Моя добыча.
Вы все не в счёт, я и не пыталась объяснить свои чувства чуждому существу. Чем сойти с ума тут одной, лучше погибнуть.
Теперь смерть, которую несли монстры, казалась быстрой, безболезненной и оттого более предпочтительной, чем местный убийственный ультразвук.
Моя добыча не погибнет, невообразимо буднично для аварийно приземлившегося в неизвестный ад откликнулся Седьмой. Всмотрелся в моё лицо и сообщил: Оставайся здесь. Жди. Я вернусь за тобой. Всегда.
Он усадил меня поверх небольшой кочки, обеспечившей сухую поверхность. Подошедшая парочка «сопровождающих» разместила рядом Игеря со вторым пленником. Лица обоих мужчин были серымиони ещё не пришли в себя после болевого шока. Но уже не кричали и не дёргались в судорогах, очевидно этому способствовали не отходящие от нас ни на шаг амиоты.
Седьмой отошёл, оставив меня под присмотром. Я же, устало притянув к подбородку колени, уставилась на спину «новорождённого» мужчины. Идеально скульптурную и словно кричащую о несокрушимости и мощи, пусть и обтянутую грязной водолазкой. Так странно было вдруг оказаться вдали от того, кто с маниакальной настойчивостью все последние дни полагал меня своей исключительной добычей. И защищал.
Странно и тревожно.
Стоило подумать об этом, как амиот стремительно обернулся, пронзив пристальным взглядом. Как если бы и ему стало не по себе без меня
Глава 2. Познание
Кин
Отступив от своей добычи, я ощутил пустоту. Непонятную, досадную, раздражающую. Нестерпимо хотелось вернуть утраченное обратно. И от осознания временной вынужденной невозможности это сделать становилось
«Тревожно» отзвуком моих мыслей откликнулся голос Трои.
Тревога? Страх и ожидание проблем? На них часто ссылались в своих поступках предназначенные нам в пищу. Подобного мыэдаитине знали. В мыслях Трои я улавливал малопонятные мне мотивы, стараясь большей частью вычленять для себя то, что служило предпосылкой к действию. Понимать её было трудно, но возникший интерес к добыче мотивировал разобраться, а слышать женщину уже стало так же привычно, как и моих собратьев.
И мне не нужно было оглядываться, чтобы убедиться: это её мысли. Однако же я это сделал.
Чужаки по-прежнему лежали на плотной подушке из местной растительности, медленно приходя в себя. Чуть дальше, в стороне, остались тела тех, кто не перенёс посадки. Однако лишь Троя для меня выделялась из этой кучи утративших пользу материальных, а мой интерес к ускользнувшей добыче заставлял бдительно контролировать её состояние, не позволяя погибнуть тоже.
Видеть рядом с Троей других было неприятно. Хотелось увеличить разделяющее их расстояние, а ещё лучше, чтобы эти пищевые запасы, выполнив своё предназначение, исчезли. Но столь же отчётливо я понимал, что подобный вариант нежелателен, раз моя добыча испытывает такую сильную потребность в продолжении их существования. Мало того, готова на многое, лишь бы это существование было безопасным и комфортным.
Реакция организма женщины на условия новой среды радикально отличалась от той, что была присуща моей оболочке: подобно другим пленным, едва герметичность скафандра нарушилась, она начала стремительно терять жизненный потенциал. Для неё эта местность оказалась опасной! Осознав угрозу, я сосредоточился на поиске причины и способе её устранить.
Всё оказалось очень просто, более тогосоответствовало моим намерениям. Чтобы защитить Трою, надо держать её при себе. И я с готовностью это принял: желание ощущать притягательную добычу рядом только крепло день ото дня. Следующее, что требуется, выяснить, повсеместна ли угроза для неё на этой планете. Это тоже согласовывалось с интересами эдаити: мы выясним, как тут всё устроено. Пришло время осмотреться! Склизкая субстанция, что покрывала низину, выполнила своё назначение, частично амортизировав наше стремительное приземление, но её условия не способствовали долгому существованию. И потому мы инстинктивно стремились покинуть место первого привала на этой планете.
Но я, прежде чем устроить первую вылазку и выяснить, что находится за равниной из топкой грязи, проинструктировал эдаити, что находились рядом с пленниками:
«Тас, Хем, не отходите дальше чем на два шага от добычи. И лишь после этого, уверенный, что сделал всё необходимое, и убеждённый в бдительности собратьев, бросил ещё один мысленный призыв: Орш, Зом, Дин, Риз, Шог».
Все пятеро молниеносно оказались рядом и без лишних вопросов двинулись вместе со мной.
«Разделимся?» предложил Орш.
В прежней жизни не знавшие сопротивления, мы и поодиночке полагали себя грозной, неуязвимой силой. Потому логично было парами или тройками отправиться в сторону того, что с нашего нынешнего местоположения казалось чем-то туманным и жёлтоватым. Ощущалась эта дымка как поднятие. Возвышение. А следовательно, её слагала более прочная материя, нежели жидкая, растекающаяся грязь.
Однако горечь поражения стала тем уроком, что заставила задуматься над собственными возможностями без самоуверенности непобедимых. Вспомнились перешёптывания Трои и надоедливого пленника, что управлял кораблём. Их ужасала эта планета, доводя до паники. Впрочем, в отношении таких, как они, эти страхи оправдались. А чем грозил новый мир нам?
«Нет. Будем вместе. Идём к горам, которые ближе всего. И наблюдайте. Нам нужны знания об этом мире. Будьте внимательны к любым деталям и мелочам».
Фактыэто самое важное, что мы сейчас должны получить. Пусть тела нам достались удивительные в плане адаптационных способностей, но это не означает, что нужно игнорировать всё и вся в этом новом для нас мире. Разрушение транспортника, вынужденная посадка, новая среда, сформированная условиями этой конкретной планеты Мы пока не очень хорошо представляли себе, как всё устроено в этом материальном существовании, что есть норма, а чточрезвычайные обстоятельства. И потому фиксация и анализвот то, что поможет нам разобраться и освоиться.
Мы, эдаити, умеем учиться, набираемся опыта. И познание в этом смысле необычайно важно для эффективного существования. Всё для нас с момента пленения было неизвестным: сам факт материальности, законы, по которым существует вещественный мир, собственные возможности. Единственное, что осталось неизменным, движение, лишённое чуждых эмоций, свойственных нашей пище. Извечное движение вперёд: к цели, к насыщению, к покорению. Каждый шаг приводит к следующему: именно так понимают жизнь эдаити. С момента осознания себя в навязанной клетке-теле я неизменно поступал, следуя этим принципам. Мы справились с телами, пробили себе путь на свободу, избежали уничтожения и, наконец, оказались здесь, перед лицом очередных задач. И всё это осуществили, спокойно двигаясь шаг за шагом к новым целям.
Не испытывая сомнений, мы ринулись напролом, пробираясь сквозь топкую жижу. Мы продвигались быстро, сероватая гряда росла, в свете розового светила искрясь множеством бликов. Оболочки не подводилис непрошибаемостью тарана они рассекали странную субстанцию. Вот только стоило мне подумать о возможностях тела, как возникло ощущение дискомфортанеприятной тяжести внизу живота.
«Переполнен», пришло сообщение Орша.
Потребности оболочки! Совсем не о сытости предупреждает собратв прежней жизни я трактовал бы его мысль именно так. Сейчас он подразумевает то самое явление, когда наши новообретённые тела избавляются от отходов ранее потребленных ресурсов. Странная непрактичность и несовершенность материальных
«И я», подтвердил, соглашаясь.
От остальных эдаити пришли аналогичные импульсы. Дружно устремившись к небольшой более плотной кочке, мы выскочили на поверхность болота. Процесс выделения из тела лишней жидкости стал неприятным. Потому, не размышляя, я сдёрнул с себя заскорузлые, чёрные от грязи поверхностные оболочки. Вот ещё одна особенность материальных существ, которую трудно понять. Зачем на оболочки натягивать другие оболочки? К тому же менее функциональные и зачастую многослойные.
Избавившись от того, что звалось одеждой, я почувствовал себя лучше. Теперь ничто не сковывало, а организм больше не сообщал о дискомфорте. Моему примеру последовали и собратья, прежде чем продолжить путь.