Говорят, выспособная ведьма?
Ты ошибаешься, ледяным голосом ответила Элоиза. Да, я ведьма. Но только не способная. О, не-ет!
А я-то думал в голосе Эгберта послышалось разочарование.
Да будет тебе известно, несчастный, я не способная, а ОЧЕНЬ СПОСОБНАЯ! СТРАШНО ТАЛАНТЛИВАЯ! И дажеОЧЕНЬ ГЕНИАЛЬНАЯ ВЕДЬМА! отчеканила Элоиза, встряхивая смоляными кудрями.
О-о-о, уважительно протянул господин барон и, в растерянности, глянул сначала на предка, а затем и на Пронырро. И тот, и другой безостановочно хохотали.
И это называется аутодафе? Чествование ведьм? Никакого размаху да еще сплошные оскорбления! разбушевалась Ээлоиза. Что вы ржете?! Где мой горшок?! Я, кажется вас спрашиваю!
Да здесь неподалеку, усмехнулся призрак. Не бойся, никуда он не денется. Некуда ему деваться. Можешь потом вся золотом обвеситься: с заду, с переду, и с боков. И помни: в шестьсот лет жизнь только начинается! Хихихи!
У меня много поклонников!
Они просто выше твоей талии глаз не подымали! ответил призрак.
Ты слишком долго испытывал моё терпенье! зловещим голосом произнесла ведьма. И ты ошибаешься, Кловизий! О, как сильно ты ошибаешься! Кое что я всё-таки помню.
Она крутанулась к Эгберту и воздела над ним свои длинные тонкие руки.
Агрр-бррр! м-пчхиии!! единым духом выпалила она.
Огромные глаза Эгберта от невероятного изумления стали ещё больше. Он открыл было рот, чтобы сказать Чтотак и осталось тайной. Ибо в следующую же секунду сиятельный господин барон как подкошенный рухнул к ногам торжествующей ведьмы.
Ну, что скажешь? с лёгкой усмешкой спросила она.
Муфу-муфу, угу-гу-у! отвечал призрак.
Лежащий с остекленевшими, как у куклы, глазами, Эгберт вдруг моргнул и растерянно уставился на призрака:
Что это было, дедушка?
Ай, ничего! Старушка глупо пошутила. Не обращай внимания! успокоил его тот.
Ах, пошутила? Ах, не обращай внимания?! Ах, старушка-а?! Агрр-бррр! М-пчхиии! заверещала она.
Муфу-муфу, угу-гу-у!!! в свою очередь завопил призрак.
Агрр-брр! М-пчхиии!!!
Муфу-муфу, угу-гу-у!!!
Пронырро, скромно стоявший в уголке и молча наблюдавший за странным поединком, вдруг забеспокоился. Ему стало искренне жаль несчастного Эгберта, который безостановочно то валился с ног, то подымался на ноги. Противники вошли в такой раж, что словно позабыли обо всём остальном. Видя, как безучастного Эгберта в очередной раз собираются швырнуть на пол, он сорвал с плеч камзол и молниеносно подостлал его бедолаге. «Виданное ли дело так над парнем издеваться, осуждающе подумал высокий профессионал. Он ведь с этого света убрался, а до того и не добрался. Ничего себе шуточки! Заигрались, вы, я вижу, ох, и заигрались.»
И когда оживший господин барон устало (то и дело умирать и оживатьстрашно утомительно, не веритесами попробуйте!) зевнул и потёр затылок, Пронырро заслонил его и обратился к ведьме:
О, прекрасная дама! Вас ожидают все богатства мира, заждались уже, а вы тут ерундой занимаетесь. Как можно сомневаться в могуществе (я бы даже сказалВСЕмогуществе!) столь прелестной особы? Пр-рошу! и, согнув руку калачиком, подскочил к Элоизе.
Слова заклинания, уже готовые было вылететь наружу, тут же застыли у неё в глотке. Пронырро продолжал улыбаться устами ну, просто сахарными. И Элоиза опять поверила. Она взяла под руку «высокого профессионала», с пренебрежением воскликнула: «Х-ха!»в сторону озадаченного призрака и, сопровождаемая Пронырро, гордо проследовала (как высокопарно пишут в романах и поют на пирах) «навстречу своей погибели».
За ними с кислой, недовольной миной проплыл призрак. Замыкал шествие бледный взъерошенный Эгберт. Он потирал шишки, считал синяки и думал о том, как мало у него общего с прославленными героями легенд, рыцарских романов и застольных песен. А с неистовым Румбокоуж и подавно. Они, все вместе взятые и каждый по отдельности, тотчас бы схватились с ведьмой иух! вытрясли б из неё дух.
«И я уже плохими стихами заговорил, искренне огорчился Эгберт. А герои-то прославленные Что это за ведьмы такие им попадались? Онмечом вжик, она ножкамибрык, и готово! Даже заклинания не успела прочесть. Всё! «Хвала тебе, о славный рыцарь!» Странно«Эгберт недоверчиво хмыкнул. «Скорей бы уж всё это закончилось, снова подумал он. Ремонтраз, хозяйстводва, башню снова розами заплеститри, винные запасы заново пополнитьчетыре. И ещё, и ещё, и ещё», сокрушался господин барон.
Однако он прекрасно понимал: чего нельзя изменитьнадо перетерпеть. И, глядя, как Пронырро, явно рисуясь, ударом ноги распахивает дверь на чердак, обречённо вздохнул.
Глава 25
Главища двадцать пятая
Прошу! послышался насмешливый женский голос.
И перед Элоизой предстала не кто иная, как госпожа баронесса собственной персоной. Во всей, что называется, красе. Огненно-алый шелк, золотые цепочки, браслет, кольца. Рубины, рубины, рубины! Все это сверкало, сияло и щедро разбрасывало огненные искры. Но великолепное зрелище, восхитившее мужчин, на Элоизу подействовало совершенно иначе: ее будто со всего маху ударили в поддых. «У-у-у, р-рыжая верзила!»с ненавистью думала ведьма.
Да! Только женщина знает, как по-настоящему уязвить другую женщину. Без долгих речей, остроумных или жеоткровенно заумных сентенций, и гневных обличений. Короче, без всяческой словесной мишуры.
Прошу! повторила госпожа баронесса и сделала приглашающий жест рукой.
Блеск золота и рубинов на ее запястьях вновь ударилведьму о, не-е-ет, не по глазам. На этот разв самое сердце. Оборванка и замарашкавот кто она такая, чувствовала Элоиза. Оборванка и замарашка на аудиенции у королевы.
Правда, интерьер, мягко говоря, не соответствовал. Вокруг них царила разруха. Груды камней, больших и маленькихот здоровенных булыжников и обломков гранита до гальки и гравия лежали вперемежку с обломками старой мебели. Все это было обильно пересыпано песком. А у дальней стены, возле наглухо, крест-накрест, заколоченной дубовой двери, раскинулась невероятных размеров зеленовато-желтая лужа, посреди которой величественно, какповерженный Левиафан, возлежал грязный двуспальный матрас в мелкие красные розочки.
В одном Элоиза оказалась права: зрелищности не получилось. Мужчины и впрямь хотели позвать всех обитателей замка. Всех до единого, от мала и до велика. Но Мелинда воспротивилась. В отличие от своего мужа и Пронырро, она не раз и не два сталкивалась с «подобными тварями» и отнюдь не заблуждалась на их счет. И настояла таки на том, чтобы не подвергать никого из слуг ненужному, необязательному и совершенно неоправданному риску. «Многолюдность, пышностьнашли, что пообещать. Ладно, отбрешемся как-нибудь!», заверила обоих мужчин госпожа баронесса.
И сейчас она держалась весьма непринужденно посреди всего этого безобразия. И выглядела так, словно только что сошла с картинки: «Госпожа и вассалы», например. Или же«Королева Родамунда перед большим дворцовым приемом». Кажется, еще чуть-чутьи затрубят фанфары, и сбегутся верные слуги, и сойдутся благородные дамы и кавалеры, дабы всем вместе, дружно, радостным хором, воздать ей хвалу. «Не зря я взяла запасную одежду», подумала Мелинда. И ее улыбка стала еще шире, еще радостней.
У-у-у, рыжая верзила! Выр-рядилась Чтоб тебя черти взяли! сквозь зубы прошипела ведьма.
Благодарю за приветствие! улыбнулась Мелинда. И вам того желаю. Ото всей души и сердца! и пафосно добавила:А такжекишок, желудка, печенки, селезенки и даже обеих почек. Мы сдержали свое слово. Добыли горшок, и, увидев алчный огонь, вспыхнувший в глазах Элоизы, напомнила:Сдержи и ты свое: сними заклятье с моего мужа.
Я не могу! взвизгнула ведьма. Эта тварь с портрета уничтожила мою волшебную книгу!
Те-о-тя-я?! изумленно выдохнул Эгберт. Вот это фокус!
Скажи спасибо старой каргеты всю жизнь обречен искать блох, которых ой, не могу! которых у тебя хи-хи-хи! у тебя не-е-ет! изнемогала от визгливого смеха ведьма. Интересно, где сейчас наш мажордом? задумчиво произнесла госпожа баронесса. Где, где В аду, конечно, усмехнулась Элоиза и дернула узким плечиком. И не сомневайтесь! Кто ж его наверх-то пустит? И ведь туда еще добраться надо, а его душа, наверняка, жирна не менее, чем тело. Да его одышка замучает по облакам скакать! А среди ангеелов дураков нет такую тяжесть на себе тащить, еще не ровен часнадорвешься.