Разве мог он устоять, когда любимая девушка просит так?
- Если что, зови - мигом прилечу, - аватар лихо вскочил на буланого, даром что тяжеловоз даже для своей породы был настоящей горой. Мрачная Перепёлка осталась у коновязи.
Зря Вилль опасался, что их не узнают. Знакомый безымянный следователь, похожий на скворца, встретил науми чуть ли не с распростёртыми объятьями, назвал "голубушкой" и без лишних вопросов повёл вниз.
По лестнице шлось нормально, а в подземелье Алессу затрусило. Ярко горели магические лампы, не оставляя тёмных уголков. Маньяки, насильники и извращенцы не тянули из-за решёток грязные руки с обломанными ногтями, да, собственно, и решёток в глухих дверях не наблюдалось. Два парня над чем-то громко хохотали, но, увидев, кто идёт, вытянулись во фрунт и с энтузиазмом принялись елозить швабрами по кровавому следу, тянувшемуся по коридору. Было на удивление тихо, видимо, комнаты для допроса зачаровали, и Алесса мысленно возблагодарила безымянного мага.
От каждого камушка, каждой лужицы просто разило болью и страхом тысяч арестантов, замученных или заживо сгнивших в этих страшных стенах.
Следователь и два присоединившихся стражника проводили девушку до искомой камеры, напоследок предупредив:
- Дверь мы закроем, но запирать не будем. Если что, кричите.
- Не думаю, что ваша помощь понадобится.
Неуютная комната в СОК, где держали Вилля, была просто роскошью по сравнению с сырой каморкой, куда бросили предателя Империи. Из удобств лишь охапка гнилой соломы на полу да треснувшее ведро, грязное, как и угол, в котором оно валялось. Нечистотами не пахло, однако Алесса не сомневалась, что когда "Её Высочество" выйдет - завоняет, и ещё как.
Арестант лежал у дальней стены, игнорируя подстилку. Науми решила, что он спит или без сознания, но маг открыл глаза, и покрытые коростой губы шевельнулись:
- Это вы? Наконец-то, я уже заждался. Я бы предложил вам выпить, но, увы, у самого позавчера закончилось.
Алесса кивнула и постучала в дверь:
- Принесите воды и два табурета!
Девушка терпеливо ждала, пока ментат вскарабкается на стул и напьётся, жадно вцепившись в жестяную кружку неестественно скрюченными пальцами. Он и раньше красотой не блистал, а теперь изменился до неузнаваемости. Когда Вилль сидел в СОК, науми представляла, как лично оборвёт Флоксу конечности, выбьет зубы и, желательно, мозги. И вот справедливость восторжествовала, да только было от неё тошно.
- О чём вы хотели со мной поговорить?
- Не просто хотел - жаждал! - прохрипел бывший следователь Ковена, даже в таком положении умудрившись подпустить в голос иронию. - Только почему-то никто не спешил выполнить мою скромную просьбу, а зря. Время потеряли.
- И вот я здесь, господин Флокс, и слушаю вас внимательно. Но прежде ответьте на вопрос: почему именно я?
Флокс посмотрел в кружку, размышляя, не оставить ли на потом последние глотки, затем - оценивающе - на Алессу, и допил. Морщась, покрутил браслеты на почерневших запястьях, подавляющие волю и магический дар арестованного.
- Помните гравюру в моём кабинете Эс О Ка?
- Конечно, забавная картинка-обманка.
- Эта обманка зачарована особым способом. Если подозреваемый чувствует за собой вину, пусть не в преступлении, а в иных грехах, она показывает ему то, чего он боится - заслуженное наказание. Человека, посаженного на кол. Но что увидели вы?
- Парня, пляшущего на фоне берёзы в окружении односельчан.
- Впервые за долгие годы, что гравюра служила индикатором для наших следователей, порог кабинета переступил абсолютно безвинный человек.
- Я не...
- Я назвал вас человеком, потому что знаю историю метаморфов. И правду о настоящих Хранителях тоже. Во времена первого вторжения Равенну спасли аватар и метаморф. Спасли не потому что были избраны Судьбой или обладали какими-то сверхспособностями, а потому что у них двоих хватило духа и решимости на целый город, уже готовый сдаться врагу. Что увидели солдаты, когда хрупкая девушка подняла двуручный меч и позвала их за собой? Силу. Надежду. Победу. И тоже подняли брошенное оружие. Сейчас, триста семнадцать лет спустя, история повторяется. Вновь Скадар грозит войной, и в то же время в столице появляются метаморф и аватар. Я не верю в такие совпадения, - в глазах Флокса блеснул нездоровый огонёк. - Грядёт Полнокружье. И взойдёт над миром Волчье солнце, и опалит небо, твердь и воду, и сердце каждого из ныне живущих.
Алесса почувствовала нечто вроде брезгливой жалости к магу. Да, он был мерзавцем, но, шушеля мать, расчётливым, умным, талантливым мерзавцем. А стал сумасшедшим.
- Думаете, я потерял рассудок? О, не-эт! - громкий одышливый шёпот походил на карканье старого ворона. - Аватар - живой клинок, но истинное сердце победы - это ваше сердце, Алесса Эскабиан. Лишь Цирюльник знает его настоящую цену, остальные просто не понимают, на кого замахнулись. Самонадеянные глупцы, что-то с ними будет?
- Кто такой Цирюльник? - Алесса не стала поправлять неприятную ей фамилию. Маг, подрагивая от беззвучного смеха, смахнул выступившие слезинки.
- Хитрая опасная тварь. К счастью, он подчиняется хозяину, иначе Равенна превратилась бы в кладбище.
- Если убить хозяина, он тоже подохнет?
- Боги упаси! - маг схватился за сердце в картинном испуге. - Если убить хозяина, Цирюльник получит свободу!
- Ревенгар Стайн - хозяин?
- Нет.
Хорошо, одним подозреваемым меньше...
- Не-эт, просто так имя вы не получите, - ментат оскалил в крысиной ухмылке длинные желтоватые зубы. - У меня будет пара условий. Пытками и магией вы ничего не добьётесь, в этом мы очень похожи с вашим женихом.
- Откуда мне знать, что вы скажете настоящее имя, а не свалите вину на какого-нибудь несчастного, с которым сами решили посчитаться?
- Мне не называли имени того, кто сплёл сеть, в которую даже Одарённые попались. Я догадался сам. И вы поймёте, что я не лгу, когда его услышите.
- Хорошо, - кивнула Алесса, - ваши условия.
- Во-первых, поскольку мы с вами договорились, я полагаю, что иные способы уговоров будут излишни.
- Безусловно, - и без просьбы науми костьми бы легла, но заставила ИССовцев больше не мучить сумасшедшего упрямца.
- Во-вторых. Я понимаю, что бессмысленно просить о помиловании, но не намерен болтаться на виселице на потеху всей столице. Пусть мне согреют ванную и привезут мой выходной костюм и сапоги. На ужин, - спесиво поджав губы, арестант сделал некое движение пальцами, будто сомневался над меню в лучшей столичной таверне, - я хочу телятину, запечённую под белым соусом с грибами, салат из свежих овощей и бутылку "Рассветной феи". Ах, да, чуть не забыл. И флакон с быстродействующим ядом.
- Да вы наглец, Флокс! - Алесса восторженно хлопнула ладонями о колени. Если стойкостью маг был схож с аватаром, то наглостью не уступал самой южной кошке, а это качество в себе науми любила, холила и лелеяла. - При Аристархе за преступление против Короны колесовали, так что вы ещё легко отделаетесь.
- При Аристановом славном дедушке на кол сажали. А его прапрадед велел обмазывать мёдом и травить осами. Продолжим экскурс в историю?
- Хорошо, я поговорю с императором.
- Этого мало! Неужели принцесса не может удовлетворить столь ничтожную просьбу?
Пожалуй, принцесса смогла бы. Но для этого придётся снова влезть в ненавистную шкуру любимой императорской дочурки, идти к нему в кабинет для "семейной" беседы, слушать, как он пытался найти её все эти годы, врать, будто тоже искала...
- Я это сделаю, господин Флокс, мне нетрудно.
Внезапно маг расхохотался, громко и безумно:
- Вот и славно! Хотя вряд ли я доживу до казни. Но до чего тешит, что я диктую условия самой Деве-Хранительнице, гы-гы-гхы... кх-кхе, - ментат откашлялся, сплюнув под ноги тёмным, вытер с подбородка алые подтёки. - В-третьих...
- Вы сказали "пара условий", - строго напомнила уязвлённая Алесса.
- Предыдущее можете не выполнять, я ради любопытства сказал. Я хочу проститься со своей женщиной, но не в таком виде и не в этой конуре. Здесь есть сносные комнаты для свиданий. После этого вы лично возьмёте её под свою опеку.
- Кого?
- Мою любовницу. Или вы считали меня евнухом?
- Нет, конечно, - всего лишь гадким, скользким, непривлекательным хорьком. - Но зачем мне брать её под опеку?