Ты когда-нибудь слышала о Дэвиде Миллере, Кейт? Спросил Сайман.
Нет.
Сайман полез в сундук и достал пластиковый кувшин, окрашенный в охотничий зеленый цвет.
Дэвид Миллер был магическим аналогом безумного-ученого. Все тесты подтверждали, что он обладает несравненной магической силой. Он словно излучал ее, как электрическая лампа излучает тепло. Он поставил кувшин рядом с шаром для боулинга. Однако, несмотря на многочисленные попытки обучить его, Миллер так и не научился пользоваться своим даром. Он вел совершенно обычную жизнь и умер совершенно обычной смертью, от сердечной недостаточности в возрасте шестидесяти семи лет. После того, как он ушел в небытие, было обнаружено, что предметы, с которыми он больше всего контактировал в течение своей жизни, приобрели магический потенциал. Манипулируя ими, их владелец может добиться довольно неожиданного и порой полезного эффекта.
Интересно.
Дай угадаю, ты охотился за этими предметами и приобрел их?
Увы, не все, ответил Сайман. Потомки Миллера предприняли целенаправленные усилия, чтобы разбросать предметы по всему миру, продавая их разным покупателям. Они сошлись на том, что сосредоточивать всю эту власть в руках одного человека было бы безрассудством. Но в конце концов я намерен собрать их все.
Если они беспокоились, зачем вообще продавать эти предметы? Спросил Марк.
Отсутствие денегкорень всех зол, мистер Медоуз. Сайман улыбнулся.
Марк моргнул. По-моему, никто никогда не называл его по фамилии:
Значит это «любовь» к деньгам.
Говоришь, как человек, который никогда не голодал, сказала Ивера.
Кроме того, продолжал Сайман, семья беспокоилась о своей безопасности. Они боялись, что их ограбят и убьют предприимчивые лица, заинтересованные в коллекции Миллера. Учитывая ценность этих предметов, их опасения были вполне обоснованы.
Он достал из сундука связку ключей и осторожно закрыл его.
Мне нужен кувшин воды и пять стаканов, пожалуйста.
Двое наемников принесли из кафетерия полный стеклянный кувшин и пять стаканов. Сайман осмотрел пол и направился к входной двери с мелом в руке. Примерно в десяти футах от дверного проема он нарисовал полукруг, изгиб которого был обращен к центру комнаты, и начертил странный символ. Затем он подошел к месту смерти Соломона, нарисовал еще один полукруг побольше, прямая сторона которого прилегала к шахте лифта, и заполнил его идеально ровными кругами. Я посчитала. Десять.
Кегли для боулинга? Спросила я.
Именно.
Сайман вернулся к столу, снял ключи с брелока и вручил каждый из пяти ключей четырем всадникам и Марку:
А теперь, держите их в руках и постарайтесь воспроизвести события в памяти. Что вы видели? Что слышали? Какие запахи витали в воздухе?
Сайман перелил воду из стеклянного кувшина в пластиковый кувшин Миллера.
Что это за магия такая? Кен, венгерский маг, изучал ключ в руке.
Современная магия, сообщил Сайман. У каждого века есть свои магические традиции. Это наши. Маловероятно, что большинство из вас увидит повторение этого ритуала в своей жизни. Эта магия чрезвычайно редка и очень утомительна. Я провожу это только для очень особых клиентов. Он подмигнул мне.
О, отлично. Теперь ты просто заставил всех думать, что мы спим вместе.
Я улыбнулась в ответ:
Обязательно сообщу рыцарю-заступнику, что он должен быть очень щедр в своем вознаграждении. Лови ответный. Пусть они выскребают из головы образ голого Теда Монахана.
Через полминуты он собрал ключи, надел их обратно на брелок и бросил его в кувшин. Ключи опустились на дно. Магия пульсировала из кувшина, ударяясь в меня. Было такое ощущение, словно кто-то зажал мне глаза и уши мягкой пушистой лапой, а затем исчез.
Сайман налил по дюйму воды в каждый стакан и посмотрел на свидетелей.
Выпейте, пожалуйста.
Это дерьмо не гигиенично. Поморщилась Джук.
Я уверен, что ты глотала и похуже, Амелия, сказал Сайман.
Амелия, я умилялась. Какое нежное имя, Джук.
Она сердито посмотрела на меня:
Сдохни.
Пей воду, напомнила я.
Она скривила лицо.
Я уже рассказала тебе все, что видела.
Наша память гораздо детальнее, наших воспоминаний, пояснил Сайман. Вы даже удивитесь, как много вы помните.
Джук выпила стакан залпом. Боб выпил свой со стоическим выражением лица. Ивера какое-то время вглядывалась в свой бокал и осушила его. Марк опрокинул свой стакан, словно там было виски. Кен был последним. Он пил воду очень медленно, маленькими глотками, держа каждый глоток во рту, вероятно, пытаясь извлечь из него какие-то знания.
Сайман поднял шар для боулинга.
Пожалуйста, продолжайте сидеть на своих местах во время сеанса. Ни в коем случае, не вмешивайтесь в иллюзию. Кейт, ты можешь передвигаться, если хочешь, но постарайся не пересекать изображение. Всем все ясно?
Ответом ему послужил целый набор утвердительных звуков. Он подошел к первому полукругу, долго держал шар у груди, наклонился и швырнул его по полу через весь зал. Когда тот покатился, на его пути расцвела другая реальность, словно кто-то расстегнул молнию в пространстве, открывая прошлое. Убийство Соломона произошло во второй половине дня, и свет падал под другим углом по сравнению с нынешним утренним солнцем. Четко прорисовывались границы иллюзии: овал, протяженностью около тридцати футов в самом широком месте холла.
Шар врезался во второй полукруг, разбросав воображаемые кегли. Это был бы идеальный страйк.
Сверху в овал спустились двое мужчин. Одним из них был Соломон с выпученными глазами и ярко-красным лицом. Он неудачно свалился на спину, но тут же вскочил на ноги.
Его противник приземлился на корточки. Рядом с ним упало копье. Стальная Мэри выпрямился до шести с половиной футов. На плечи был накинут плащ, а капюшон был поднят. С того места, где я стояла, я могла рассмотреть лишь темную ткань.
Я побежала по краю иллюзии к шахте лифта.
Соломон яростно ударил Стальную Мэри ногой. Тот отклонился в сторону, его плащ обвился вокруг него. Нога Соломона прошла на волосок мимо от его лица. Соломон развернулся, чтобы нанести повторный удар, но Стальная Мэри отразил и его. Соломон пролетел по воздуху, врезавшись в шахту лифта, в тот самый момент, когда я остановилась рядом с ней, на границе иллюзии.
Стальная Мэри взял копье и подошел к нам, каждый его шаг был продуманным и тяжелым, словно звон погребального колокола. Капюшон чуть сдвинулся назад, и я мельком заметила большие глаза, темные, почти черные, обрамленные густым бархатом длинных ресниц, они были наполненные мощной силой.
Женщина.
Я замерла. В этих глазах было что-то очень знакомое. Если бы у меня было время подумать, я могла бы вспомнить.
Стальная Мэри открыла рот. Слова лились, резонируя через меня.
Я предлагаю тебе божественность, слабоумный. Прими это с подобающим достоинством.
Идеальный английский. Без акцента. Никаких подсказок к национальности. Черт.
Стальная Мэри схватила Соломона за рубашку левой рукой, толкнула его о шахту лифта. Наконечник копья рассек трахею Соломона. Хлынула кровь. Он закричал, корчась на копье. Рубиновая жидкость текла из его рта.
Стальная Мэри подняла правую руку с твердыми, как когти, пальцами и вонзила ее в грудь Соломона:
Хезаад. Мое.
Слово силы охватило Соломона. Его тело напряглось, спина выгнулась. Он снова закричал ужасным хриплым ревом чистой боли. Кровь, хлынувшая из его груди, возвращалась обратно, всасываясь внутрь в рану. Раздался долгий вздох изнеможения из уст Соломона. Он обмяк. Его глаза закатились. Его тело содрогнулось и замерло.
Стальная Мэри вытащила руку из груди Соломона, и на ее ладони покоился пучок красного свечения. Я не могла чувствовать этого, но инстинктивно точно знала, что это было. Это была кровь. Сгущенная кровь. Вся сила Соломона, вся его магия, его сущность, заключенная в маленькой светящейся сфере, трепетала, сжатая в кулаке Стальной Мэри.
Наконец-то. Произнесла она.
Ее губы растянулись в улыбке. Она повернулась, держа кровь, и я увидела изогнутые линии татуировки на внутренней стороне ее предплечья. Буквы вспыхнули в моем сознании, обжигая его. Слова силы.
Мир вокруг меня вспыхнул. Жар хлынул по моей крови, разливаясь по всем венам и капиллярам. Мое тело сжалось, пытаясь преодолеть шок.
Стальная Мэри медленно развернулась, словно под водой, и ушла, растворяясь в никуда.
Меня мучила боль. Я не могла двигаться, я не могла говорить, я не могла дышать. Ритм моего сердцебиения стучал кувалдой в ушах. Откуда-то издалека я услышала голос Джук:
А он жестоко ударил Соломона Рэда! Я упустила это в первый раз.
Мое видение померкло, сменившись туманом крови. Слово силы убивало меня. Я сжалась, пытаясь прорвать его защиту. Больно. Боже, как же это было больно.
Это, безусловно, интересно, говорил Сайман. Что ты думаешь, Кейт? Кейт?
Что с ней? спросила Ивера.
Слово силы трескалось под давлением. Передо мной пульсировал палящий свет, и внезапно я кристально ясно увидела Саймана, смотрящего на меня с другого конца комнаты.
Слово силы нахлынуло изнутри, угрожая разорвать меня на части. Я должна была произнести его, чтобы подчинить и сделать своим.
Что-то вроде понимания промелькнуло в глазах Саймана:
Бегите!
Слишком поздно. Я открыла рот, и слово силы вырвалось потоком магии:
Ахисса!
Магия пронеслась по комнате. Люди кричали и разбегались, топча друг друга. Боб вцепился в стол обеими руками, его лицо превратилось в искривленную гримасу страха, он ревел от боли как бык. Ивера рухнула на пол.
Я почувствовала себя легче перышка. Ко мне доносились последние отголоски магии, напоминая об истинном значении этого слова. Ахисса. «Убегать».
Вся моя сила сочилась и вытекала через ноги. Я осела, скользнув по стене.
В холле было пусто, за исключением, Боба, дышавшего, будто с наковальней на груди, Иверы, тихо плачущей на полу, и Саймана, вжавшегося в противоположную стену. Лед покрыл его руки. Его брови приобрели сине-зеленый оттенок, а глаза, смотревшие на меня, были глазами ледяного гиганта: холодными, пронзительно-голубыми, сверкающими, словно бриллианты, увязшие в оболочке из соли. Глаза, принадлежавшие истинному облику Саймана.
Мы уставились, в обнаженные от тайн, лица друг друга. Меня осенило, что я только что напугала матерых наемников Гильдии до полусмерти. Они этого точно не забудут. В довершение всего, я продемонстрировала контроль над могущественным словом силы перед Сайманом. Его глаза сказали мне, что он точно понял, что произошло, и был под впечатлением от этого. По шкале от одного до десяти, эта катастрофа получила бы все двадцать. Если бы я могла сейчас двигаться, я бы билась головой об этот красивый твердый пол.
Сайман оттолкнулся от стены. Лед на его руках превратился в тысячу крошечных снежинок. Его сине-зеленые брови рассыпались и отдельные волоски попадали на землю. На их месте появились новые темные брови, соответствующие его волосам. Неистовые холодные глаза ледяного гиганта, превратилась в спокойные зеленые радужки.
Похоже, у нас возникли небольшие технические неполадки, заключил он с наигранной веселостью. Приношу свои извинения за неудобства. Этот вид магии еще не до конца изучен.
Боб наклонился и поднял Иверу с пола. Его лицо говорило, что он не купится на нечто подобное. Он хмыкнул, покачиваясь с высокой фигурой Иверы на руках, и вынес ее из холла.
Сайман подошел ко мне и опустился на колени. Если бы он попытался убить меня сейчас, я бы не смогла ему помешать. Даже дыхание было затрудненным. Когда я впервые присвоила слово силы, я была на волосок от смерти. Во второй раз я провела в отключке около трех часов. Третий раз случился во время вспышки, и это был прилив жуткой боли. Теперь, с обычной магией, я чувствовала себя полностью истощенной. Я не упала без сознания и не потеряла время, поэтому мне нужно бы скорее поправляться, но у меня не осталось в запасе никаких сил.
Сайман кончиками пальцев коснулся моей левой руки:
Существует множество слов, прошептал он. Сотни слов, написанных темными чернилами на твоей коже.
Слова? Какие слова?
Что?
Он ненадолго задумался, а затем поднялся:
Ничего. Нам лучше идти. Я соберу предметы.
Я наблюдала за тем, как он упаковывал коллекцию Миллера в свой сундук и вынес его. К тому времени, когда он вернулся, мне удалось принять вертикальное положение и выскользнуть из холла на дневной свет. Это мое тело, мои ноги, и они будут подчиняться мне, черт возьми.
Снаружи ждала группа бледных наемников, собравшихся вокруг четырех всадников и Клерка. Некоторые курили, цепляясь за сигареты дрожащими пальцами. Никто не говорил, но они смотрели на меня, как на бешеного питбуля. Ивера вообще не смотрела на меня. Мне нужно убираться отсюда поскорее, во-первых, потому что сейчас я была легкой мишенью, а во-вторых, кажется, от моего присутствия люди враждебно настроены.
Что случилось? удивленно спросил Клерк.
Небольшая техническая неисправность заклинания, ответил Сайман. Полностью моя вина.
Он прикрывал меня. Сайман имел дело с информацией, и цена секретов была обратно пропорциональна количеству людей, которые о них знали. Чем меньше было осведомлённых лиц, тем ценнее это становилось. Я знала это, потому что Сайман сам терпеливо объяснял это для меня.
Извините за беспокойство, ребят, попыталась я выдать из себя хоть что-то.
Вы получили то, за чем пришли? спросил Клерк.
Да, мы разобрались. Спасибо, сказала я.
В любое время, мрачно отозвался Боб.
Гильдия всегда готова сотрудничать с Орденом, подытожил Марк.
Я помахала им и вышла на стоянку. Женщина. Темные глаза. Хотела бы я полностью разглядеть ее лицо.
За моей спиной эхом отозвались быстрые отрывистые шаги, и Сайман догнал меня.
Я был бы счастлив, если бы ты согласилась поехать со мной, проговорил он. Двигатель моего Volvo покрыт слоем винила с массовой нагрузкой, и зажат между двумя слоями полиэфирной пены. Это довольно неплохо ослабляет низкочастотные шумы.
Удивительно.
Большинство машин, работающих на заколдованной воде, производили достаточно шума, чтобы нанести непоправимый вред слуху.
Сайман одарил меня узкой улыбкой:
Моя машина относительно тихая по стандартам заколдованных двигателей. И если бы ты ехала в моей машине, то могла бы отдохнуть.