Всё это объяснял ей позже Фэр, когда рыцари для короткого отдыха и встречи с главнокомандующим поднебесными опустились на песок. Крыльев не отзывали, чтобы не пришлось потом заново красить их.
Сапфир что-то объяснял Джулиану.
Не понимаю, почему они не пользуются фитской системой связи? вдруг сказал Фэр, прервав свои объяснения. Белая краска на его крыльях местами уже была заляпана кровью перевёртышей. Неужели не могут выделить какую-нибудь хриплую единицу на старой звуковой панели?
Действительно странно, кивнула Мелисса и оглянулась. Слева от отрядавал и ход в подземный штаб, а со всех остальных сторонждущие крылатые тяжёлые стрелки. Их бронебойные боксыполностью заслуга фитов. Если бы они не предложили технологию производства облегчённых материалов, то и этого подразделения не было бы.
"Алекс Санктуарий", пронеслось по рядам крылатых.
Принц тяжело пролетел мимо и сел где-то за валом, у входа в штаб. Мелиссе захотелось протереть глаза, да и не ей одной: у него на руках была Бриана.
Всё в порядке, громко сказал Сапфир. Бриана просто перенервничала.
Какого чёрта? зловеще и ядовито поинтересовался Джулиан, доходя до шипения. Ей лет триста. С чего бы ей нервничать?
Потом у неё спросишь. Но Алекс скажет тебе то же, что и я.
Джулиан приходился Бриане старшим сводным братом, но знал ли он что-нибудь о ней? И сейчас он вовсе не обеспокоился её состоянием, а скорее тем, что всё наблюдали тяжёлые стрелки. Большинство из них оставило своих женщин в убежищах, но крылатые леди, особенно до двухсотлетия имели невероятно глупую особенностьвнезапно решать, что им срочно надо спасать своих любимых и лететь в самые опасные зоны. Мужчины называли это нервничаем, а не озарением или предчувствием, как слабый пол. И никакой муж молодой крылатой не был застрахован от выходки любимой. Сам Роджер Кардиф потерял так невесту и двух жён. Одна из них даже оставила в убежище двоих крошечных ещё сыновей. Этими мальчиками и были Тони и Джереми.
Прости, Джулиан, извинился Санктуарий на подлёте. Он тоже понимал, что напоминание о глупостях женщин отвлекло умы стрелков. У меня не было другого выбора.
Понимаю, как это звучит, но ты должен укротить эту женщину, свирепо сдвинув брови, сказал Джулиан. Меня не интересует, сколько раз она сломает тебе нос в процессе, но это твоя обязанность.
Сколько тысяч раз, ты хотел сказать? со вздохом проговорил принц Алекс. Когда найдут твоего папашу, у меня будет к нему серьёзный разговор.
Сапфир неожиданно широко усмехнулся.
Чего? покосился на него Алекс.
Ничего.
Сколько ещё до Шетсы? спросил Джулиан.
Полсвечи.
Главнокомандующий поднебесными взмахнул крыльями и впрыгнул в небо. В черноте ночи его голос и слова: "Полсвечи до Шетсы" объял пустыню и заставил стихнуть всех крылатых, насколько хватало глаз и ушей.
Через четверть свечи Сапфир внезапно поднял руку. Подушечкой большого пальца быстро потёр кольца на левой руке, потом тронул щёку, поправил волосы и обратился к звёздам:
Дарк, на восточном побережье убери встречающий отряд. Они не справятсяон помолчал немного. Нет, насколько я знаю, нет. Да, ты прав был Фиты, пусть фиты.
И как Джулиан сообщит об этом на восточное побережье? шёпотом спросила Мелисса у Фэра, подойдя и склонившись к его плечу. Он же весь южный материк имел в виду?
А ты видела, что именно это было?
Не уверена.
Тоже магия. Дарк стал пользоваться ей после пробуждения Стефана Вира. Даже в учебниках написано.
Ах, они лживые!..
Они оправдывают себя тем, что их магия имеет сходное происхождение с нашим призывом крыльев. То есть эти, грубо говоря заклинания, они постигаются с возрастом. Теоретически Сапфир, как самый древний, имеет неплохой запас трюков. Возможно Классиктоже, иначе бы не дожил до такого возраста.
И всё равно! Я дико зла!
Фэр посмотрел ей в глаза и, улыбнувшись, шутливо спросил:
Ах, только сейчас? Впервые?
Он продолжал смотреть ей в глаза, и Мелиссе стало ясно, что ей необычайно приятно быть рядом с Фэром, касаться его, осознавать, что в его глазахсимпатия к ней. Она смутилась и отошла. Как не заметила за эти годы, что мальчишка вырос?
Но, может, тепло у неё в грудиоттого, что Фэр похож на Рэйна?
Большинство, конечно, отмечало, что если раньше от Брайана в Ферроне Элстрэме был только цвет волос, то сейчас в молодом регенте Росслеев лишь немногие видели черты Рэйна. Мелисса была одной из немногих. Тонкие брови в сочетании с тяжёлыми веками и особенным разрезом глаз всё так же кричат о неприятном характере, острый подбородок, твёрдые тонкие губывсё как у Рэйна, высокомерно, заносчиво, и всё так же отдаёт хитрой мелочностью, которой только и ждёшь бессознательно от обладателя такого лица.
Но вдруг Фэру передалась способность Рэйна дарить волшебный поцелуй?
И о чём она думает в такую ночь!
Шетса!
На этот раз Сапфир страшно напрягся, но не ошибся, похоже, но древнейшие крылатые, когда ясновидящий добрался до сложного места, принялись громко скандировать последующие строки. Санктуарий и Рональд Мэйн, похоже, тоже по разу допустили ошибку. И над ними тоже хохотали, и хлопали по плечам, и показывали на них друг другу, и снова смеялись.
К последнему слогу Хайнек Вайсваррен прыгнул в воздух, выровнялся, невысоко подняв за собой облако мёрзлой пыли, и стал тяжело подниматься к небу всё выше. Другие древнейшие в оговорённом первоначально порядке тоже поднимались и замыкающими, как этого хотели крылатые, на сей раз оказались Классик и Ли.
Встречающими перевёртышей снова были рыцари. Тяжёлые стрелки поднялись позже и расстреливали среднюю часть полусферы захватчиков, пока не кончились боеприпасы. Затем разбирали боксы и забрасывали дротиковыми частями контратакующих. В свою очередь шли и призывные мечи. Позже Мелисса узнала, что верхнюю часть полусферы расстреливали специальные части космофлота, прибывшие в соответствии со своей собственной Шетсой. Потому верх устремился вглубь полусферы, в её центр, который, схлопываясь, надавливал на нижних перевёртышей. Те, в свою очередь, буквально сносили рыцарей, прорываясь к поверхности земли. Сигнальные ленты замелькали в воздухе вокруг крылатых. В результате древнейшие крылатые меняли построения, пока не нашли выгодного, а Классик и Ли оказались на самом острие прорыва захватчиков. Они прекрасно держались. Но Фэр всё равно присоединился к ним, тем более что построения древнейших были основаны на чётности крылатых, а регент Росслеевседьмой.
Мелисса, ничего не смысля в боевых полётах, предпочла за благо для себя примкнуть к Фэру, Классику и Ли. Лучше она, чем кто-то ещё. Это было первое самостоятельное её решение той ночью.
Пусть она своей рукой сначала никого и не поразила, но всё равно нашла свой способ: просто налетать на врагов. Так они раньше отвлекались на неё, скорее замечали её меч и быстрее направляли свои клинки на неё. Их разрывало магией Рэйна, но несколько раз (Мелисса гораздо позже осознала это), её меч доставал перевёртышей до того, как срабатывали заклятия.
И всё же здесь, в самом низу, всё время казалось, что ты в одиночку отражаешь нападение целой армии. Из-за неудобства позиции, из-за того, что рядом почти никого, из-за того, что крылатые не созданы для отражения нападений с небес Потому что это Небеса должны защищать крылатых!
Мимо Мелиссы что-то пронеслось. Фэр исчез. Озираясь, Мелисса ничего не смогла рассмотреть, не смогла ничего увидеть и понять. Она лишь могла предположить, что Фэра сшибли, но спросить об этом у Классика и Ли не получилось бы, даже если бы захотела. Она оглянулась на нихтоже из виду пропали. Понеслась было к земле, но остановилась, подумав: "Если он падает и не в силах лететь, то я уже не успею, а если его сшибли и он сражается, то всё в порядке. Но, если ничего не сделаю, как смогу потом как скажу Рэйну?"
И тогда же она услышала невнятный рык. Перевёртыши-чужаки, как за нитки дёрнутые, бросились ввысь.
К ней, тяжело дыша, опустился Стефан Вир, оказавшийся совсем рядом. Он всё это время был очень близко, но его не было видно из-за ночной тьмы и стены перевёртышей, его отделявшей. С него капала, почти текла смесь пота и крови. Его и перевёртышей.