«Почему я вообще о ней думаю?» Александр недоумевал, но при этом сердце было не на месте. Юная графиня понравилась ему, как бы он это ни отрицал. Впервые за двадцать восемь лет девушка оказалась настолько интересна ему, что он готов был говорить с ней ещё и ещё.
André скажи, а ты не знаешь графа Алябьева? В итоге молодой человек решил спросить у зятя, который знал всё и даже больше.
Хм, Александр, задал ты мне задачку Слышал что-то, а вот что Кажется, он как-то связан со второй Северской кампанией. То ли капитан корабля, то ли командовал штурмовым отрядом Не знаю, прости. А что? Андрей хмурил светлые брови в размышлениях, пытаясь припомнить фамилию дворянского рода.
Нет, ничего, просто слышал о нём где-то У него вроде ещё и дочь есть.
Вот уж про что не уверен, так это про дочь. Может, и вовсе сын.
В том-то и дело, что дочьВ том, что Ксениядевушка, Александр был уверен. Вопрос в том, Алябьева ли она? И где находится их поместье?
В том, что он хочет найти её, молодой человек тоже был уверен.
Глава 6
Конь хрипел и задыхался под всадником, нещадно понукавшим его. Полы дорожного плаща запылились, во всей фигуре человека читалась усталость, но он продолжал гнать лошадь.
Впереди показалась крепость. Старая и обветшалая, она была как угасающая свеча, на конце фитиля которой ещё теплилось пламя. Серые стены покрылись мхом и лишайником, черепица на башнях тускло сверкала в лучах заходящего солнца. Западная башня покосилась, угрожающе накренившись вниз.
Вот-вот начнут поднимать мост. Всадник пришпоривает коня ещё сильнее и тот, как стрела, над которой только что тренькнула тетива, несётся вперед.
Уже скрипели старые, давно не смазанные цепи, когда копыта скакуна прогрохотали по деревянному настилу.
Всадник проскакал черед двор крепости и спешился у конюшни. Перебросив поводья подоспевшему мальчишке, человек одернул капюшон и поспешил к двери на заднем дворе, что вела внутрь замка.
Войдя, свернул в боковой коридор, а послеоткрыл неприметную дверь. Неслышно притворил её и откинул капюшон.
Сняв пропылившийся плащ, Ксения пообещала себе, что обязательно попросит прачку выстирать его. Не сейчас, чуть позже.
Оглядевшись, она уверенно подошла к стене и нажала известную лишь ей одной комбинацию. Скрипнул старый шкаф в углу. Ксения открыла дверцу и увидела, как нехотя задняя стенка отошла в сторону. Чихнув от пыли, она пробралась внутрь и заставила стенку вернуться на место.
Пробираясь и протискиваясь по тайным ходам крепости, Ксения прокручивала в голове разговор с дядей, бароном Старицким.
Нет уж, Ксения. Мы с твоим отцом в одно время славно повздорили, и я поклялся, что не подам ему руки, что бы ни случилось. Так что, chérie, извиняй, как говорится. Раньше батюшке твоему думать нужно было!
Таким образом, помощи от дядьки не дождаться.
Оказавшись перед обветшалой дверью, она налегла на неё плечом и вставила ключ в замочную скважину. С третьей попытки он повернулся, и дверь заскрипела петлями.
Попав в дальнее крыло, она прошла через залу. Когда-то прекрасная, она теперь могла блеснуть лишь остатками былой роскоши. Запылились некогда сверкавшие люстры, зеркала потускнели, а паркет скрипел под ногами.
Выглянув на улицу, Ксения быстро перешла к флигелю, стоявшему близко к крепостной стене.
Взбежала по маленькой лестнице, дёрнула верёвку колокольчика и прислонилась к перилам. Сказывались ночь и день в седлеспать хотелось неимоверно. Болела спина и колени, но она старалась не подавать виду.
Ксения! Вернулись, матушка-графиня! Дверь флигелька распахнулась, и на пороге показался старичок. Сухонький и маленький, он радостно улыбался и вытирал платочком слезящиеся глаза, выцветшие от старости.
Вернулась, дядька Петрим, вернулась. Как ты? Спина не мучает?
Не мучает, матушка, твоими стараниями. Как ту мазь заморскую привезла, так сразу как рукой сняло.
Хорошо
Ты лучше расскажи, старичок посерьёзнел, что там, в столице? Дядька? Не стой на пороге, проходи.
Ксения прошла внутрь, сняла сапоги и устало присела на табурет.
Плохо всё, дядь Петрим. Никто помочь не сможет, дядька обиду на отца держит, что того крепость выбрала, меня знать не хочет. Помощи от него не дождёмся.
Да уж, Ксения Васильна, новости нерадостные Управляющего тебе нужно, грамотного. Сама нанятьне наймёшь, проходимцев-то полно А родственнички все вон как.
Эх, дядь Петрим, что же делать?
Не знаю, матушка, что и подсказать. Мужики в крепости буйныеголовы лихие, просто так слушать не станут. Да и меня тоже не любятколдуном почитают, сама знаешь. Отец твой как помер, царствие ему небесное, так и от рук отбились все.
Знаю, дядька, знаю. Был бы у отца сын
Ну, на себя тоже наговаривать грех. Отец твой, покойный Василь Гаврилыч, как тебя уж любил. Души не чаял!
Да только крепость на меня оставить не получилось. Выматывает дух меня, дядька, гнетёт. А без негонедели не протяну.
Ситуёвина у нас, Ксения Васильна. Ну, ничего-ничего, вот погодь немного. Глядишь, вернётся с похода заморского Антип, так ужо и крестьян приструнит. И ты спокойнее, привольнее вздохнёшь, и разберёмся во всём. Потерпеть немного нужно.
Потерпим, дядь Петрим. Главное, буйны головы сдерживать до поры. А то как пойдёт гулять бунт народный, так словами не отделаемся. Потому и говорю, был бы у отца сын Будь хоть три образования у меня, хоть десятьа слушать никто не хочет.
Ладно, матушка, не горюй. Где наша не пропадала! Ты вот ещё что скажи, видела машины свои в столице?
Не видела, дядька, а вот с человеком умным говорила. Кнесь Александр мне пару принципов объяснил, теперь, может, работа сдвинется. Жалко, с папой не посоветоваться
В глазах молодой девушки сверкнули слёзы, и она быстро утёрла их рукавом дорожного костюма. Не время раскисать. Тут, того и гляди, бунт будет. Как на пороховой бочке сидятлишь бы не рвануло. Одна надеждалибо Антип, старый друг отца, живой вернётся, либо машину соберёт онатогда уж точно к провинции их внимание столицы обратится. Тогда и бунта не будетзабоятся крестьяне. А пока лишь Бог им судья. До царядалеко, до небавысоко. А им здесь выстоять нужно.
Глава 7
Утро встретило Ксению выкриками под окнами. Вскочив с кровати, она аккуратно приблизилась к окну. Прижалась лопатками к холодной стене, выдохнула. Нужно выглянуть наружу и узнать, в чём дело.
«Опять камин погас посреди ночи» подумалось Ксении. Шершавый камень стены был ледяным, а непрогретый пол холодил босые ноги.
Придвинувшись к оконному проёму, она скосила глаза. Мало ли, что там за шум. Бережёную Боги берегуттак говорил отец, и у Ксении нет ни малейшей причины ему не верить.
Во дворе крепости собрались крестьяне. Графиня нахмуриласьв центре толпы на бочке стоял главный смутьянкузнец Клим. Он что-то выкрикивал в толпу, у Ксении зашумело в ушах, и она не сразу сообразилаподнялся бунт. Случилось то, чего она так боялась. Часами молилась у иконостаса Богине-матери, чтобы уберегла, избавила от беды. Ну что ж, выходитна Богов надейся, а сам не плошай, так тоже любил говорить отец.
Ксения оттолкнулась от стены, кинулась к сундуку. Достала сложенные вещи, надела рубахувышитую, с видуженскую, но короткую, как у мужчин. Нашла на дне сундука штанынемного мяты, но ничего, выбора нет. Достала юбку, пристегнула поверх штанов, проверила крепленияснять будет легко. Кто знает, что будет дальше. Под юбку прикрепила ножны с кинжалом. Удобные ботинки, сбоку вставить в потайные ножны скин дуего привёз дядька Антип из заграничного похода. Волосы подобрать. На палецкольцо. По краю идёт гравировка«Jamás te rindas, pase lo que pase»мамино.
Живя бок о бок с Иберами, отец давно выучил их язык и научил ему свою дочь. Мать Ксении была Иберийской дворянкой, красивой и неприступной. Отец добивался её внимания долгих три года, прежде чем смог пригласить её на свидание. И даже тогда она не принимала его предложение.
Но стоило ей полюбить упорного графа, не было человека вернее и добрее, чем гордая Луиза де Карраско.
К сожалению, мать Ксении умерла, когда малышке исполнилось пять лет. В то время бушевала чума, и приграничный городок захватило эпидемией.