Именно. При этом победитель вернет себе все, что потерял. А проигравший... исчезнет навсегда.
От этих слов по спине Стеф пробежал холодок ужаса.
Забавно будет, если кто-то из нас проиграет и потеряет при этом свою собственную личность, ха-ха! Ах да, еще кое-что. В отличие от обычного «отелло», здесь у игроков нет права пропуска хода. Если ходить уже некуда, фишку все равно нужно выставить на поле. Думаю, вы понимаете, что будет, если к концу игры вам некуда будет поставить фишку с маленькой цифрой, да?
А что, если игрок физически не сможет продолжать игру? невозмутимо уточнила Кламми.
Она имела в виду ситуацию, если у игрока, к примеру, исчезнут конечности, или все тело целиком, или он забудет о правилах игры.
Тогда за него будет играть заместитель. В моем случае Сиро или кто-нибудь из этих двоих, в твоем твоя подружка-эльфийка. То есть в игре будут участвовать все присутствующие. Все пятеро поклянутся Десятью Заповедями.
Но оставались еще кое-какие вопросы...
Поскольку в этой игре можно отнять друг у друга вообще все, может получиться так, что один из игроков исчезнет даже из памяти своих заместителей. В таком случае продолжать игру станет невозможно, и она закончится. Выиграет тот, у кого к тому моменту останется больше фишек. Решение о победе должно быть беспристрастным, поэтому судить нас будет сама игра. Правильно?
Правильно. Я ее смастерила, подтвердила спутница Кламми.
А я все проверила. Можете ни о чем не беспокоиться, хозяин, кивнула Джибрил, подтверждая, что можно не опасаться какого-нибудь подвоха, спрятанного в игре.
Сора удовлетворенно кивнул.
Но будет неинтересно, если по окончании игры все вернется на свои места...
Хоть игра и была магической и постоянно подпитывалась благодаря Джибрил огромным количеством энергии, изменения, которые она вносила в реальность, не сохранялись навсегда. Сора усмехнулся, понимая, что Кламми не отказалась бы от возможности заставить его исчезнуть навеки.
Поэтому для того, чтобы закрепить результаты игры в реальном мире, ставок в этой игре будет несколько, и он выставил вперед указательный палец: Первая это навечное закрепление результатов игры в жизни. То есть все, что мы отнимем друг у друга, останется в нашем владении. Плюс безотносительно этого мы предъявим друг другу и другие требования.
Кламми поняла, к чему Сора клонит:
Которые и будут настоящими ставками, закончила она вместо него.
Ага. Иначе, даже если тебе удастся избавиться от меня, с Сиро ты ничего не сможешь сделать, сказал Сора, который понимал, что истинной целью Кламми было получение права представлять всех иманити. Я же, в свою очередь, не смогу заграбастать себе эльфийку. Поэтому второй ставкой будут...
Наши напарники.
Если победит Кламми, она получит в свое владение Сиро, представительницу всей расы иманити. А если победит Сора, он получит власть над волшебницей из Эльвен Гарда.
Но на всякий случай давайте оговорим, что требования можно будет изменить по окончании партии...
Кламми презрительно фыркнула:
Надеешься, что я проникнусь к тебе жалостью и решу оставить тебя в живых?
Ха-ха! Забавная шутка, но нет, рассмеялся Сора. А затем заглянул Кламми прямо в глаза и серьезно сказал: Если меня не станет, то Сиро, скорее всего, будет для тебя бесполезна, как ни пытайся принудить ее с помощью Десяти Заповедей делать нужные тебе вещи. И о твоей подружке, думаю, можно сказать то же самое. Поэтому по окончании игры требования логичнее будет сменить с права обладания на право убить их или изменить им характер. Правильно я говорю?
Всем присутствующим, за исключением Сиро и самого Соры, стало не по себе.
Короче говоря, это игра, где ставки твоя собственная жизнь и право на убийство твоего напарника.
Игра ва-банк для пятерых игроков. И, похоже, из них пятерых одной лишь Стеф казалось, что это не игра, а чистое безумие. Сиро, то ли уверенная в том, что ее брат не проиграет, то ли посвященная в подробности их плана, по обыкновению невозмутимо смотрела на остальных полусонными глазами.
Ну что, ребятки? Готовы начать игру, которая не закончится до тех пор, пока один из игроков не исчезнет полностью? азартно спросил Сора, окинув взглядом всех присутствующих.
Какую же безумную игру он придумал!.. Кламми, сидящая напротив него, с трудом сохраняла невозмутимое выражение лица и напряженно размышляла...
Эту игру придумал сам Сора. Правила ее выглядели честными но именно это не могло не вызвать подозрений. Ведь Сора не мог не воспользоваться лишним шансом на победу. В игре явно должна была иметься какая-нибудь лазейка в правилах...
Кламми покосилась на свою подругу. Та тихонько покачала головой. Придраться было не к чему. Мотивы Соры были неясны, но в игре на первый взгляд не было никакого подвоха. Ее напарница, создававшая игру, сказала, что у нее не вышло ничего изменить в ее правилах, но гарантировала, что этого не могла сделать и Джибрил.
Хорошо...
Ей ничего не оставалось, кроме как надеяться, что удастся разгадать замысел Соры в процессе игры. Чего бы он ни хотел добиться, на стороне Кламми были эльфы.
Сиро, Стеф, Джибрил, Сора, а вслед за ними Кламми и девушка-эльф подняли руки:
Ашшенте!
* * *
Сиро подобрала черно-белую фишку с выгравированной на ней цифрой «3» и уставилась в пустоту туда, где должна была находиться игровая доска.
Итак, это была игра в «отелло», где противники отнимали друг у друга память и свое собственное существование. Все числа на оставшихся фишках обоих игроков были маленькими то есть остались самые важные фишки. Их потеря грозила мгновенным проигрышем поэтому их и не использовали до последнего.
Правила игры задал тот, кому бросили вызов, то есть Сора. А значит, ему понадобилось сыграть в эту игру и исчезнуть. Но зачем?
Сиро прикрыла глаза и погрузилась в размышления. Все это время она не понимала, как брат мог оставить ее одну. Но стоило ей хорошенько задуматься, как ответ пришел сам собой.
Первая причина была предельно проста. Он специально оставил ей память и стал проигрывать...
«Потому что... я бы так... не смогла».
Сиро представила себя на месте брата и грустно усмехнулась. Сама она ни за что не смогла бы провернуть то, что придумал ее брат. Всего лишь потеряв его из виду, она чуть было не усомнилась в его существовании. Быть забытой это еще ничего. Но вот если бы она забыла Сору сама, то гарантированно не смогла бы сохранить ясность рассудка.
Сиро уставилась на то место, где должна была находиться доска, невидимая и неосязаемая.
Да, она ее не видела, но...
Она знала, что Сора не любит солнечный свет. У окна он точно не сел бы. Еще она знала, что, куда бы брат ни ложился или ни садился, он всегда выбирал место так, чтобы Сиро могла лечь или сесть рядом. Сора всегда заслонял ее собой от открытых пространств, потому что они вызывали у нее приступы одиночества.
Хоть Сиро и не видела доску, она знала все привычки, повадки, ход мыслей брата, все, что с ним было связано. Она могла вычислить, где сидел Сора, и даже знала, с какого места она сама раньше наблюдала за ходом игры.
«Братец... прямо здесь».
Пространство перед ней выглядело совершенно пустым, но Сиро нутром чуяла, что права. На глаза у нее едва не навернулись слезы, но она сдержалась и стала размышлять дальше.
«А вот... вторая... и главная... причина».
Сиро перевернула фишку с цифрой «3» белой стороной вверх и зажала ее между пальцев.
Сомнений в том, белый ли цвет выбрал брат или черный, у нее не было. Если последние ходы он доверил Сиро, ответ был очевиден.
Положения фишек на доске она не видела, так что проверить свою догадку никак не могла. Она не помнила ни начала партии, ни конца.
Но брат проигрывал специально для того, чтобы в конце концов партию выиграла за него Сиро. И противница, скорее всего, попалась в ловушку и выигрывала, ничего не подозревая. От Сиро теперь требовалось вычислить положение фишек, которое специально для нее создал Сора, и выиграть игру за три хода.
На такое способна была только она одна!
Сиро уверенно опустила фишку вниз, и та тихонько клацнула о прежде невидимую и неосязаемую доску.