Алеша и мальчики пошли рядом. Алеша быстро рассказал, что случилось. Бревнов раздумывал, медленно передвигая ноги. Раньше он работал на лесозаготовках, угодил под пачку стволов, которую тащил трелевочный трактор, изуродовало ему обе ноги, сам едва жив остался.
Все понятно, наконец сказал Бревнов и остановился посреди улицы. Который теперь час?
Скоро пять. Сейчас кино начнется, ответил Медяшка.
Бревнов тут же повернул к клубу.
Мрачный профиль дяди Тимофея напоминал лицо колонизатора, если надеть ему на голову пробковый белый шлем. Но, угрюмый с виду, Бревнов был самым добрым и безобидным человеком в селе. Алеша доверчиво сказал ему:
Я думаю, к Макару в хитрый домик сходить. Может, там Володя?
Макар как его звали все в селе был пожилым, но не стареющим мужиком, жил на отшибе в одинокой лесной избе. К нему наезжали охотники из района.
Бревнов вдруг усмехнулся:
К Макару сходи, верно Да скажи ему, мы в воскресенье на косачей приедем.
Около клуба толпился народ перед началом сеанса. За приоткрытой дверью перед входом в тусклом морковном свете электролампочки продавал билеты киномеханик.
Бревнов поднялся к нему и поманил Алешу толстым пальцем. Алеша подошел, поздоровался. Киномеханик вдруг вскочил и ухватил за ворот мальчишку, который хотел проскользнуть без билета, выпроводил его и вежливо обратился к гостям.
Желаете посмотреть интересное кино? Итальянское производство.
Бревнов сказал внушительно:
Я сделаю объявление перед сеансом.
Алеша обернулся к мальчикам, достал мелочь. Но Медяшка сурово сказал:
Не пойдем! и ткнул Засоню кулаком в бок. Мы по домам побежим разведывать.
Молодцы! похвалил Алеша. Я тоже не пойду. В семь часов встретимся у школы, вы мне доложите.
Бревнов снял фуражку и вышел в середину зала. Зрители притихли, кто-то в заднем ряду крикнул:
Кино отменяется!
Товарищи, призываю к вниманию! произнес Бревнов громко и строго. Есть объявление. Пропал из дома житель села Володя Зелянин, школьник. Прошу припомнить, если кто где его видел.
Тут же маленькая девочка в платке до коленей подняла руку, встала и сказала:
Я его видела.
Все повернулись к ней. Девочка испуганно вздохнула и добавила:
Он заходил в магазин.
Когда? спросил Бревнов.
Когда было темно, вчера, вот, а больше я его не видела.
Садись, велел Бревнов. Хорошо. Полезное сообщение. Если кто заметит следы в лесу или еще что надлежащее, сообщите в сельсовет.
На крыльце Бревнов крепко взял Алешу за локоть.
Не теряй духу, оперативно стремись в магазин. Информируй меня регулярно.
Тяжелые красноватые сумерки сгустились над селом, когда Алеша подходил к длинному зеленому зданию магазина. Ему показалось еще издалека, что человек в коротком пальто, как у Павла Федоровича, быстро завернул за угол магазина. У Алеши заколотилось сердце, он глянул за угол никого.
Алеша открыл обитую клеенкой дверь магазина. Пахло туалетным мылом и керосином. Продавщица в плюшевом жакете, в пятнистом переднике, высоко поднимая локти, сыпала сахар в мешочек на весах. Старуха в пегой бекеше вытягивала шею, заглядывая в мешок. Выпуклое глазастое лицо продавщицы с зачесанными на уши черными кренделями волос сразу напомнило это сестра Павла Федоровича.
Скажите, к вам сюда не заходил вчера мальчик, мой брат? обратился Алеша к продавщице.
Мальчик, ваш брат?. переспросила продавщица и начала оглушительно щелкать на счетах. А вы же чей будете? Что-то я вас здесь не видала. Вы приезжий, что ли?
Алеша смущенно сказал:
Я сын Вассы Егоровны, Зелянин.
Продавщица перестала щелкать, удивленно подняла брови и уставилась на Алешу.
Это вы студент, в Ярославле учитесь?
Да, учусь, но дело не в этом, быстро сказал Алеша.
У вас еще и сестренка маленькая есть? участливо спросила продавщица. И бабушка совсем слабая. Тяжело Павлу с вашей семьей. Это ж такая обуза, прямо хомут! Вы уж извините, но я Павлику говорила: что ж ты делаешь? Вошел в дом, где женщина с тремя самоварами, как говорится, с тремя детями то есть. Чи он кривой или убогий? Мужчина видный, специалист, да любая будет счастлива за него пойти. Вот ему Лида пишет с Харькова
Алеша вдруг густо покраснел:
Мне это неинтересно. Дело в том, что Володя пропал, брат мой!
Продавщица смолкла, изумленно спросила:
Как пропал?
А вот так. Павел Федорович его за дверь выставил, а он убежал и дома не ночевал.
Продавщица заморгала, черные глаза ее повлажнели.
Куда ж он подевался, бедный мальчик? Ведь мороз такой на дворе!
Да, мороз, жестко сказал Алеша. А вот говорят, что он вчера вечером к вам забегал.
Продавщица всплеснула руками:
О господи! Да разве ж Да если б я знала, разве ж я его не отвела бы к матери? Она суетливо вытерла глаза концом рукава. У меня у самой двое! А тут такой мороз, страшно подумать. Да какой же он с виду, мальчик-то? Сколько ему лет?
Одиннадцать, сумрачно ответил Алеша. На меня непохож, у него совсем волосы белые. В пальто он, но без шарфа шарф дома остался.
В это время дверь открылась, и в магазин вошли Бревнов и Васса Егоровна. Она метнулась к прилавку.
Вы видели Володю? спросила измученным голосом, лицо у нее было темное, измаянное.
Вспомнила, забегал вчера мальчик, ваш Володечка! Спички купил! Заскочил в такое же время или трошки попозже. Такой встрепанный, расстегнутый
При этих словах мать ойкнула, сжала руки на груди.
Заскочил и кричит: дайте спичек коробок!.. А я и не знала, что это ваш ребенок! Куда он побежал, не видела
Мать уронила руки и пошла к выходу.
Алеша с матерью поднялись от магазина вверх по вечерней улице. Справа сходили к реке темнеющие избы, а за рекой в пронзительном сиреневом снегу рдели леса: туда опустилось солнце, и бирюзовое небо перечеркивали длинные перья облаков. Алеша залюбовался алым простором вот оно, знакомое и невиданное раньше так остро! Это были Володины красные леса; сейчас они меркли, остывали на закатном горизонте.
«Володя первым рассмотрел это чудо, радостно подумал Алеша. И как он увидел такое? Вот он, лес сиреневый! И красный бывает! Был только что!..»
Пепельно-оранжевые дымы от изб столбами тянулись в вишневое, гаснущее небо. Где же в этих стынущих сумерках пропал Володя?
Ты нас пойми, Алеша! вдруг сказала мать. Без злости пойми. Павел Федорович хотел к хорошему приучить Володю. Ты его расспроси. Надо нам всем примириться.
Не могу, возразил Алеша глухим, упрямым голосом.
Ты пойми нас, пойми! твердила она, глядя на закат невидящими глазами.
Нет, не различала она этих красок! Володя был ее горькой отрадой и неизбывной заботой, болью, а Павел Федорович последняя ее надежда на счастье. Мать заглянула Алеше в лицо:
Володя ему перечит, что ни слово обида, неуважение. Хоть ты нас пойми сердцем-то!
Алеша силился понять материнскую правду всем разумом, но разум не подчинялся Чужд и неприятен был Павел Федорович, не допускало сердце почувствовать его отцом Оно томилось от этого лилово-красного Володиного заката.
Пожалей, Алеша, и меня и его пойми. Обида все у тебя, а ты по-доброму, миром
Красное и золотое свечение неба у горизонта затягивали длинные угольные облака. Избы загорались внизу маслянистыми огоньками окон.
Мать стояла, задумавшись, сжав опущенные руки. Может, думала о том, как примирить в сердце Володю и Павла Федоровича
Я не могу с ним по-доброму, хрипло проговорил Алеша. С ним нельзя.
Мать отвернулась, всхлипнула.
Нельзя, и все! упрямо сказал Алеша. Дурной он!
Резко повернулась мать, блеснули глаза, зубы.
Нелюдь ты! Окостенел! Гордый! Зло разжигаешь! Мать говорит тебе, так слушайся! Не трави нашу жизнь!
Она разомкнула руки, качнулась, побежала обратно по дороге. Алеша удержался, потерянно глядя ей вслед. И вдруг сорвало его с места, побежал за нею вниз, и поплыли от детских горючих слез холодные краски: снег и небо, и хоть кричи, как мальчишкой кричал: «Мамка-а!»
Он сбежал вниз дорога была пуста. Где же она? А мать уже стояла у магазина в желтом кругу света под столбом, и рядом стоял Павел Федорович.