Назад!
И снова Мэй ошарашено поняла, что к ней обращаются.
Но затем чья-то ладонь схватила ее за руку и на долю секунды мозг сказал ей, что это была рука бойца, идущего за ней. Мэй с криком подпрыгнула и прежде, чем она смогла осознать реальность, ее оттащили назад.
Ты в долбанной безопасной зоне, рявкнул мужчина. И поверь, тебе же лучше уйти с дороги.
Парень говорил доходчиво, и Мэй обняла себя руками, хотя и не была сейчас под прицелом. И был ли готов противник вампира или нет, могла ли толпа справиться с тем, что вот-вот должно было случиться, мужчина вышел вперед, являя угрозу в тяжелых ботинках, которая шагала так, будто доминировала над всем Колдвеллом. С опущенным подбородком и злобным взглядом, устремленным прямо перед собой, а его тяжелый лоб и жесткое выражение лица не позволяли определить, какого цвета были его глаза, но в глубине души она знала, что они черные. Черные, как развратная душа, обитавшая в этом красивом и мощном теле.
Когда болезненное чувство страха охватило Мэй, она попыталась отойти еще дальше, но тела позади нее стояли слишком плотно. И тут ее осенило. Кто, черт возьми, дрался с мужчиной?
Она повернула голову в другую сторону.
О Боже
Человек, которого собирались съесть, как кусок мяса, был на несколько дюймов ниже и на сто фунтов легче, и по неприкрытому выражению страха на его худом лице было ясно: он понимал, что попал в беду. У него также были татуировки, но они представляли собой разноцветную смесь разных шрифтов и символов, мешанина, прямо как та, что вывалилась из ее сумочки прошлой ночью. И Мэй вообразила, глядя на его широко распахнутые глаза, что его мысли были такими же беспорядочными, как и рисунки на его теле.
Мэй хотела сказать ему, чтобы он бежал. Но он и без нее знал, что побег в его интересах. Мужчина посмотрел за спину, будто оценивал траекторию полета, но по какой-то причине он опустился в подобие боевой стойки и поднял костлявые кулаки к щекам. Когда его голова и плечи подались вперед, остальная часть его тела выгнулась назад, перемещая вес на бедра будто все жизненно важные органы не хотели участвовать в этом безобразии.
И все же вампир продолжал приближаться.
Мужчина остановился лишь тогда, когда оказался внутри криво очерченного круга, нарисованного аэрозольной краской на бетоне и в отличие от человека он не готовился встречать агрессию. Он просто смотрел на человека, опустив руки по бокам и выпрямив спину, как дуб. Кулаков не было. Никаких намеков на выпады, на начало боя.
С другой стороны, вампир был настолько смертоносным хищником, что не нуждался ни в защите, ни в нападении. Как закон физики, он был неоспорим и неизбежен.
Когда толпа замолчала, и два бойца превратились в практически живую картину сокрушительного поражения, Мэй обнаружила, что смотрит на обнаженную грудь вампира. Было что-то завораживающее в том, как двигалась костлявая рука, когда мужчина дышал контролируемыми, спокойными вдохами. Тем временем, на другом конце круга, человек ждал атаки с нервной серией прыжков и движений. Когда к нему никто не приблизился, его глаза округлились. Толпу охватило беспокойство, и мужчину, казалось, побуждало их нетерпение. Он подошел осторожно, но огромный боец не двигался в ответ. А затем человек нанес первый удар, направляя его вверх, в тяжелую челюсть
Мужчина поймал узловатый кулак своей гораздо большей ладонью и скрутил руку, как веревку. Когда человек вскрикнул и упал на колени, толпа ахнула, а затем снова замолчала.
Стой, тихо сказала Мэй. Прекрати это
Выражение лица вампира не изменилось. Его дыхание тоже. И то и другое вполне обоснованно. Он был убийцей, который не напрягался.
Безо всякого волнения, вампир заставил человека перевернуться на спину, а затем оседлал добычу. На мгновение человек казался недееспособным от охваченного ужаса. Но что-то изменилось. В его голове что-то щелкнуло, и он начал пинаться, его нога была слишком короткой, чтобы согнуться и зацепить область промежности. Вампир дернулся из зоны досягаемости и снова устремился вниз, нацелившись на лицо костяшками пальцев, которых человек едва избежал, перекатившись с места. Бетон треснул от удара, и человек вскочил на ноги. Его равновесие было шатким, и более сильный противник воспользовался этим: схватив за другую руку, вампир развернул человека и толкнул к своей огромной груди.
Не кусай его! подумала Мэй. Ты с ума сошел? С таким количеством людей
Вот только это человек вонзил клыки в кожу, впиваясь плоскими зубами в предплечье. Это длилось недолго. Вампир оторвал его от себя вместе с куском плоти, а затем нанес второй удар кулаком.
Удар в череп сбил человека с ног, тонкое тело словно стало бескостным и рухнуло на бетон, жидкую массу удерживал только небрежно татуированный мешок из кожи.
Вампир снова улыбнулся.
Медленно. Зло. Смертельно-опасно.
Лишь слегка обозначая клыки.
Когда человек засучил руками и ногами, словно не был уверен, что они все еще прикреплены к его телу, боец наклонился и стал ждать, пока противник полностью придет в себя. Потому что, очевидно, этого было недостаточно, чтобы убить. Убивать свою жертву можно только тогда, когда она осознает, что ты забираешь ее жизнь
Внезапно Мэй увидела перед собой брата. Под огромной угрозой лежал Роджер. Роджер был более слабым из двоих, его ждал сокрушительный удар. Роджер собирался умереть
Нет! крикнула она. Не трогай его!
Учитывая шокированную тишину толпы, ее голос разнесся по всему этажу гаража, и что-то в немвысота? тон? привлекло внимание вампира. Затем это ужасающее лицо повернулось к ней, и ужасные глаза прищурились.
Сердце Мэй остановилось.
Пожалуйста, сказала она. Не убивай его
Из ниоткуда вылетел человеческий удар, хлипкий, который снова не попал в челюсть.
Вот только потом пошла кровь.
Тонкая струйка. Фонтан.
Гейзер.
Из горла вампира.
Сбитая с толку, Мэй посмотрела на руку, сделавшую смазанный выпад и что-то блеснуло в руках человека. Нож.
Когда красный дождь оросил горло и грудь этого человека, пятьсот пар ботинок и туфель на высоких каблуках сорвались с места, и толпа устремилась к лестнице. Между тем, человек казался шокированным своим успехом. А что вампир? Выражение его лица все еще не изменилось, но не потому, что он не подозревал о своей смертельной ране. Он прикоснулся к зияющей ране на его горле, а затем поднес свои блестящие пальцы к глазам.
Он словно был просто раздражен, когда его повело в сторону. Вампир осел на колени. Оперся рукой о бетон, чтобы не рухнуть полностью. Между тем, явно не зная, избежал он опасности или нет, человек вывернулся из-под вампира и рванул с бешенойеще бы! скоростью.
Мэй посмотрела на вампира. Затем взглянула на выход, который был забит телами, пытающимися выбраться из гаража, из района, в принципе из штата.
Дерьмо, пробормотала она, когда мужчина издал булькающий звук.
Не вмешивайся, сказала она себе. Твоя главная и единственная заботаэто Роджер.
Вот только она хотела помочь. Черт, она чувствовала ответственность за происходящее, потому как именно она отвлекла вампира и это единственная причина, почему человек выжил, единственная причина, из-за чего этот вампир умрет.
Но ее брат нуждался в ней больше, чем жестокий незнакомец.
Мужчина издал неясный звук.
Я ничем не могу тебе помочь, сказала она надломленным голосом.
Мужчина изо всех сил пытался что-то сказать, и когда он закашлялся кровью, Мэй огляделась а затем подошла к нему и опустилась на колени. Для вампиров не существовало эквивалента службы 911, и даже если бы он был, мужчина терял кровь слишком быстро для любой машины скорой помощи и даже для целителя, который мог бы дематериализоваться сюда. Кроме того, кому она могла позвонить?
Может, на номер Королевского Дома для Аудиенций?
Нет. Существовали правила, запрещающие взаимодействие с людьми, которые, как она была совершенно уверена, исключали подпольные бои в мире хомо сапиенс и попытки убить представителей этого вида на глазах у сотен безхвостых крыс. Если она позвонит людям короля, и у нее, и у этого вампира возникнут большие проблемы.
И Роджер был в приоритете.
Если есть кто-то, кого я могу позвать
Иди, сказал он между затрудненными вдохами. Ты должна оставить меня. Спасайся сама!
Его голос был очень низким и по-настоящему грубым, и когда она не ответила, мужской взгляд сфокусировался на ней и пронзил ее голову насквозь.
Ради бога, женщина, позаботься о себе.
Это было самое последнее, что она ожидала от него, и когда он повторил натянутые слова, Мэй поднялась на ноги и попятилась. Пока она отступала, его пристальный взгляд следил за ней, даже если она не была уверена, что он ее видит.
Ступай, приказал он, несмотря на то, что по шее текла кровь. Уходи!
Я сожалею
Да мне похрен!
Дрожа с головы до ног, Мэй закрыла глаза и попыталась сосредоточиться.
Когда она, наконец, смогла дематериализоваться, ее преследовали булькающие звуки умирающего вампира. Но у нее были свои проблемы, и здесь он был прав. Она должна была позаботиться о себе. От нее зависел ее брат.
Кроме того, тот, кто живет битвой, умирает в битве.
Этоаксиома судьбы, и никто ее не изменит.
Глава 5
Откуда ты знаешь, что мы должны быть в Париже?
Когда хозяйка триплекса задала Балзу вполне разумный вопрос, он обнаружил, что ее фигура под потолочным светом полностью увлекла его внимание. Ее грудь соски стояли, потому что было немного прохладно и в этом тонком, почти незаметном шелке она смотрелась лучше, чем полностью обнаженная.
Потому здесь было, над чем поработать мужчине. Медленно. Языком.
Пока он прокрутил в своей голове короткое кино с их сексом, хозяйка снова заговорила с ним, ее губы шевелились, выражение ее лица было выжидательным, но не встревоженным. Но благодаря изображениям в уме Балза, он слышал лишь слова Тери Хэтчер в одной из серий «Сайнфельда»: «они настоящие, и они охрененные».
ты?
Что? промямлил Бал. Извините, отвлекся.
Ты его забираешь? Миссис указала на футляр для драгоценностей «Картье». Футляр в твоей руке?
Да, кивнул он. Забираю.
Ох, Выражение ее лица стало отстраненным. Мой муж купил мне это ожерелье год назад. К нашей годовщине.
Хочешь, чтобы я украл что-то другое?
Спустя мгновение она покачала головой.
Нет. Все нормально.
Балз снова улыбнулся.
По-твоему это сон, не так ли?
Миссис улыбнулась ему в ответ.
В противном случае, я была бы напугана.
Я не причиню тебе вреда.
Но ты грабитель, не так ли?
Грабители крадут вещи, он постучал пальцем по футляру. Мы не причиняем людям вред.
О, это хорошо. Ее взгляд переместились к его рту. А затем продолжил движение вниз по груди. Его прессу. Задержался на бедрах как будто ей было интересно, что именно скрывалось за его ширинкой и насколько хорошо он умел этим пользоваться. Это действительно хорошо. Да.
Скажи мне вот что: твой муж здесь? тихо произнес Балз, чувствуя, как его тело шевелится в местах, которые в последнее время крайне мало использовались.
Нет. Он в Айдахо.
Балз моргнул.
Айдахо? Вот почему вы не поехали во Францию?
Айдахо важнее. Хотя сегодня у нас годовщина.
Не могу понять эту математику.
У него там находится штаб-квартира. Производственная компания. На это нужно много места, а стоимость земли там очень разумная. У него свой самолет, а у них есть взлетно-посадочная полоса. Она резко опустила взгляд. Но улетел он туда не по бизнесу.
А почему тогда?
У него там подруга. В Айдахо.
Что за подруга? Когда она не стала вдаваться в подробности, Балз тихо пробормотал:Этот человекдурак.
Красивый темный взгляд вернулся к его собственному, и ее руки, изящные и дрожащие, коснулись лифа ночной рубашки.
Правда так думаешь?
Думаю что? Что именно он упускает, игнорируя тебя? Черт возьми, Балз выставил вперед свободную руку. Прошу простить мой французский.
Когда Миссис слегка покраснела и снова посмотрела вниз, Балз ощутил грусть при мысли, что этой красивой женщине требовалось утешение от вора. С другой стороны, кто может лучше определить ценность?
Значит, он в Айдахо. Никогда еще Балз не любил этот штат так сиьно. Как хорошо, особенно в это время года.
Миссис подняла глаза.
О нет, ранней весной погода ужасная.
Я не согласен. Я думаю, что погода для него идеальная. Пусть этот ублюдок отморозит себе член. Как и для тебя в Колдвелле. Намного лучше.
Через мгновение она медленно кивнула.
Здесь очень хорошо. В это время года.
Забавно, подумал Балз, как два незнакомца могут вести разговор о вещах, используя слова, которые, черт возьми, не имеют никакого отношения к теме разговора.
И я думаю, ты ошибаешься, сказал Балз, открывая крышку коробки с ожерельем. Если твой муж купил это на годовщину, ты обязательно должна оставить его себе.
Ее взгляд упал на шкатулку с драгоценностями. И она сказала тихо, но твердо:
Оно застраховано. Так что он вернет свои деньги. Он всегда получает свои деньги.
Тем не менее, к этому ожерелью ты наверняка испытываешь привязанность. Балз мизинцем высвободил бриллиантовый ошейник из бархатного гнезда и бросил футляр через плечо. Что-то, что заставит тебя улыбаться, когда ты его носишь.
Думаешь? спросила она.
Балз кивнул.
Я знаю. И докажу это.
Правда?
Да, он подошел к ней. Прямо сейчас.
Аромат ее возбуждения завёл и его. Как будто член нуждался в помощи, когда дело касалось ее тела?
Балз расстегнул застежку, а затем повернул ошейник с бриллиантами внешней стороной и потянулся через наэлектризованный воздух между ними.
Что ты делаешь? прошептала женщина.
Я надеваю ожерелье твоего мужа тебе на шею. Он прижался губами к ее уху, застегивая застежку. Так чтобы я мог трахнуть тебя, пока ты в нем.
Ее вздох был чертовски эротичным.
Почему зачем зачем ты это делаешь?
Балз отступил назад. Ее сердцебиение пульсировало в яремной вене, и, когда женщина учащенно задышала, шелк ее ночной рубашки скользнул по ее соскам. Черт, Балз резко ощутил прилив дикого голода. Ненасытного.
Чтобы женщина чувствовала себя красивой, нужны не только бриллианты. Он провел кончиком пальца по коже у основания ее шеи, повторяя очертания ожерелья. Об этом должен помнить твой муж. А так как ему все равно, я подарю тебе яркие воспоминания, связанные с этими холодными ледяными камнями.