Что это было? проворчал Гриша, опуская взгляд. На полу на четвереньках ползал Тит, и горьким голосом причитал:
Ой, тяжко. Ой, тяжко.
Штаны Тита были зверски разорваны сзади, в стене, на высоте примерно полуметра от пола, зияла сквозная дыра значительного калибра. Походило на то, что в стену выстрелили из небольшой пушки.
Тит, что произошло? попытался выяснить Гриша.
Тит не ответил, он продолжал бормотать и постанывать. Грише пришлось самостоятельно провести расследование, и примерно через полчаса он выяснил, что версия террористического акта в исполнении исламских радикалов себя не оправдала. Все оказалось проще и страшнее. Тит, как выяснилось, укладываясь спать, забыл вытащить из задницы деревянную пробкутерпежную принадлежность. Ночью давление газов в его кишечнике достигло критической отметки, и произошел выстрел.
А если бы ты ко мне жопой повернулся? закричал на мужика Гриша. Маньяк зловонный! Иди отсюда на улицу, и там свою гаубицу пристреливай.
Глава 17
На следующий день Гриша окончательно убедился в том, что ему и садовнику Герасиму тесно в этом имении, и кому-то из них придется досрочно уйти на заслуженный отдых.
Началось все с того, что Гришу вызвала к себе Танечка. Дело было как раз после завтрака, в ходе которого Гриша изо всех сил старался не истечь слюной, глядя на гастрономическое изобилие, царящее на господском столе. Когда барин погружал в свой рот бутерброд с черной икрой, Гриша испытал почти физическое мучение, тем более что ему в это утро перепала только маленькая корочка черного хлеба. Злой на весь белый свет, переполненный классовой ненавистью, Гриша побрел в покои барыни. Танечка, зараза, за завтраком будто нарочно издевалась над нимкушала демонстративно, медленно, с апатитом облизывалась, а своей служанке щедро отвалила целый кусок пирога. Матрена, разумеется, и не подумала поделиться добычей с Гришейв этом мире о солидарности трудящихся никто не слышал, каждый пекся о благополучии исключительно своей утробы, а на прочее человечество чхать хотел.
Постучавшись, и получив высочайшее дозволение войти, Гриша проник в покои Танечки и тут же автоматически отвесил низкий поклон. Танечке он всегда кланялся до землилелеял надежду заглянуть под юбку.
Вызывали, госпожа? спросил он, не торопясь распрямлять спину.
Танечка сидела перед огромным зеркалом, Матрена гребнем расчесывала ее гриву. Заметив вошедшего Гришу, Танечка сказала:
Сходи на двор, нарви с клумбы роз и принести сюда.
Сколько желаете? спросил Гриша.
Принести пятнадцать. Ах, все забываю, вы же считать не умеете. В общем, три раза по столько, сколько у тебя пальцев на одной руке. Понял?
Понял, госпожа, ответил Гриша, еще раз поклонился и, пятясь задом, вышел из покоев.
Во дворе было пустогоспода сидели по комнатам, челядь занималась своими обязанностями. Прихватив на кухне ножницы, Гриша прямым ходом направился к большой клумбе, где выращивались розы. Отдавшись приятным фантазиям о том, как он, купив на заработанные миллионы крутую тачку, поедет вечером снимать телок, Гриша неторопливо срезал цветы и складывал их на землю рядом с собой. Он так замечтался, что не сразу расслышал странное свирепое мычание у себя за спиной. Гриша обернулся, и тут же в ужасе отскочил в сторону, лишь чудом избегнув тесного контакта с огромным ломом.
Герасим был в ярости, и свое душевное состояние он выражал единственным доступным ему способомдико мычал и вращал налитыми кровью глазами. Глухонемой садовник был страшен. Огромный, двух метров ростом, с широченными плечами, с бородой до пояса, он напоминал снежного человека, встреча с которым, по словам очевидцев, вызывает в людях первобытный ужас. Герасим тоже внушал ужас своим видом. Больше всего пугали даже не его размеры, а лицо, почти лишенное мимики, и глаза, вечно вытаращенные, вечно злобные, глядящие на все вокруг как на своего заклятого врага. Поговаривали, что этот мегалитический Герасим забил до смерти уже двух своих помощников, да и третьему до могилы оставался один шаг. Как раз вчера Гриша видел, как садовник полчаса пинал своего подчиненного ногами только за то, что тот случайно наступил на газон. Было лишь одно живое существо, к которому Герасим испытывал что-то кроме лютой ненавистимелкая ублюдочная шавка, живущая вместе с ним в сарае. Эта собачонка кидалась на всех, облаивала, кусала, даже надзирателям от нее доставалось. Но собаку не трогали, потому что боялись ее хозяина. Колоссальный Герасим мог один переломать голыми руками всех надзирателей имения, так что на его выходки и на выходки его живности смотрели сквозь пальцы.
Размахивая ломом, этот свирепый неандерталец пошел на Гришу, явно намереваясь его прибить. Гриша прекрасно знал, что на совести доброго Герасима уже немало загубленных жизней. За свои цветочки он, не задумываясь, калечил и убивал людей. Другого крепостного за такие штуки давно бы отправили на заслуженный отдых, но только не Герасима. Поговаривали, что ему покровительствует сама Акулинафаворитка барина. Гриша сделал из этого вывод, что не только прачки наведываются ночами к садовнику в поисках плотских утех. Судя по всему, любимица хозяина имения тоже протоптала тропку в сарайчик Герасима.
Му-му! ревел Герасим, разбрызгивая гневную слюну.
Гриша бросился бежать к своему сарайчику, за его спиной грохотали шаги злого великана. На пути ему встретился Тит, выполняющий ответственное заданиепервый заместитель лакея сушил носочки барина на свежем ветру. Тит стоял как огородной пугалошироко расставив руки, в каждой руке он держал по носочку. Пробегая мимо него, Гриша закричал:
Тит, защити меня!
Важно! раскатисто ответил Тит, даже не подумав пошевелиться. Лицо его выражало сосредоточенность и чувство собственной значимости. Тит слово бы осознавал, что исполняет не просто рядовое поручение, но делает дело чрезвычайной важности, и ни на что не должен отвлекаться. Когда мимо него пронесся мычащий Герасим с ломом наперевес, он проследил за ним равнодушным взглядом и пожал плечами.
Чудом избегнув расправы, Гриша, сидя вечером в своей коморке, старательно придумывал план мести. То, что Герасим не жилец, он уже решил, оставалось избрать способ пресечения его никчемной жизни. Делить ареал обитания с этим переходным звеном Гриша не мог и не хотел. Мало того, что глухонемой инвалид пытался убить его ломом (и кто знает, не попытается ли вновь), так ведь эта сволочь эгоистично покрывала всех дворовых девок плюс Акулину. Акулина Грише не нравилась. Своим поведением она напоминала ему тех подстилок из родного мира, которые, удачно раздвинув ноги, затем глядели на все живое из салона дорогой тачки папика с высокомерным презрением, корча из себя герцогинь, а то и целых королев. Когда таких королев тормозила дорожная инспекция, они орали на сотрудников колхозным голосом с колхозными интонациями (голос крови сказывался) примерно следующее: «Да ты знаешь, кто меня трахает? Да ты в курсе, у кого я сосу? Да ты хоть представляешь, кто меня сегодня в жопу натягивал? Да ты завтра улицы пойдешь подметать лысым веником!». После этого озвучивалась фамилия покровителя, а иногда и целый ряд фамилий, и инспектор сразу же понимал, что был чудовищно неправ.
К тому же Акулину уже довольно давно эксплуатировал как сам барин, так и еще ряд лиц, вроде того же Герасима. То ли дело Танечка. Молодая барыня вела себя скромно и вежливо, и если бы не эпизодические проявления непринужденной жестокости, могла бы считаться сущим ангелом. К тому же Гриша недавно выяснил, что Танечка еще девственница. Эта потрясающая новость едва не разорвала ему штаны.
Непосредственно разделаться с Герасимом своими руками Гриша не могдля охоты на этого великана требовалось крупнокалиберное оружие, вроде гранатомета. Как-то подставить садовника тоже было трудномерзавцу все сходило с рук. Но вот как сильно ухудшить настроение Герасима Гриша вскоре придумал. После этого, довольный собой, он стал рассказывать Титу свои сексуальные фантазии, и довел мужика до того, что он схватил икону, на которую обычно молился перед сном, и вместе с ней выбежал на двор.
Следующим днем Гриша осуществил свой дьявольский план под кодовым названием «Буря в имении». Удар он решил нанести не по самому Герасиму, а по его любимицесобачке Муму. Эту гнусную сучку, взявшую привычку гадить на барское крыльцо, Гриша ненавидел всей душой, и ему давно уже хотелось жестоко с ней обратиться. А тут и случай выпал прекрасный: Герасим утром убил своего помощника. Бедный паренек, уже стоящий одной ногой на заслуженном отдыхе, совершил свою последнюю ошибкузабыл полить грядку с тюльпанами. Герасим заметил это, схватил лом, подбежал к заместителю и разбил ему голову. В связи с этим садовник вынужден был отлучиться из усадьбыему предстояло оттащить труп на свалку и выбрать себе нового помощника.