В тот же миг Сиро, Стеф и Джибрил разом скривились от возникшей у всех троих мигрени:
Уй...
Ай...
После того как Сиро сделала ход, в ее сознании словно замелькали помехи. Перед ней возникла игровая доска, черные фишки на которой одна за другой превращались в белые. И одновременно нахлынула память о потерянных полутора днях.
* * *
Днем девятнадцатого числа...
...Они сидели в тронном зале и играли друг против друга.
Ну наконец-то. Сколько можно заставлять ждать? Перед братом стояли две девушки.
Одна в черной одежде и вуали Кламми.
Вторая незнакомая эльфийка, не скрывающая от людских глаз свои острые уши.
Говоришь так, словно знал, что мы придем. Тогда и зачем пришли тоже знаешь...
Да, я знаю, усмехнулся Сора. Готов в любое время.
Тогда давай быстрее. Я должна устранить тебя до того, как мы потеряем свою фигуру.
Сиро. Слушай меня внимательно.
Мм?..
Я в тебя верю.
Вечером девятнадцатого...
Как-то так... Сможешь такое сделать, Джибрил? спросил Сора, рассказав крылатой сумасбродные правила придуманной им игры.
Прошу прощения, но боюсь, что это выше моих сил. Такие масштабные изменения реальности...
Я не прошу тебя сделать это в одиночку. Может, получится вместе с эльфийкой, которую привела Кламми? сказал Сора, махнув рукой в сторону так и не представившейся девушки.
Создавать игру вместе с крылатой? Ну уж не-е-ет, извини-ите.
Какое совпадение! У меня тоже нет ни малейшего желания сотрудничать.
Крылатая и эльфийка обменялись враждебными взглядами.
Ну, если нет, тогда я играть не буду. Уходите восвояси, спокойно, но непреклонно заявил Сора.
Кламми повернулась к эльфийке:
Ты же обещала, что поможешь мне!
Конечно помогу, но не заодно же с этой демони-и-и-цей! У-у-у, ладно...
Сиро, когда Сора изложил правила игры, взглянула на него встревоженно:
Братец...
Сиро. Мы всегда одно целое.
В ночь с девятнадцатого на двадцатое...
Ка-а-ак можно так бесцеремонно и грубо использовать такое огромное количество духов? Магические контуры еле выде-е-ерживают! возмутилась эльфийка, глядя на ядро от игры в «Материальные слова».
Ой, ну извините! Игра просто качает магию из естественным образом доступных источников. Сочувствую, если вам, остроухим, не справиться с таким мощным потоком. В следующий раз добавлю предупреждение «не для слабаков».
У вас тут вообще хоть кто-нибудь ладит друг с другом?..
Ничего не могу поделать. Как вспомню о том, сколько моих сородичей погибло всего от одной ее атаки... Обрушить на нас небесную кару из-за какого-то пустяка...
Знали бы вы свое место и не повесили бы в небе противополетный барьер, я бы вас даже не заметила. Сами виноваты. Я из-за вас при падении набила шишку на голове. Скажите спасибо, что не перебила вас всех до единого.
Так, все, работайте молча! Такими темпами вас до завтра ждать придется!
Днем двадцатого...
Все-таки пришлось ждать следующего дня... проворчал Сора, неодобрительно косясь на Джибрил. Кламми точно таким же взглядом смотрела на свою спутницу.
Прошу прощения. Эта ушастая постоянно перегружала магические контуры...
А ты постоянно силой возвращала их на место, и все-о-о приходилось рассчитывать заново!
Сора вздохнул и подпер рукой подбородок.
Ну ладно. Слушайте теперь правила игры.
Братец...
Сиро, я рад, что ты за меня переживаешь, но будь спокойна. Ты же все понимаешь? Нас связывает наше обещание. Мы всегда выигрываем еще до начала игры.
Пошли, пора заполучить в руки последний козырь, необходимый для игры с Союзом.
Мм... Сиро кивнула, и Сора погладил сестру по голове.
Ну что, начинаем игру?
Вечером двадцатого...
Правая рука Сиро крепко сдавила плечо Соры. Левая рука ее была сжата в кулак, да так сильно, что ногти впились в ладонь и выступила кровь.
У нее на глазах ее брат постепенно терял свою память, руки, ноги и чувства.
Но она в него верила и сама должна была оправдать доверие, оказанное ей братом, поэтому должна была это вытерпеть.
Стеф, не выдержав этого зрелища, сперва попыталась заставить их прекратить игру, но теперь уже лишь закрывала лицо руками и время от времени сдавленно всхлипывала.
Джибрил тоже не смела перечить воле хозяев и наблюдала за ходом игры молча.
Пора бы уже и заканчивать, сказала Кламми и взяла очередную фишку. Саму ее, конечно же, тоже потрепало. Оба игрока уже забрали друг у друга достаточно памяти, чтобы осознавать образовавшиеся в ней прорехи. Однако на игровой доске у нее был огромный перевес. Воспоминания у тебя интересные, ничего не скажешь. Но я так и не поняла, чего же ты в конечном итоге добиваешься.
Она отняла у Соры практически всю его память, но его целей в этой игре до сих пор не понимала. Поморщившись при неприятных воспоминаниях, она продолжала:
У тебя осталось всего три фишки. Неужели цель игры для тебя важнее, чем составляющие твоей личности? Я впечатлена... Но это уже не важно, Кламми клацнула фишкой об игровую доску. Похоже, я выиграла.
И словно в подтверждение этих слов Сора растворился в воздухе. Глаза трех его спутниц, которые до этого момента взволнованно следили за ходом игры, вдруг остекленели; Стеф и Джибрил неловкой, как у кукол, походкой вышли из комнаты, словно полностью забыв и про игру, и про Кламми. Теперь они не осознавали даже, что сами участвуют в этой игре. Сиро улеглась на кровать и мгновенно заснула.
Ну вот, Сора исчез, и играть за него теперь некому. Он не может продолжать игру дальше, так что я выиграла.
Кламми жалела лишь о том, что ей так и не удалось выяснить, чего же все-таки Сора хотел, хоть она и заглянула в его ужасные воспоминания.
Кламми... Тут что-то не так.
Все говорило о ее победе, но...
Что это значит? Ты же сказала, что в игре нет никакого подвоха!
Точно нет! Я сама творила все-е-е заклинания!
Тогда как это понимать? Разве он еще может продолжать игру?!
Кламми обратила внимание на три оставшиеся у Соры фишки с выгравированными на них цифрами «1», «2» и «3». Три фишки, олицетворяющие наиболее важные вещи для игрока.
Стоп... Если он исчез полностью, то почему эти три фишки остались?
Неужели... Неужели выигрыш в этой игре для Соры был даже важнее, чем собственное существование? Это казалось невероятным. Но это объяснило бы, почему Кламми не смогла найти в памяти Соры ничего об этой игре.
И что будем делать, Кламми?
Ничего... Ничего не остается, кроме как сидеть и ждать... неохотно признала Кламми. Принудительно прервать ход этой игры могла лишь крылатая. С раздражением, злясь на игру, правила которой почему-то отказывались признавать Сору проигравшим, Кламми добавила: И все-таки что за бред?! Как он это сделал?!
Она ведь победила, Сора исчез буквально у нее на глазах... И тем не менее Кламми, отобравшей почти всю его память, на миг показалось, что она видит в воздухе его победную ухмылку. У нее задрожали коленки.
В этой игре был один подвох. Кламми в своих подозрениях была совершенно права: у Соры с самого начала было преимущество, невидимое для других. Даже эльфийка, создавшая эту игру, не смогла его обнаружить. Потому что хитрость Соры не нарушала никаких правил.
Важность фишек определялась игроками подсознательно. И поэтому никто не мог знать, что для Соры было кое-что важнее даже составляющих его собственной личности.
Никто, кроме...
* * *
Никто... кроме нас... самих, слегка улыбнувшись, сказала Сиро, вглядываясь в игровую доску. В этом и была суть его хитрости.
Я все вспомнила... Как же я могла позабыть хозяина, пусть и из-за правил игры?! Джибрил пристыженно потупилась. Хоть это и не была ее вина, ей было жутко стыдно, что она усомнилась в существовании Соры и собственной рукой едва не стерла последние его следы в этом мире.
Но... но зачем Сора исчез? Он ведь это сделал специально, правильно? спросила Стеф, тоже вернувшая себе большую часть воспоминаний.
Ответа на этот вопрос не знала даже Сиро.
Точнее, раньше она, скорее всего, действительно его не знала. Наверняка брат не поделился своими соображениями даже с ней. Ведь как только противник забрал бы у него память об этом, весь план пошел бы прахом.