***
День был теплый, один из тех дней, что в наших краях называют «покосными». В эти дни господа отпускают слуг на покос травы для домашней скотины и дальнейшую заготовку корма перед долгими осенними и зимними голодными месяцами. Снег мы видим редко, леса и поля стоят голые, пожухло-серые. За зиму в бедных семьях может от голода погибнуть весь скот, и судьба разорившегося семейства незавидна. Поэтому в замке с давних пор соблюдалась «покосная» традиция, слуги обычно радовались передышке и возможности помочь родственникам. А господа ездили на пикники и наносили дружественные визиты.
Для меня особая ценность этих дней заключалась в возможности почти беспрепятственно бродить по парку, смотреть на отцветающие поздние руанские вишни и даже кататься на лошади.
Наконец-то солнцене жаркое, но все такое же пронзительно-яркое, потянулось к горизонту, а я очнулась от спутанных бестолковых мыслей, обнаружив себя сидящей на земле, прислонившейся спиной к тонкому вишневому стволу. Лучше всего было бы выпить горячей травницы (* отвар из травяного сбора) и наконец-то переодетьсяна мне по договоренности, принятой после того «несчастного случая», как выразились родители Агген, была та же самая одежда, что и на ней, и снять ее я могла лишь по возвращению Агген в замок. Но Агген с семьей куда-то уехали с утра, и теперь я мерзла в тонком светло-коричневом плаще и узком кремовом платье, немилосердно стягивающем грудь.
Можно было идти к себе, я с трудом поднялась на затекших ногах и чуть не вскрикнула, столкнувшись лицом к лицу с кем-то, укутанным в теплый темно-коричневый плащ с капюшоном.
- Здравствуй, тень Лиан, - голос почти без интонаций, холодный, бесстрастный, сухой, как покошенная трава. Я впервые видела лицо целителя так близко и удивилась неестественной правильности его чертровный овал, губы неожиданно пухлые, впалые щеки, глаза же оказались неразборчиво орехово-зеленого оттенка.
Тень Лиан! Я повторила про себя непривычное обращение, попробовала его на вкус.
- Доброго неба, - мне хотелось промолчать и проскользнуть мимо в свою маленькую комнату наверху северной башни. Я поклонилась и уже сделала шаг вперед, но цепкая рука ухватила тонкую ткань плаща, удерживая меня за плечо.
- Куда ты так торопишься, маленькая тень?
- Что вам угодно, лор Алико?мне стало не по себе, по коже побежали мурашки. Мне не нравилось то, как крепко целитель вцепился в меня, не нравилось его пристальное внимание ко мне, как ко мне.
- Ты чрезвычайно интересный случай, маленькая тень. Ты ведь знаешь, где находятся мои рабочие комнаты, верно? Знаешь Хотя ни разу там не была. Ни разу за семнадцать лет. Юная маста Лиан не реже двух раз в год заходит за настойкой от простуды, в семь лет она растянула ногу, да так, что хромала две седьмицы, а в десять простудила ухо, и так плакала по ночам, что лорд Эрко был вынужден носить ее на руках, как младенца. После нападения юной масте были прописаны целебные мази от синяков, и она два раза приходила за добавкой, но ты! Не думаю, что твои господа столь жестоки, чтобы не давать тебе необходимых лекарств. Спустя день твоя шея была чиста, как сейчас, ни одного следа, ни одного шрама
Он потянулся ко мне и провел пальцами по коже над воротником плаща, ледяными, словно бы замороженными пальцами, а меня передернуло от этого двусмысленного жеста.
- Приходи ко мне, маленькая Тень. О вас не принято писать в семейных хрониках, о вас почти ничего не известно. Но у меня было свое небольшое расследование, знаешь ли, хотелось бы иметь перед глазами живойобразец. У леди Адон не было тени, к сожалению. Ну, мне пора, - целитель Алико хмыкнул и, наконец-то ушел.
Я снова опустилась на землю у дерева, вдруг перестав чувствовать холод. А в следующую секунду ветер дунул мне в лицо, пространство заколебалось, в нелепом, неподвластном контролю разума жесте я вцепилась в ветку и, кажется, оборвала ее. Магический перенос вышвырнул меня в золотистое поле, полное цветущего синего василика. И в этот раз я отчетливо увидела его. Лицо моего убийцы.
Коренастый мужчина, небритый уже седьмицу, а то и больше, с темно-русыми волосами, в беспорядке падающими на лоб, должен был выглядеть обыкновенным бродягой. Но он сквозь старую, порванную рубаху, которую обычно носил старый Ардо на наших тренировках, правда, гораздо более целую, виднелись голые мускулистые руки в шрамах и выцветших чернильных рисунках. Холщовые потертые брюки подчеркивали мощный торс. В левой руке он сжимал нож, блестящий на бледном покосном солнце.
В общем-то, мужчина был бы совершенно обычный, если бы не бурая полоса рыхлой, как вспаханная земля, изъеденной шрамами кожи на том месте, где у человека находятся глаза. Убийца был слеп.
Я стояла посреди бескрайнего золотого поля с синими вкраплениями островков небесного василика. Ветер колыхал пшеничные колоски, лепестки василика дрожали, как дрожит порой водная гладь в такой вот погожий день. Что здесь делала Агген, одна? Что нужно от нее этому человеку? Что делать мне? Смогу ли я убежать? Я застыла, стараясь даже не дышать, усмиряя бешено колотящееся сердце. Нас разделяло десятка два локтей.
Убийца прислушивался, слегка поводя головой налево-направо, ноздри его раздувались. Я сконцентрировалась на холодной блеске лезвия, матовой кожаной ручке, стараясь увести взгляд от ужасного обезображенного лица. Застыла, как в детской игре «замри» - в эту игру любила на праздниках играть Агген.
- Иди ко мне, девочка, - вдруг сказал убийца, когда я уже уверилась в том, что он нем, как камни.Ты здесь, я слышу твое дыхание, но совершенно не чувствую твой запах Что изменилось, девочка? Иди ко мне.
Я не могла пошевелить даже пальцем, с чего бы это мне к нему идти?
- Что произошло?настороженно шептал убийца. Он вдруг завертелся на месте, приоткрывая рот, взмахивая руками. Десятую часть горсти песка назад он выглядел страшно, как неотвратимый рок, несмотря на свою слепоту. Сейчас же он казалсябеспомощным ину, да, слепым.
- Иди сюда!взвыл он, вкладывая в голос какую-то сокрушительную ярость, - Иди! Иди ко мне!
Я ждала чего-тонеобычного, может быть, магического. Того, что ноги сами пойдут навстречу моей смерти, или что земля подо мной дрогнет, или что лезвие полетит ко мне само и найдет мое сердце Ничего не происходило.
«Ну вот, - подумала я, - вот ты и убедилась, что не человек. Тень не имеет человеческого запаха». Сколько мы так стояли? Полчетверти горсти? Три горсти? От напряжения в широко распахнутых глазахморгать я тоже не решаласьскапливались слезы. Вот одна из них поползла по щеке, подбородку, предательски закачалась, рискуя вот-вот рухнуть вниз, разбиться с грохотом о чернильно-черную землю.
Внезапно убийца свистнул, резко, пронзительно, а еще через пару мгновений я услышала стук копыт, и откуда-то из-за горизонта выскочил матерый пепельный конь, замер перед хозяином, равнодушно косясь на меня. Убийца погладил лоснящийся бок, нащупал ногою стремя и вскочил в седло, быстрее и изящнее большинства зрячих. Я стояла еще как минимум горсть после того, как он умчался, а потом побрела вперед, не зная, где нахожусь и какая сторона предпочтительнее.
Глава 10.
Через бессчетное количество горстей я набрела на небольшую деревеньку. Солнце клонилось к закату, я прислонилась к невысокой деревянной ограде. Ноги, непривычные к долгой пешей ходьбе, гудели, хотелось пить. Я смотрела на людей, идущих с покоса, снующую туда-сюда живность, бегающих детишек, длинноволосых по-деревенски мальчишек и девочек, которые еще не доросли до первой витой косы. Чистая, уютная деревенька. Такие обычно находятся под покровительством какого-либо рода. Значит, где-то поблизости есть замок, могут ли мне дать там лошадь? Где оставаться на ночлег? Меня могло перенести на место Агген, значит, я недалеко от замка Лиан, но совершенно не представляю, куда идти. Из знакомых Агген я знаю только мастера Дрейко, но я даже не помню имя его рода. Что ж, меня не готовили к трудностям обычной жизни, и вот я стою, не зная, куда деваться. Деревенские уже косятся на меня, скоро подойдут, а что тогда им говорить? Притвориться, что молодая маста немного не в себе? Это недалеко от истины.
Из большого дома с красивой резной крышей вышла женщина, резко отличающаяся от деревенских. Темные волосы и явно сложная искусная прическа вместо обычной витой косы, дорогая одежда, синий плащ Женщина показалась смутно знакомой. Она что-то говорила высокой дородной лее из местных, а у ног женщин крутилась маленькая темноволосая девочка. Вдруг малышка остановилась, уставилась на меня, а потом бросилась ко мне со всех ног, чуть не попала под здоровенного деревенского разморенного работой коня, встала, как вкопанная, по другую сторону изгороди.