Сегодня, по-видимому, выдался ярмарочный день, вот только лотки и прилавки можно было пересчитать по пальцам, и продавался на них, по большей части, ну всякий хлам. Старые горшки и сковородки, поношенные башмаки то, что продают обычно люди, когда у них совсем нет денег.
Вдоволь попутешествовав по другим городам, Морис насмотрелся на разные ярмарки и знал, как они устроены.
Толстухи должны продавать кур, объяснял он. А еще повсюду должны торговать сластями для малышни и всякими ленточками. Акробаты и клоуны тоже нужны. И жонглирующие хорьками трюкачи, если повезет.
Но тут вообще ничего такого нет. Да и купить почти нечего, по всему судя, отметил парнишка. Морис, ты вроде бы говорил, что это богатый город.
Ну, он выглядел богатым, защищался Морис. Все эти обширные поля в долине и корабли на реке поневоле подумаешь, тут улицы золотом вымощены!
Парнишка поднял глаза.
Занятно, проговорил он.
Что такое?
Люди выглядят бедно, объяснил он. А вот домабогато.
И в самом деле так. Не то чтобы Морис разбирался в архитектуре, но деревянные дома были покрыты ажурной резьбой и аккуратно покрашены. И тут кот заметил кое-что еще. Ничего аккуратного не было в объявлении, приколоченном гвоздями к ближайшей стене.
Объявление гласило:
Принимаются МЕРТВЫЕ крысы!
50 ПЕНСОВ ЗА ХВОСТ!
ОБРАЩАТЬСЯ К КРЫСОЛОВАМ ЧЕРЕЗ РАТУШУ
Парнишка вытаращился на объявление.
Похоже, им тут и впрямь не терпится избавиться от крыс, весело заявил Морис.
Никто и никогда не предлагал такого вознаграждения: полдоллара за хвост! воскликнул парнишка.
А я говорил, что тут мы знатный куш сорвем, откликнулся Морис. Недели не пройдет, как мы в золоте купаться будем!
А что такое ура-туша? с сомнением спросил парнишка. Там крысиные туши принимают на ура, да? И почему на тебя все пялятся во все глаза?
Я очень красивый кот, с достоинством отозвался Морис. Но про себя он и сам слегка удивлялся. Люди подталкивали друг друга локтем и указывали на него пальцем. Можно подумать, они впервые живого кота видят, пробормотал он, внимательно рассматривая внушительное здание по другую сторону улицы: большое, квадратное; вокруг толпились люди, а вывеска гласила: «РАТУША». Ратушаэто так называется городской муниципалитет или мэрия. Крысиные туши тут ни при чем, хотя звучит забавно.
Морис, сколько ж умных слов ты знаешь! восхитился парнишка.
Порою сам себе изумляюсь, откликнулся кот.
Перед огромной распахнутой дверью выстроилась длинная очередь. Другие люди, по-видимому получившие то, за чем стояли, по одному и двое выходили из соседней двери. Все они несли буханки хлеба.
Может, нам тоже встать в очередь? предложил парнишка.
Думаю, не стоит, осторожно отозвался Морис.
Но почему нет?
Видишь вон тех амбалов у двери? Похоже, это стражники. И дубинки у них о-го-го какие. И каждый предъявляет им на входе какую-то бумажку. Мне это все ох не нравится, объяснил Морис. Очень похоже на правительство в действии.
Но мы же ничего дурного не сделали, запротестовал парнишка. Во всяком случае, здесь.
С правительствами всегда надо держать ухо востро. Ты посиди здесь, малыш. Я пойду погляжу.
И Морис вальяжно прошествовал в здание. Люди и впрямь пялились на него во все глаза, но, по-видимому, в городе, осажденном крысами, коты были в почете. Какой-то человек попытался было подхватить его на руки, но потерял всякий интерес, когда Морис развернулся и полоснул его когтями по руке.
Очередь, змеясь, втягивалась в просторный зал и проходила мимо длинного стола на козлах. Там каждый предъявлял свою бумаженцию двум женщинам при огромном подносе с хлебом и получал буханку-другую. Затем люди переходили к раздатчику при чане с колбасами, но колбасы получали существенно меньше, чем хлеба.
За всем этим надзирал, время от времени заговаривая с кем-нибудь из раздатчиков, мэр. Морис сразу его узналпо золотой цепи на шее. За все время своей работы с крысами Морис перевидал много мэров. Этот заметно отличался от всех прочих: низенький, весь какой-то озабоченный, с лысиной, которую пытался прикрыть тремя жалкими волосинками. И куда более тощий, нежели все прочие мэры на памяти Мориса. Похоже, этотбочка отнюдь не сорокаведерная.
Стало быть стало быть, в городе нехватка еды, подумал Морис. Еду приходится нормировать. Похоже, дудочник в любой момент понадобится. Как мы вовремявот уж свезло так свезло!
И Морис снова вышел из здания, на сей раз ускорив шаг: он как раз заслышал, как кто-то заиграл на дудочке. Ну конечно, глуповатый парнишка, кто ж еще. Парнишка положил перед собою кепку и уже собрал несколько монеток. Очередь изогнулась полукругом, так, чтобы лучше слышать, и двое-трое детишек помладше пустились в пляс.
Морис был экспертом только по части кошачьего пения, которое сводится к тому, что ты стоишь в двух дюймах от других котов и орешь на них, пока у них не сдадут нервы. Человеческая музыка всегда казалась ему водянистой и жиденькой. Но люди, заслышав парнишкину музыку, принимались притоптывать в такт. И даже заулыбались ненадолго.
Морис дождался, чтобы парнишка доиграл свою песенку. И, пока очередь аплодировала, крадучись зашел парнишке за спину, потерся о его ноги и прошипел:
Браво, дурья голова! Мы же предполагали не привлекать к себе внимания! Ладно, пошли отсюда. Да деньги прихватить не забудь!
Кот двинулся было через площадьи вдруг остановился так резко, что парнишка едва об него не споткнулся.
Ух ты, а вот и еще правительство, фыркнул он. И мы отлично знаем, кто это, правда?
Парнишка и в самом деле знал. Это были крысоловы, целых двое. Даже здесь они щеголяли в длинных пропыленных пальто и помятых черных цилиндрахтаков знак их профессии. Каждый нес на плече шест, на котором болтались разнообразные капканы.
А с другого плеча у каждого свисал огромный мешокиз тех, в которые лучше не заглядывать. И каждый тащил на привязи по терьеру. Тощие, склочные псины зарычали на Мориса, проходя мимо.
При появлении крысоловов очередь разразилась приветственными возгласами, а когда те пошарили в мешках и вытащили пару горстей чего-то, на взгляд Мориса очень похожего на черные шнурочки, люди зааплодировали.
Сегодня две сотни! прокричал один из крысоловов.
Один из терьеров, яростно натягивая поводок, кинулся на Мориса. Кот не двинулся с места. И тихонько шепнулнаверное, никто, кроме глуповатого парнишки, его и не услышал бы:
К ноге, блохастый! Фу, скверный пес!
Песья морда мучительно исказилась: терьер в панике пытался осмыслить две мысли одновременно. Он твердо знал: котам разговаривать не полагается, но этот кот только что взял и заговорил. Ужас что такое! Пес неуклюже плюхнулся на землю и заскулил.
Морис принялся вылизываться. Это считалось смертельным оскорблением.
Крысолов, раздосадованный трусостью своего пса, рывком потянул его за собою.
И выронил несколько черных шнурочков.
Крысиные хвосты! воскликнул парнишка. Похоже, у них тут и впрямь проблема серьезная!
Серьезнее, чем ты думаешь, отозвался Морис, глядя на кучку хвостов. Попытайся подобрать их, пока никто не смотрит, ладно?
Парнишка дождался, пока люди отвернутся, и нагнулся было поднять находку. Но едва он потянулся к хвостам, как громадный, блестящий черный сапог смачно наступил на спутанный клубок.
Нет уж, юноша, их трогать ни в коем случае не стоит, раздался голос сверху. Чего доброго, чуму от крыс подхватишь. А от чумы ноги полопаются. Это подоспел один из крысоловов. Он широко ухмыльнулся парнишке, но веселья в этой ухмылке не было. От нее разило пивом.
Точняк, юноша, а потом у тебя еще и мозги через нос вытекут, подхватил второй крысолов, зайдя со спины. Если уж подхватил чуму, юноша, то платком лучше не пользоваться.
Мой коллега, как всегда, ткнул пальцем в самую суть, юноша, и первый крысолов дохнул пивным перегаром парнишке в лицо.
Чего тебе, юноша, вряд ли удастся повторить, потому что если уж заболеешь чумой, то все твои пальцы подхватил Крысолов 2.
Да, но у вас-то ноги не лопнули, возразил парнишка. Морис застонал. Грубить пивному перегаруидея не из лучших. Но крысоловы уже дошли до той стадии, когда, вопреки очевидному, считали себя хохмачами и приколистами.