо, пронзали там Это была не такая охота, какую представляла себе Мелисса. Перья летели отовсюду.
Ловким и быстрым крылатым, конечно, было вполне себе весело. Тем, кому противник позволял вступить в поединок, опираясь ногами на твёрдую почвутем тоже было легче. А вот всем остальным приходилось драться за жизнь из последних сил.
Не зная смысла и причины происходящего, девушка взлетела в воздух. Проглотив вязкую слюну, она ударила в спину перевёртыша, схватившего кого-то за крылья. Спасла, но горечь затопила грудь. Бить в спинумерзко. Даже перевёртышамерзко.
Но сверху было хорошо видно: у перевёртышей снова численный перевес, они снова нападают по нескольку существ на одного крылатого и точно так же как она только что, бьют в спину тех крылатых, кто уже сражается. Смертей здесь, на песке, явно будет больше. Она пожалела, что не может так же, как Брайан, выбрасывать сразу много света. Так, может, она бы исцелила сразу многих но нет, она не может. Не может ничего. Разве что бить в спины. Как горько, ужасно!
Мелисса старалась бить как можно быстрее и сильнее, не оглядываться, но, пока бежала или взлетала к следующему перевёртышу, видела, как под ударами падает ещё один крылатый, слышала, как рвут, где-то ещё, с треском и хрустом, кости и мясо призванных крыльев.
Глаза перестали видеть чёткослёзы.
Рассвет!
Отряд ночных летящих!
Дождались!
Мелисса вскинула голову вверхдо них наконец-то долетела поддержка.
Эй, кто там, как дела? услышала Мелисса знакомый весёлый крик издали. Джереми?
Но никого не увидела. Шум голосов, лязг наверху, опять смехточно ночные летящие.
Хей! это голос Тони где-то очень далеко.
Мелисса не выдержала и взлетела. Наверху шла такая же бойня, что и внизу, разве что ночных летящих было больше относительно перевёртышей. И, всё же, видимость улучшилась. Наверное, действительно скоро рассвет. Какая же долгая ночь!
Джереми как будто закричал. Мелисса полетела на крик. "Только не это!" думала она. Но Джереми нигде не было.
Неужели показалось?
Она полетела ещё выше.
Джереми крутило вокруг своей оси. Он быстро падал с одним крылом. За оставшееся схватился перевёртыш. Мелисса бросилась к племяннику. Схватила его крепко и с усилием замахала крыльями.