Интересно, а откуда Турка знает где наш дом?
Понятия не имею. Это же Турка
Глава 4
Мы очень долго шли по лесу, где-то поворачивали, где-то пролезали под поваленными деревьями. Я давно уже перестала ощущать ход времени и расстояния. Если на прогалинах и лужайках еще были хоть какие-то отблески света неба, то в самом лесу стояла непроглядная мгла. Мы шли гуськом, держась за руки Ефим, Мила и я. Ефим уверенно вел нас. Как он различал дорогу я даже не бралась и гадать. Далеко позади периодически были слышны автоматные очереди оставалось только надеяться, что Турка под них не полезет.
Наконец мы дошли до их домика в такой темноте я бы его и не заметила и прошла мимо. Мила завела меня в дом. Я до сих пор не могла отойти от общения с Сашкой и от дневных событий смерти Домки и, возможно, Олега. Жить не хотелось вовсе я просто шла за Милой, а она тащила меня за руку. Мы зашли, а Ефим остановился в дверях:
Милка, никакой печи или свеч! Они могут заметить дым из трубы или свет. Залезайте на печь и ложитесь, а я останусь снаружи чтобы они не застали нас врасплох До рассвета протянем, а там видно будет.
Хорошо, любимый звук долгого поцелуя.
Ох, Милка, ну и устроила ты сегодня тому бедолаге в избушке Хорошо, что он до тебя так и не добрался
Так для дела нужно было, ты же понимаешь еще поцелуи.
Хорошо, иди уже, не оставляй ее одну. Я подержу дверь, пока вы залезете на печь.
Все это время я стояла спиной к ним, уставившись в кромешную тьму домика. Скудный лунный свет из двери все же заходил сюда и я видела свою тень на печи. Мила подошла ко мне сзади и взяла за руку я даже вздрогнула от ее прикосновения.
Танюш, полезай на печь. Давай поспим, утро вечера мудренее.
Мила помогла мне залезть на скамейку, а оттуда на печку. Убедившись, что я залезла и улеглась, Мила тоже быстренько взобралась ко мне.
Все, девчата, доброй ночи! сказал от двери Ефим и закрыл ее.
В домике воцарилась кромешная мгла. И тишина. Пока мы шли по лесу были слышны наши шаги, дыхание и разговоры моих спутников, редкие крики ночных птиц, шелест крон вверху а теперь меня окутывала мертвая тишина. Я медленно, но верно погружалась в прострацию казалось, весь мир исчез, и я проваливаюсь в темную молчаливую пропасть.
Неожиданно сбоку я почувствовала какое-то движение что-то легонько подталкивало меня, и после нескольких неудачных попыток Мила нашла мою руку и взяла ее в свою. Так как зрение и слух сейчас вообще ничего не воспринимали, я вдруг очень ярко ощутила насколько ее рука теплая, сухая и гладкая. Она была как островок суши в мрачном темном океане, куда меня неотвратимо затягивало.
Танюш, давай поговорим Помнишь, как ты со мной тогда, у обрыва? Ты ведь тогда удержала меня Поговори со мной хоть о чем-нибудь, тебе нужно отвлечься Подумай о себе и о ребеночке внутри тебя
Мне абсолютно не хотелось ни о чем разговаривать в голове было звонко и пусто Казалось, что я и говорить-то теперь не умею. Но Мила не отступала:
Тань, пожалуйста, не молчи Это ты после того урода в избушке такая, да? Изнасилование страшная вещь, я знаю Мужчинам никогда этого не понять, они думают, что проблема только в том больно или нет А все намного серьезнее. Как говорил Учитель, во время этого процесса мужчина выступает как вампир и опустошает женщину, оскверняет ее. Акт любви и радости превращается в мрачное действо, лишающее э энергии и жизненной силы женщину Именно поэтому многие потом кончают с собой не от боли, не от позора, а от пустоты они не могут найти в себе сил жить дальше
Хм Интересно это что, старик на такие темы с Милой общался? Явно его обороты и энергия, о которой он все уши прожужжал. Мила же не умолкала, казалось она сама хотела выговориться:
Помнишь, ты меня тогда просила рассказать о себе? Да как-то у нас разговор не в ту сторону пошел Так вот, Тань, я тебе все сейчас и расскажу. Не знаю, понимаешь ли ты меня и вообще слышишь ли Но, я думаю хуже не будет, а мне тоже легче станет Так вот, с чего бы начать? Начну сначала
***
Мила все говорила ее низкий грудной голос, такой переживающий, такой доверчивый понемногу вытягивал меня из черной пустоты и мне уже не казалось, что я оглохла.
В том мире, где я жила, богатые черкески зачастую растили дочерей с определенной целью продать потом дочь в гарем османского султана. Тем более если дочки получались хорошенькими Девочки не сталкивались с тяжелой работой, чтобы сохранить нежной кожу на руках, приглашали учителей танцев, литературы, музыки и, конечно же османского языка, который девочка должна была знать в совершенстве. Честолюбивые матушки взращивали свое чадо, втайне мечтая, что однажды их дитя станет женой султана, ну а если даже и не станет то в гареме ей обеспечена сытая привольная жизнь. С самого раннего возраста девочек соответственно настраивали, что это и есть смысл их жизни стать женой или хотя бы наложницей великого султана
Помню, когда мне было всего десять лет, в наш дом пришел богато одетый иностранец, осматривал меня, щупая кожу, волосы и даже сказал моей матери раздеть меня. Она как ни в чем ни бывало сняла с меня одежду и несколько раз развернула голой перед этим чужим дядькой. Мне было ужасно стыдно, хотелось убежать и куда-нибудь спрятаться но куда бежать-то? Ведь здесь моя мама и значит, она делает, как лучше Мать бегло говорила по-османски, я же тогда только начинала учить этот язык и могла лишь уловить речь шла о ланях, о талии и луне
С тех пор моя жизнь изменилась если до того я просто бегала свободным ребенком, то после меня начали учить Учить многому, в том числе обольщению мужчин и четко обозначили, зачем и для кого А на мои робкие возражения «Мама, я не хочу к султану, я хочу жить с тобой» мать отвечала, что я еще мала и не понимаю своего счастья Так и проходило мое детство в уроках и занятиях У нас был хамам и чуть позже, когда я уже стала девушкой меня натирали маслами и благовониями и даже учили специальным упражнениям, развивающим мышцы э лона
Однажды я застала мать в печали и растерянности. Нужно сказать, что я очень любила ее у меня не было отца, не было братьев и сестер а мама была самой красивой, умной и всемогущей Ну, по крайней мере в нашем доме Так вот, я подошла к ней а мне было на ту пору шестнадцать лет и поинтересовалась, что же случилось. На что она мне с нескрываемой досадой ответила «Султан-то умер А у нас с агой уже все договорено было» Так как мне прожужжали все уши о том, что султан это смысл и цель моей жизни, мой нареченный и что для него я готовлюсь, то в моем воображении он, конечнобыл статным, молодым и красивым Я спросила маму «А как же его враги убили, да? Погиб на поле боя?» На что мать с кривой усмешкой ответила «Да нет, малышка от старости он скончался. От старости, похоти и обжорства» Я была просто в ужасе во-первых, как оказалось, меня готовили для старого похотливого обжоры, и кто моя мама! А во-вторых я вообще впервые видела, чтобы она так разговаривала. Моя мать всегда говорила как «курлычущая голубка» и меня так же учила что женщина не должна выказывать ни злости, ни раздражения.
Все это было самым первым потрясением в моей жизни. Вторым и тоже очень страшным была затронувшая нас война. В один прекрасный весенний день на улице послышались выстрелы, а потом в дом ворвались русские солдаты. Они убили всех мужчин из числа слуг и отлавливали, уводили или насиловали женщин. Мама и я спрятались в саду, но бежать было некуда через стену забора мы перелезть не могли и оказались пойманными в собственном доме. Солдаты рубили, жгли и пили, мочились в фонтан и продолжали насиловать всех попавших в поле зрения женщин. Одна из служанок повесилась на ближайшем к нам дереве. Мать сказала, что это самый страшный грех в глазах Аллаха и чтобы я и думать не смела. На второй день нас нашли. Солдаты содрали с моей матери ее дорогие одежды и, не снимая сапог, по очереди оприходовали ее. Я от ужаса не могла даже дышать и прижималась к земле под кустом в надежде, что меня не заметят или сочтут мертвой. Я, никогда не знавшая никакого горя или даже расстройства оказалась не готова к таким испытаниям и лишилась чувств