Я поведу корабль в Рияд, согласился капитан. В конце концов, именно за это мне и заплатили.
Рад, что мы смогли понять друг друга, сказал Ланс. Ринальдо, на корабле твоих обязанностей никто не отменял, но мой бокал почему-то пуст. Исправь это, пожалуйста.
Ужин они заканчивали в молчании.
Чуть позже тем же вечером в дверь его каюты постучали, и Ланс впустил Плачущего. В руках у маркиза Тилсберри было несколько свитков.
Я не помешаю?
У меня нет привычки ложиться спать так рано, сказал Ланс.
Я хотел бы кое-что обсудить, сказал Плачущий. Касательно нашего задания.
Разве мы еще не все обсудили?
Чем больше я об этом думаю, тем меньше понимаю, Плачущий бросил взгляд на кресло рядом с небольшим столом. Ты не против?
Чувствуй себя, как дома.
Плачущий уселся в кресло и развернул на столе один из принесенных с собой свитков. Там оказалась карта южной части континента.
Я не уверен, что идти прямо в порт Риядаэто такая уж хорошая идея, сказал Плачущий. Я предпочел бы высадиться где-нибудь на побережье, в паре дней пути от города, и добираться по суше. Например, вот здесь.
А что там? Ланс уставился на указанное волшебником место.
Ничего, сказал Плачущий. Просто берег, тем он мне и нравится.
Пара дней пути по незнакомой местности, без транспорта и с риском нарваться на патрули, сказал Ланс.
Но так у нас будет больше шансов остаться незамеченными.
Посмотри на себя. Ты слишком бледен для уроженца тех мест, да и я тоже. Неужели ты на самом деле думаешь, что на нас никто не обратит внимания?
Мне кажется, двое путников все же менее заметны, чем целый корабль.
Двое чужаков без транспорта и непонятно откуда взявшиеся на берегу вызовут больше вопросов, чем торговое судно, сказал Ланс.
Мы не сможем выдать себя за купцов. У нас нет груза.
У нас есть корабль. Мы могли придти за грузом.
Золота у нас тоже нет.
У тебя есть.
Его недостаточно, чтобы сойти за купцов, сказал Плачущий. И ты это прекрасно понимаешь.
Ланс вздохнул.
Капитан Мактиг говорит, что ад-Саббах реквизирует все корабли, заходящие в порты, которые он контролирует. Допустим, он заберет и «Индевор». Что он сделает с командой и пассажирами?
Команду, я полагаю, он оставит. Жители пустынь плохо управляются с парусами.
Ну а пассажиры? не сдавался Плачущий. В лучшем случае, нас сделают рабами и продадут на невольничьем рынке.
Если нас поймают на берегу, нас убьют, как лазутчиков.
Но
Послушай, сказал Ланс. Оба варианта таят в себе опасности, но мойменее утомителен. И поскольку главный тут я, а ты сопровождаешь меня для магической поддержки, мы будем делать так, как я говорю.
А иначе ты сделаешь со мной то же самое, что сделал с капитаном за ужином? уточнил Плачущий.
Ланс пожал плечами.
Ты на него воздействовал, сказал Плачущий. Все видели, как что-то произошло, но не поняли, что именно.
А ты, значит, понял?
Яволшебник.
Тогда ты должен понимать, что я просто напомнил капитану, за что ему платят, сказал Ланс. С тобой я ничего такого делать не буду.
А тебе не кажется странным, что Балор оплатил фрахт, но оставил за тобой выбор конечного пути нашего путешествия?
Нет, сказал Ланс. Он знает, что я его не обману. Я намерен твердо придерживаться достигнутых договоренностей. Я дал ему слово, что отправлюсь на юг и сражусь с Джемалем ад-Саббахом, и именно так я и собираюсь поступить.
Балор вряд ли бы просто поверил на слово незнакомому ему человеку, заметил Плачущий.
Ты считаешь, что его репутации недостаточно, чтобы нагнать страха и заставить быть честным кого угодно?
Вполне достаточно, согласился Плачущий. Кого угодно, кроме тебя.
Ты мне льстишь.
Вовсе нет. Я считаю тебя человеком, способным на любое безумство.
Пусть так, согласился Ланс.
И это странно, так как во всем остальном ты выглядишь вполне здравомыслящим человеком.
Продолжай, Ланс плюхнулся на свою койку и уставился в потолок.
Так что, наблюдая за твоим поведением, можно сделать лишь два вывода, сказал Плачущий. Либо ты страдаешь от временного помешательства, либо я просто не понимаю твоих мотивов.
Судя по тому, что ты таки решился об этом заговорить, версия о помешательстве тебя не устраивает.
Мы с тобой направляемся в самое опасное место в мире, сказал Плачущий. Чтобы сразиться там с самым опасным человеком в мире. Мне кажется, я имею право знать, почему ты на это согласился.
Что еще тебе кажется? поинтересовался Ланс.
Что это твое согласие на просьбу Балора как-то связано со смертями Смеющегося и Алого Ястреба.
Ты просто мастер замечать очевидное, ухмыльнулся Ланс.
Так ты не объяснишь мне, почему ты ввязался в чужую войну и начал убивать волшебников?
Потому что я ошибся, сказал Ланс. Я переоценил их магию.
Если ты думаешь, что мне стало понятнее, то ошибаешься.
Ну что ж, ты волшебник, так постарайся понять то, что я сейчас скажу, Ланс сел на кровати и посмотрел на Плачущего. Видишь ли, дело в том, что на мне висит родовое проклятие, и я думал, что Смеющийся или Алый Ястреб смогут его снять. Но они оба меня разочаровали. Сначала твой собрат по учению, а потом и ваш учитель.
Довольно странный способ обратиться к волшебнику за помощью, сказал Плачущий. Если только ты не хотел, чтобы они помогли тебе умереть.
Ланс все еще молчал и смотрел Плачущему в глаза.
О, сказал Плачущий. Стало быть, я угадал верно. В этой войне ты искал не славы, но смерти. И по той же причине ты отправился на юг? Поэтому ты и хочешь высадиться в самом Рияде, да? Чтобы все случилось побыстрее? Ты ищешь смерти, и тебе все равно, что ты больше не один.
Лучше бы тебе сойти на берег в Лонгхилле, согласился Ланс.
Я не могу, сказал Плачущий.
Мне жаль, сказал Ланс. Но у меня есть план, и я не собираюсь от него отказываться.
Плачущий побледнел. Он был похож на человека, висящего над бездонной пропастью на конце длинной веревки и только что узнавшего, что второй конец никак не закреплен.
И что же это за проклятие такое странное? кисло поинтересовался он после небольшой паузы.
Ланс задрал рукав и положил правую руку на стол. Его запястье украшал то ли давний шрам, то ли грубая татуировка, напомнившая Плачущему браслет с начертанными на нем рунами. Значения этих рун Плачущему были неизвестны.
Это родовое проклятие, сказал Ланс. Дело в том, что яэ практически бессмертен. Мой организм не подвержен болезням или старению. Мечом или копьем меня можно только ранить, и то ненадолго. На мне все очень быстро заживает. Существует лишь несколько способов отправить меня на тот свет, и все эти способы весьма специфичны.
Видимо, я ошибся, и ты все-таки безумен, сказал Плачущий. Потому что если ты говоришь правду, только безумец может счесть этот дар проклятием.
Это суждение лишь выдает твою наивность, сказал Ланс. В бессмертии нет ничего хорошего. Вечная жизнь слишком длинна для обычного человека. Да и я не могу сказать, что у меня была очень уж хорошая жизнь. Я продолжаю жить, а все вокруг умирают. Как правило, насильственной смертью. Мой отец, мои приемные родители, все мои друзья Не говоря уж о тысячах людей, которые считали меня своим сюзереном и которых убили из-за меня. Я устал от чужих смертей и войн.
Я бы соврал, если бы сказал, что понимаю тебя.
Мог бы сказать. Я бы все равно не поверил.
Тут наши чувства взаимны, сказал Плачущий. Я тоже не могу поверить в твою историю.
Разумно, согласился Ланс.
Прежде, чем Плачущий успел сообразить, что происходит, Ланс перегнулся через стол, вытащил из-за пояса Плачущего короткий кинжал, расстегнул рубаху на груди и, поморщившись, вогнал тонкое лезвие себе в сердце. Маркиз Тилсберри стал еще бледнее, хотя минуту назад Ланс готов был поклясться, что сие невозможно.
Такое я проделываю походя, сообщил Ланс. Надеюсь, ты не собираешься терять сознание?
Нет, сказал маркиз Тилсберри после некоторых раздумий. Тебе не больно?