Вредная, усмехается Иван и отрывается от моих сосков, сразу обижаюсь.
Он видит меня в темноте, он понимает мою реакцию, хотя в комнате только дальние отблески уличных фонарей. Иван укладывает мои пальцы на мои же соски, показывая, как ласкать. Я не смею, краснею, но когда он спускается ниже, и я борюсь со страхом и наваждением, продолжаю делать, показанные им, движения.
Его раскалённый, палящий мягкостью язык касается клитора, и я расплавляюсь под его настырными движениями. Неистово пылкой волной меня вначале размягчает, и я расплываюсь, как «королёк» при плавке золота, а потом меня кидают в ледяную воду, закаляют, и мышцы всего тела, каждая клетка во мне бурно реагируют и твердеют в безрассудном животном удовольствие.
Нет разума, чтобы оценить масштаб этого чувства, я несдержанно кричу во всё горло от того, что происходит. Меня начинает трясти, я хочу соскочить с источника электрического удовольствие, но крепкие руки лежат на моём животе и не дают шевельнуться, а огненный язык продолжает меня терзать.
Крик переходит в стон и затяжное нытьё.
Хватит! Иван! Не могу больше!!!
Он оставляет меня в покое, наваливается сверху падая между ног. Его кудрявая голова оказывается над моим плечом. Он дёргает свой член, и жаркая скользкая жидкость заливает мой живот и достаёт до груди. Иван кричит в подушку, сжимается всё его тело. В нём столько силы, мне страшно, как он мог бы сжать меня. Но он бережно относится ко мне, я немного чувствую его вес.
Он сам поправляет нашу постель, ложится сзади меня и продолжает прижимать к себе. Хорошо бы мне уснуть, но я слышу, как он тяжело дышит в мои волосы, и его орган ни капли не ослаб. В голове мысль, что девственность мешает учёбе и карьере. Это точно! Я то знаю! Так зачем её беречь? Мама уже смирилась, что я взрослая. Я всё как-то не решалась ни с кем познакомиться, а тут прямо с доставкой на дом. Да такой обалденный.
Я опять закидываю руку к его органу.
Мало? усмехается Иван.
Хочу туда.
Уверена?
Не совсем. Только ты сам.
Такое я не упущу.
Он поворачивает меня к себе лицом, наваливается, как только что минуту назад, между моих ног, замирает. Я почувствовала сильное давление в промежности.
Как твоё отчество? спрашивает он.
Петро-о-А! А! о-овна, он уже внутри, так резко, так быстро.
Вот и всё, шепчет Иван, зацеловывая моё лицо, двигатся внутри.
Вот и всё. Что же я наделала?
Утром он говорит. Много. В душе я отмываю корки с кровью и его засохшего семени, свою смазку. Ничего не болит, просто я словно пришибленная всё утро. Завтракала так, как никогда, возможно, поэтому на работе не обедала.
Весь день, как в бреду. Максим заглядывает в мастерскую, пытается знакомиться, пялится в свой микроскоп, принимая от меня изделия.
Румяная сегодня, напяливает очки на нос и подмигивает. Пошли на сведение, Кристинка. Ты ж у нас холостая.
Некогда,тихо отвечаю, недовольная его вниманием.
Он назойливо ещё что-то предлагает, но я увиливаю, возвращаюсь к работе. Через некоторое время возле моего стола появляется Катя.
У нас перерыв, не сиди всё время, остеохондроз заработаешь, она вытягивает меня с места и тянет в коридор. Мы прогулочным шагом идём в дальнюю сторону к литейщикам. Там работают одни мужики. Из курилки доносится смех. Ты действительно сегодня румяная. Влюбилась что ли?
В общежитие, я не решилась рассказать. У неё борьба с Леркой за Ивана. Сегодня гоняли несчастного Соколова по всем мастерским, бедненький мой, еле смылся от этих страшных охотниц.
Да, у вас там баскетбольная команда крепких парней, она оглядывается по сторонам и, заправив выпавшую прядь моих волос за ухо, говорит очень тихо, будь осторожна, мужики на твою девственность ставки делают. Огромная сумма. Так что будут приставать. Не ведись, Крис, они все обманщики.
Она кивает и ведёт бровями, оставляя меня одну.
А куда это сосальщица глотального цеха собралась?! кричит Катя Лере, и получает в ответ оттопыренный средний палец на кулаке. Я всё вижу.
Катюша весело мне подмигивает и убегает догонять Лерку.
Я иду гулять дальше, останавливаюсь у стены, не желая мелькать у курилки. Слышу усмешливые голоса.
Я пятьсот добавлю и трахну первым, голос Максима.
Охуенно, выдаёт Иван это голос Ивана Соколова.
И я понимаю, что случилось то, о чем предупреждала мама. И как бы больно и обидно мне не было, я готова принять реальность. Поиграли и хватит.
Ты против? незнакомый хриплый голос. Повеселиться то надо, одна целка на весь завод. Ещё пятьсот подкидываю.
Моя невеста, вдруг заявляет Иван. Кристина Петрова моя будущая жена, ещё раз услышу, что вы ставки на неё делаете, костей не соберёте. Я предупредил.
Что-то рушится, видимо, Иван сворачивает железный короб с окурками и уходит тяжёлой громкой поступью в дальний коридор. А я, задыхаясь, бегу прочь в свою мастерскую. К такому мама меня не готовила. Мамы к сказкам не готовят, только к разрухе и горю.
С работы ухожу пораньше, потому что быстрее всех выполняю норму. Иду по темнеющим улицам, вдыхаю тёплый весенний воздух, и кровь внутри закипает, желая к нему, к моему будущему мужу. Слышу, как он окрикивает меня и бежит со всех ног. Оборачиваюсь, а Иван уже рядом. Подхватывает на руки, и я на седьмом небе от счастья.
День третий. И ещё два подвига Ивана
Вчера никак не получилось. Ванюша предложил фильм посмотреть, я согласилась. Легла на его плечо и уснула через три минуты.
Просыпаюсь рано, чтобы сбегать подсмотреть за ним. Куда ходит? Что делает?
Босиком выскакиваю на кухню, там уже две соседки готовят завтрак. Тётя Валя курит у окна в форточку и покачивает головой, с улыбкой на губах.
Красота-то какая, томно вздыхает она.
Я вижу в окно, как занимаются на тренажёрах молодые парни, один из которых мой. Они подтягиваются, крутятся на брусьях, тягают груз. Им уже жарко и на потеху женщинам, прилипшим к окнам, атлеты начинают раздеваться. Иах!
Такой большой юноша должен хорошо кушать, бабушка Зоя сполоснув гигантскую чугунную сковородку, вручает её мне. Сюда влезет десяток яиц.
Я не умею, с ужасом осознаю я, могу в интернете посмотреть.
Сейчас покажем, смекает тётя Валя и достаёт помидор.
Я учусь готовить завтрак своему любимому мужчине. Вначале обжариваю помидор и бекон, затем разбиваю яйца, очень плохо получается. Соседки следят, чтобы я не накосячила. Под их чутким руководством у меня выходит неплохо. И я радостная высовываюсь по пояс в форточку и кричу на всю улицу:
Ванечка! Я завтрак приготовила, иди быстрей!
Несу сковородку двумя руками, она очень тяжёлая. Бабушка Зоя помогает мне открыть дверь. К яичнице, я делаю кофе, как любит Ванюша. Прыгаю от счастья, как будто мне приготовили завтрак.
Совместная трапеза проходит в тишине, наши глаза горят, мы смотрим друг на друга и улыбаемся. И тут печальный звонок от Кати. От неё всегда звонки невесёлые. Просит до работы с ней доехать. Я соглашаюсь.
Ваня меня отпускает, уже не улыбаясь. Спрашивает, что происходит, я стараюсь делать вид, что всё нормально.
Но всё плохо. Катя на заднем сидении кутает шею в розовый шёлковый шарфик. На запястьях синяки. Мне хочется кричать и ругаться. Почему он улыбается за рулём, рассказывает анекдоты мне, а сам бьёт и насилует мою подругу? Кате нужна помощь.
Мы выходим из машины у нашего завода. Руслан стоит долго, провожая нас взглядом. А мы за ручку удаляемся от него к безопасному пункту охраны.
Катюш, с сожалением начинаю я. Ты должна обратиться в полицию.
Смысла нет, он придёт и будет хуже, отвечает она замогильным голосом. У меня нет родственников и хороших знакомых. Я беззащитна, Крис, со мной можно делать все, что захочешь. Никогда, никому не рассказывай, что ты одинока. Тобой начнут пользоваться.
Мне становится страшно, и бегут мурашки по коже. Хочется к Ивану, сунуть нос ему подмышку и попросить укрыть. Я не одна.
В раздевалке галдёж. Девчонки возбуждены. Лера сегодня очень красиво накрашена, волосы уложены. На ней короткое платье, подчёркивающее фигуру. Она всем рассказывает, что они с Соколовым любовники. В подробностях описывает, как они вчера в кабинете, когда все ушли, занимались любовью. Катя взрывается, забывая о своём Руслане.