Под необъяснимый грохот сердца я стиснула кулаки; ногти впились во вспотевшие ладони. Страх отступил перед желанием защитить Кейела, если он тут все же есть. А если и нет Как поживает тот однорукий гелдов, потерявший от визита Аньи всю семью? Искалеченные существа, с искалеченной душой и разбитой жизнью. Никто не заслуживает этого.
Ветер утихомирился, вернулся к легким порывам, охладил горячее лицо и шею. Музыка зазвучала снова. Обогнув лежащее бревно, притащенное для сидения, я с трудом преодолела еще несколько шагов, оглянулась на озадаченную, наблюдающую за мной Елрех, а затем позвала негромкого:
Ликвир!
Он улыбнулся. Стоял, как и прежде, глядя в костер и удерживая кружку в когтистых руках, но улыбнулся. В его светлых глазах растеклось пламя, плясали существа, кружились цветастые нарядыбурлила жизнь. Темные волосы лоснились позолотой; ветер едва заметно играл ими, а чуть пухлые губы блестели от вина.
Ликвир, позвала я повторно, и голос дрогнул. Шанниэрд посмотрел на меня, будто пронзил взором. Сердце ухнуло, мигом позже заколотилось в диком страхе, поднимая тошноту. Я едва не отступила, но лишь пошатнулась. Сглотнула, пытаясь избавиться от сухости во рту, и как-то робко спросила:
Отойдем?
Лже-Ликвир мгновенно скривился, что меня взбодрило. Пока он хоть немного похож на обычное разумное существо, его проще воспринимать.
Люди не в моем вкусе, произнес он. Повел кружкой перед лицом, указывая на веселящихся, и добавил:Впрочем, тут никого нет, кто мог бы быть в моем вкусе.
Будто ты в этом хоть что-то понимаешь. Я немного осмелела.
Он резко голову склонил и снова уставился на меня взглядом, от которого пробрал озноб.
Грубить нехорошо, протянул с угрозой. И сразу сменил гнев на милость. Ты интересная, дитя двух миров.
Улыбнулся широко и шагнул в сторону. У меня мир перед глазами опрокинулся, на миг исчез. Куда он уходит? Двигался Лже-Ликвир в сторону густого малинника и гибких ив, танцующих тонкими ветками под лаской ветра. Двигался быстро и с каждым шагом ускорялся. Я бросилась следом, но меня рывком остановили.
Не ходи за ним, глупая человечка! Елрех с воинственным выражением лица смотрела ему в спину, а рука ее лежала на рукояти кинжала. Ты права была, когда от них опасность почувствовала. Не знаю, кто он, но он не прост. На нечисть похож.
Он не нечисть, отрезала я, но губу закусила. А вдруг и вправду нечисть? Будто я так хорошо ее всю изучила. Я не знаю.
Не ходи за ним. Я позову остальных, чтобы они его
Нет!
В груди от ее слов кольнуло, а страх возрос. Многие легенды замельтешили в памяти, подсказывая, что сначала надо лично во всем удостовериться, а только потом позволять остальным вершить суд. Хотелось Елрех объяснить это, напомнить о многом из прошлого, рассказать подробнее, но я отделалась коротким:
Мне нужно. Заглянула в серые недовольные глаза, сжала крепкую руку и попросила:Дождись меня тут.
Шанниэрдка сидела на коленях у какого-то громилы и смеялась, принимая еще выпивку. Но когда я проходила мимо, взгляд, которым она меня проводила, не показался мне хоть сколько-нибудь пьяным.
Колючие ветки цеплялись за куртку и волосы, под сапогами в низине зачавкала земля. На всякий случай я вытащила из ножен кинжал и вышла к силуэту. Шанниэрд стоял на окраине поляны, смотрел перед собой, будто в кустах происходило что-то интересное. Его затылок щетинился острыми рогами, воротник рубашки серебрился под тусклым светом, хвост повис бездвижно.
Все еще ненавидишь Фадрагос? спросил он безразличным голосом.
Я прошла чуть дальше и замерла, оглушенная нахлынувшими эмоциями. На миг показалось, будто спиной ко мне стоит Волтуар. Вот он опустил руку, и сейчас с нее потечет кровь «Кто из нас двоих насильник, Асфирель?»
Я мотнула головой и нахмурилась, прогоняя образ прошлого. Это какая-то магия? Шанниэрд передо мной как-то влияет на меня?
Ты позвала меня помолчать, Вестница?
Дыхание перехватило. Он знает и это? Лже-Ликвир повернулся ко мне и, не позволяя ответить, сказал:
Ты мне мешаешь. Бросил кружку в кусты. Заправил прядь волос за ушидо боли знакомый жести посмотрел на меня высокомерно. Разве не чувствуешь, как мои братья Созидатели прогоняют тебя? Они даже мне надоели своим нытьем.
Я выцепила лишь главное и, скривившись, не смогла не спросить:
Ты пришел убить всю эту деревню?
Он не ответил, и все так же позволял себя разглядывать.
Зачем тебе это нужно?
Лже-Ликвир выгнул брови и сцепил руки в замок.
Грань мира истончилась тут, и я смог сюда прийти. Мне бы, конечно, хотелось поближе к Обители гильдий, протянул он и поморщился, но там у фадрагосцев все еще стремление к Созиданию выше. Ты же читала нашу историю. Разве наши герои плохо все объяснили в сокровищнице? Столько бедняга Ил, На меня указал, поясняя:одна из твоих предшественниц, трудилась над этой историей, чтобы даже ребенок все понял, а вы вот Возможно, все дело в твоем воспитании.
Воспоминания об Аклен и Ил напомнили о страдании Кейела, о моих переживанияхзлость взметнулась. В висках запульсировала кровь.
Так это, значит, меры воспитания? Профилактика? я усмехнулась, шагнув по кругу. Шанниэрд с полуулыбкой следил за мной. Вы приходите и разрушаете все то, что строят фадрагосцы. Вы отбираете их жизнь, насылаете беды, мешаете развитию.
Мы? удивленно спросил он. Развел руками. Разве это мы разрушаем? Асфирель, мы любим Фадрагос и не хотим, чтобы его жители его же уничтожили.
Громкий крик ударил по слуху. Я резко бросилась к узкой дорожке между кустами, по которой пришла, но, услышав следом за криком знакомый смех, остановилась и сжала кулаки. По телу прошлась волна омерзения, из-за нее хотелось ежиться или даже помыться, как от грязи. Я вдохнула ароматный воздух полной грудью и потребовала от Повелителя:
Отзови сестру! Я знаю ваши методы! Вы провоцируете существ на преступления, а затем наказываете за то, что они не смогли устоять.
Он хмурился с непонимающим взглядом и выставленными перед взором пустыми ладонями. Я повторила:
Отзови сестру!
Асфирель, обратился он с ласковой улыбкой, у меня нет сестры.
Что?
Несмотря на его признания, через кусты к нам продиралась шанниэрдка.
Так ты меня не узнала? спросила она, ступив на поляну.
Я, зажатая между двумя Повелителями, отошла подальше от них. Нахмурилась, обдумывая ее вопрос.
Анья? предположила я.
Они оба рассмеялись, словно забавной шутке. Я почувствовала, как в промокшие сапоги просочилась ледяная вода, но из лужи не вышла, остерегаясь приближаться к опасным божествам или тварям?
Первой отсмеялась разговорчивая шанниэрдка. С довольным видом поправила кое-как подвязанный лиф платья, а затем принялась разглаживать длинную косу, поясняя при этом:
Анья считает себя слишком благородной для вас. Она не тратит себя на разговоры со смертными и давно считает, что большую часть из фадрагосцев нужно просто уничтожить, чтобы вернуть гармонию в мир. И почему ты так плохо читала историю мира, который успела полюбить? Или ты до сих пор ненавидишь его?
Верхняя губа неприятно напряглась, задрожала; на лбу выступила испарина, но я удержалась от желания, вытереть его.
Заговорил второй Повелитель:
Мы были против того, чтобы спасать чужих существ и тащить их в свой дом. Заложив руки за спину, стал расхаживать по поляне, напрягая меня; на кинжал в моей руке Повелитель посматривал снисходительно и насмешливо. Братья Созидатели настаивали на вашем спасении и благополучном исходе. Результат тебе известен. Как после такого можно доверять им воспитание фадрагосцев? Но и ограничить мы их не можем. Остановился и на меня исподлобья посмотрел, пока его компаньонка в другой стороне мельтешила, прибавляя эмоционального напряжения. И чтобы ты знала, Асфирель, мы не можем прийти, если в мире не возникает нужда в нас. Просто сейчас
Просто сейчас полоумный сын Фадрагоса приглашает вас, перебила я и все же вытерла тыльной стороной ладони лоб. Каждая мышца в теле была натянута. Мне казалось, что Повелителям в любой момент надоест говорить со мной, а когда надоест, они быстро убьют меня, после чего примутся за деревню. Как их пронать? Вы могли бы не приходить.