Развернувшись, Лейла нахмурилась и протянула руку, поднимая мобильный. Отвечая на звонок, она
Господи Иисусе, воскликнул Вишес, прежде чем она успела сказать хоть что-то. Почему так долго?
Лейла отшатнулась.
Я что такое?
Возвращайся.
Что?
Ты меня слышала. Возвращайся в лес.
Она тяжело задышала, ужас и печаль душили ее.
Как ты можешь быть так жесток? Я не могу видеть его мертвым
Тогда тебе же лучше поторопиться и накормить его. Нам нужно увезти его из леса.
Что?!
Твою мать, ты меня слышала. А сейчас материализуйся сюда, пока я, черт возьми, не передумал.
Связь оборвалась так быстро, что Лейле показалось, будто Вишес выбросил телефон, по которому с ней разговаривал. Или выстрелил в него.
Сердце гулко стучало, голова кружилась, когда она опустила телефон и уставилась на него. Но потом она бросила устройство на стол.
Лейла выскочила на улицу прежде, чем мобильный перестал скакать по деревянной поверхности.
Она дематериализовалась, приняв форму возле Кора, и обнаружила, что Вишес стоит в пяти футах от мужчины. Он курил с таким остервенением, словно самокрутка между зубами служила ему единственным источником воздуха. Тем временем, Кор преобразился под действием непонятного источника тепла, снег растаял на его теле и вокруг него, замерзшая земля под ним превратилась в лужи и грязь. Его кожа больше не была серой, а приобрела пылающий красный оттенок.
Он был жив. И он почувствовал ее присутствие, чуть повернул голову и переместил взгляд.
Лейла..?
Что почему она запнулась.
Вишес провел рукой по воздуху, а потом заговорил усталым голосом:
Без обид, но заткнитесь оба, ладно? Никаких вопросов. Тыкормишь его. А тывозьмешь ее гребаную вену и быстро. Я вернусь через двадцать минут, вам же лучше приготовиться к транспортировке.
С этим коротким всплеском оптимизма, Брат испарился в воздухе.
Лейла моргнула, гадая, не снится ли это ей. А потом перешла к действиям.
Остается молиться, чтобы Вишес оказался любителем скоростной езды, подумала Лейла, опускаясь на колени.
Она не стала говорить с Кором. Сразу задрала рукав халата и обнажила запястье, вскрыла вену собственными клыками и приложила источник силы и питательных веществ ко рту Кора.
Но он отказывался размыкать губы. Хотя жизненная сила, в которой он так отчаянно нуждался, окропила его губы, он не пускал ее в себя.
Кор молча смотрел на нее и качал головой из стороны в сторону.
Она вспомнила мгновение, когда впервые встретила его под кленовым деревом на лугу. Тогда он тоже пытался отвергнуть ее.
Без обид, пробормотала Лейла. Но, твою мать, пей уже!
Она не представляла, почему Вишес решил сохранить жизнь врагу. Но она не станет противиться происходящему и не воспримет отсрочку как должное. Черт, Брат в любой момент мог передумать и вернуться с пистолетом. Кинжалом. Подкреплением.
Кор по-прежнему отвергал ее, и она свободной рукой сжала его ноздри.
Если ты любишь меня, то спасешь свою жизнь. Не обрекай меня своей смертью на пожизненные муки совести.
Кор просто лежал на земле, казалось, он приготовился к удушью, и Лейла уже начала придумывать, как исхитриться и заставить его открыть рот. Но потом он сделал небольшой вдох и этого оказалось достаточно.
Несколько капель попало в его рот, он застонал иначе, не как от боли, его торс выгнулся, ноги задергались, и казалось, мужчину охватила непреодолимая нужда.
А потом он зашипел как хищник
и укусил ее так сильно, что Лейла еле сдержала проклятье.
Кор приник к ее вене, грозясь иссушить ее огромными глотками. Он мог случайно убить Лейлу, его голод возобладал над всеми инстинктами, даже тем, что стремился защищать ее.
Дражайшая Дева-Летописеца, хотела бы она знать, что Вишес уготовил для них но порой в жизни лучше не заглядывать далеко вперед. Сейчас она должна накормить Кора и согревать его, пока Вишес не вернется с транспортным средством.
А после? Она не знала.
Смахнув волосы со лба Кора, Лейла встретила его безумный взгляд и ощутила внезапное желание помолиться. Сдаваясь на волю рефлекса, она по памяти повторяла четверостишия, выученные еще в детстве в Святилище, древние, священные слова проносились в голове, ритм Древнего языка вторил барабанному бою в центре ее груди.
Жаль, что наверху ее никто не услышит. Но разве это имело значение? Вишесединственный спаситель для нее с Кором и, видит Бог, у Лейлы не было выбора.
Глава 21
Я забыл, пробормотал Трэз. Машина айЭма на механике.
Стоя снаружи входа для персонала, он хмурясь смотрел на «БМВ М6», соображая, что придумать, чтобы Тэрэза отвезла его к Хэйверсу
Женщина, при виде которой он грохнулся в обморок, забрала чип у него из рук.
Нет проблем. Я хорошо управляюсь со сцеплением.
Тэрэза сняла «БМВ» с сигнализации, открыла водительскую дверь и села на кожаное сиденье так, будто всю жизнь гоняла на спортивных тачках.
Слушай, я не могу посадить тебя на пассажирское сиденье. Эту задачу ты должен выполнить сам.
У нее была легкая, но далеко не простодушная улыбка. На самом деле, в ней не было ничего простого, ни в ее движениях, ни в голосе, ни в том, насколько идеально на ней сидели черные брюки.
Селена бы выбрала именно такие.
О, и да, в голове звенело предупреждение айЭма: «Это не твоя умершая шеллан вернулась к тебе».
Выругавшись, Трэз обошел седан со стороны багажника. Устроившись в салоне, он посмотрел на женщину. Господи, ее профиль
Эм, ты не мог бы закрыть дверь? На этой модели стоит блокировка колес при открытой двери. Я не смогу тронуться с места, пока ты не закроешь ее и, давай начистоту, на улице жуткий холод. Бррр.
Смутившись, Трэз ухватился за ручку. Потом он попытался расслабиться, когда женщина завела двигатель, убавила мощность кондиционера и включила заднюю передачу. С идеальным разворотом в два приема, они отъехали от «Сала» и пересекли парковку, направляясь к выезду на четырехполосную дорогу.
Тебе придется объяснить мне, куда ехать.
Она была так прекрасна в персиковом свете от приборной панели, прямой нос, полные губы, сильный подбородок именно ее образ он тщетно пытался воспроизвести в 3D-проекции из 2D-воспоминаний.
Он заговорил неосознанно. Ненамеренно.
Я так скучал по тебе
Его голос надломился, когда женщина шокировано уставилась на него.
Прости, что?
Черт, что только что вылетело из его рта?
Я эм. М-да. Я несу околесицу. Он извиняюще улыбнулся ей и, черт возьми, ему правда было неудобно перед ней. Наверное, мне действительно нужно к доктору.
Когда они подъехали к выезду, женщина снова улыбнулась ему.
Итак, главный вопрос: воспользуемся Гугл-картами? Штатным навигатором? Или ты знаешь, куда ехать?
Трэз снова завис, уставившись на ее лицо, и когда образ стал мутным, он быстрым движением вытер глаза, чтобы она не заметила слезы.
Тебе так больно, пробормотала женщина. Вызвать скорую?
И тогда она прикоснулась к нему. Опять же, это было простое движение, и вместе с тем совсем не простое: она просто положила теплую, нежную ладонь на его руку, лежавшую на бедре и от этого жеста у него едва не случился сердечный приступ.
Я должен заставить тебя уехать, пробормотал он хрипло.
Вот именно. Так куда, лево или право?
Закрыв глаза, он приказал себе собраться и послушаться брата. Эта женщина, кем бы она ни была, не его Селена. Это ужасно несправедливо по отношению к ней и к его траурузалезать на чужую орбиту из-за случайного сходства.
У нее был едва заметное произношение, свойственное Детройту, и ради всего святого, откуда такому акценту взяться у Селены? И Селена никогда не носила такую прическу или подобную одежду
Как, ты сказал, тебя зовут? спросила женщина. Хочешь, чтобы я привела твоего брата? Алло? Ты ты что, опять потерял сознание?
Когда он, наконец, заговорил, то слова полились из него быстрым беспорядочным потоком так же судорожно он вцепился в дверь и выскочил из машины:
Прости, я должен идти. Мне очень жаль. Прости
Отшатнувшись от двери, которую он оставил открытой, Трэз умудрился наступить на участок льда каблуком и
И снова шлепнулся на задницу у нее на глазах, как последний придурок.
По крайней мере, в этот раз он сохранил сознание.
Бо-бо, стонало эго.
Маленькими шажками надо, бестолочь, маленькими шажками.
Женщина тут же выскочила из машины и подбежала к нему, и когда она сама поскользнулась, а потом рухнула на него, Трэз хотел закричать.
Но не стал.
Не-а. Когда Тэрэза упала сверху он сжал ее и, черт возьми, поцеловал.
***
Тэрэза не ожидала этого. Совсем. Когда она потеряла равновесие и свалилась парню на грудь, то могла думать лишь об одном: сколько ей понадобится времени, чтобы вскочить на ноги и добежать до ресторана, за его братом.
Потому что, алло, будучи вампирами, они не могли позвонить в 911. Последнее, что ей нужно, человеческие медики, которые приедут и увезут его в человеческую больницу где его госпитализируют и, зная их удачу, все кончится тем, что он непременно вспыхнет от солнечного света из окна возле своей регулируемой больничной койки.
Но ей было не суждено позвать брата. Когда она оттолкнулась от его груди и попыталась приподнять голову, все застыло. Их взгляды встретились, они задержали дыхание а потом его рука скользнула по ее талии, ладонь легла на затылок и он притянул Тэрэзу к своему рту.
Мягкие. Губы мужчины были такими мягкими они дрожали, словно он не понимал, что делает или был под действием колоссальных эмоций. Но его тело слабым не назовешь. Под ней распласталось большое, жесткое тело, и Тэрэза чувствовала силу, которую оно излучало.
Тэрэза разорвала контакт лишь в тот момент, когда его язык лизнул ее губы, желая проникнуть внутрь.
Но она не отстранилась. Не отскочила.
Боже у него были изумительные глаза, и уже не черные. Они сияли невероятным оливково-зеленым цветом, и свет был настолько ярким, что она заморгала.
Прости, прошептал он. Я должен был сделать это. Мужчина нахмурился и покачал головой. То есть я не должен был делать этого.
Тэрэза изучала его лицо, потерявшись в ощущениях в своем животе, ее тело очень остро воспринимало происходящее, но вместе с тем она ощущала легкую слабость.
У тебя есть муж? спросил Трэз хрипло.
Нет. Она не сводила глаз с его губ. Никого нет.
Он закрыл глаза, и она удивилась облегчению, отразившемся на его лице.
Слава Богу.
Тэрэза улыбнулась.
Значит, ты благородный мужчина. Но потом нахмурилась. У тебя есть кто-нибудь?
Нет, никого
Сигнальный гудок заставил их вскинуть головы. К ним подъехал «Мерседес», и из автомобиля вышел водитель.
Вы в порядке? спросил он обеспокоенно.
Все отлично, сказал ее мужчина. Простите.
Эммм, так, он вовсе не «ее».
Да, мы в порядке, повторила она. Пытаясь опровергнуть свою очевидную ложь, Тэрэза схватила его за руку и помогла подняться. Мы в норме. Спасибо.
Она настояла на том, чтобы подвести Трэза к пассажирскому сиденью и помогла забраться в машину. Потом обошла автомобиль, села за руль и выжала сцепление, выезжая с парковки направопотому что лучше так, чем наперерез через четыре полосы.
Мне, правда, пора, сказал он, уставившись в лобовое стекло.
К доктору, я помню. Так, куда мы едем? Я могу развернуться.
Слушай, со мной все будет в порядке. Я всегда в порядке. Можешь припарковаться на обочине?
Она посмотрела на него, и, милостивый Боже, мужчина был так напряжен, руки сжаты на бедрах, челюсть окаменела. Он был инициатором поцелуя, но, очевидно, успел пожалеть об этом.
Пожалуйста, припаркуйся, пробормотал он.
Ну ладно. Но здесь негде.
Ресторан располагался в самом начале череды из двадцати-тридцати стоковых магазинов, но ее выбор правого поворота увел их в противоположном направлении, следовательно, они двигались по участку без обочины и с множеством деревьев по краям дороги. На пути им встретился только съезд на какое-то шоссе и на вид свободный, недостроенный участок на другой стороне дороги.
Нахмурившись, она подалась вперед, к лобовому стеклу. Впереди, где-то на линии горизонта, на возвышении виднелись строительные краны? Или она не знала, что это.
Что бы там ни было, за следующим поворотом показалась парковка кстати, об изобилии для богатых. Свободный асфальтированный участок по обе стороны от дороги предлагал достаточно места для сотен автомобилей. Рядом конференц-центр? Но она не видела ничего, достаточно большого или похожего на гостиницу. Сплошная темень.
Когда Тэрэза включила указатель поворота, мужчина рядом с ней напрягся.
Не сюда, сказал он хрипло. Боже только не сюда.
Что?
Поезжай дальше.
Она проехала мимо как оказалось, мимо парка аттракционов. Ну конечно. То, что она приняла за грузоподъемный кран, на деле оказалось аттракционами вроде американских горок или высоких вертушек, просто сейчас закрытый на зимний период парк не освещался.
Она проехала дальше, мимо кафе-мороженого с вывеской «У Марты» и эмблемой огромного петуха. Заведение тоже было закрыто в это время года, но Тэрэза могла представить ряды столов вдоль дюжины окон, повсюду носится ребятня с мороженым в вафельных рожках, которое тает им на руки, родители расслабляются за столами, карауля краем глаза своих детей.
Для кого-то эта радужная мечта была реальностью. Для нее тоже, какое-то время.
Сейчас ничего не осталось.
Здесь, сказал мужчина, указывая на петуха. Поверни здесь.
Чуть дальше.
Она не хотела видеть кафе-мороженое так же сильно, как онпарк аттракционов. Наверное, есть у них что-то общее. Они мастерски умеют убивать настроение.
Следующее место, к которому они подъехали, оказалось сувенирной лавкой с кучей оконных витрин, за которыми были разложены разнообразные снежные шары, рюмки, футболки, чехлы для бутылок, ожидавшие, словно солдаты в запасе, возможности принести радость какой-нибудь семье. Парковка перед лавкой была совсем юным собратом двух громил, что они проехали ранее, но участок также пустовал.
Остановив «БМВ», Тэрэза поставила коробку в положение «нейтрал» и дернула ручник и, вот неожиданность, она согласилась с мужчиной, сидевшим на соседнем сидении. К черту переживания о его здоровье, сейчас самое время для них разойтись каждый своей дорогой. В ее текущем состоянии она представляла собой вакуум, искавший любую возможность отвлечься, безобразную пустоту, которая выглядела упорядоченной только снаружи. Она приехала в Колдвелл, чтобы начать жизнь с чистого листа, с новой «себя» чтобы спастись от всего, что произошло в прошлом, от лжи, измены и предательства.