Помещение таверны было заставлено простыми, потемневшими от времени и употребления, тяжелыми деревянными столами и скамьями. Все просто и без претензий на роскошь. Пол посыпан прошлогодними стружками и опилками. Винтовая серая лестница вела на второй этаж в номера.
Посетители таверны были одеты в камзолы всех мыслимых и немыслимых расцветок. Они бравировали трофейными золотыми перстнями и цепями, при виде которых новый русский обязательно превратился бы в старого савковца. Зал шумел и кричал. Клиенты, дошедшие до кондиции, стучали по столам большими деревянными кружками, азартно грызли говяжьи мослы, лущили сушеную рыбу, кусали бананы, сплевывая кожуру под ноги или бросая шкурки в сторону дверей и прокопченных серых стен, играя в замысловатую игручья банановая шкурка провисит на стене дольше. У части пиратов на коленях сидели, смеясь и повизгивая, свободные женщины. В общем, обычная тусовка того времени.
Власов вошел первым, по-хозяйски огляделся и всплеснул руками, поскользнувшись на банановой кожуре. Носком сапога он брезгливо отшвырнул её в сторону, поправил на носу солнцезащитные очки.
Грянул дружный залп хохота, постепенно сменившегося тяжеловесным, гнетущим и настороженным молчанием. Нас с интересом разглядывали. Пьяницы вызывающе тыкали заскорузлыми пальцами и что-то смеясь комментировали собутыльникам.
Власов невозмутимо водил головой в поисках свободного стола. Солдаты, сжав рукояти автоматов, напряженно замерли. Наконец Власов увидел самый дальний, спрятанный в углу стол, за которым сидели трое изрядно выпивших флибустьеров. Полковник, играя тростью, направился к столу. Солдаты, шаг в шаг, за ним.
Занято, вызывающе объявил один из троицыширокоплечий громила, с красным рубином, покачивающимся в мочке уха. Его серые грязные волосы были стянуты на затылке оранжевой лентой.
Власов, скривившись, осторожно взял молодца за косичку и приподнял над столом. Пират удивленно и широко раскрыл глаза. Власов улыбнулся и профессиональным хуком отправил корсара в угол зала. Корсар стукнулся о стенку, сполз на пол и уснул. Друзья пострадавшего схватились за рукояти ножей, но не успели вмешатьсясолдаты выдернули их из-за стола, молча пронесли через таверну и выкинули на улицу.
Молчание в таверне стало осязаемым, так бывает перед бурей, когда природа замирает в настороженном безмолвии, а по небу начинают плясать малиновые зарницы. Мы расселись за освободившимся столом. Власов посмотрел в сторону трактирщика и ударил кулаком по столу, сметая на пол кружки, миски, кости. Тишину сменил ропот удивления, пронесшийся по залу.
Эй, человек, вина и еды, звучно приказал «полковник Блад».
Трактирщик не торопился, а из-за соседнего стола поднялся долговязый франт, в белом камзоле, украшенном малиновой перевязью. Букли завитого белого парика падали на плечи и спину, распространяя по залу дорогой парфюм. Он подошел к нашему столику, улыбнулся, подкрутил тонкие ухоженные усики и демонстративно подбоченился. Из-за красивого, лимонного цвета, пояса торчали две рукояти пистолей, инкрустированные крупными жемчужинами, на бедре в ножнах висел широкий палаш.
Господа, вы обидели моих людей, франт вызывающе посмотрел на Власова. Вы должны заплатить штраф и убраться из этого трактира, долговязый хищно улыбнулся. Я понял, почему он шепелявилу него не было двух передних зубов, как у нашего поп-певца Шуры. Вам крупно повезет, если в будущем я вас больше не увижу.
Иди к черту, ответил Власов. Хозяин, вина и мяса, не заставляй нас ждать!
Улыбка франта стала шире:
Господа, если вы так несведущи и глупы, я должен раскрыть свое имя
Ну, раскрывай, как тебя зовут? Власов устало вздохнул.
Лолонуа, горделиво объявил франт.
А-а-а, протянул Власов, так это ты тот тип, который отказался платить губернатору Ожерону за гостеприимство и безопасность?
Лолонуа положил ладони на пистолеты.
Это у тебя тридцатипушечный фрегат «Роза ветров»?
Лолонуа торжественно кивнул и произнес:
Убирайся, грех убивать слепого, но от любого греха можно откупиться, купив папскую буллу.
Власов снял очки, положил их на стол. Задрав рукав, взглянул на часы.
Хочу сказать, Лолонуа, что у тебя нет больше старого тридцатипушечного корыта под именем «Роза ветров».
Что?
С моря донесся взрыв. Стены таверны вздрогнули, посетители бросились к окнам и дверямпосмотреть, что случилось. Расталкивая пиратов, Лолонуа побежал к выходу.
Приготовились, процедил сквозь зубы Власов.
Лолонуа обернулся. Длинная тень протянулась к нашему столу, вырастая из светлого прямоугольного провала дверного косяка. Пираты, стоящие рядом, мигом раздались в стороны.
Глаза и лицо франта были такого же цвета, как и камзол с парикомбелыми от ярости и бешенства.
Смерть собакам! взвыл Лолонуа, выхватывая из-за пояса тяжелые кремневые пистоли.
Власов оказался быстрее. Выстрел его «пушки» вышвырнул в дверной проем тело пирата, лишенное головы. Я закрыл глаза, такие зрелища не для меня, в свое время я насмотрелся их предостаточно. И я не то чтобы боюсь кровавых картиня их ненавижу. Коротко прогрохотали автоматы
Выстрелы сменила робкая тишина
Резкий стук кулака по столу.
Хозяин, черт тебя дери, ты что, прирос к стойке? Вина и мяса! Сергей Петрович, не расстраивайтесь, пираты, сами знаете, отбросы общества. Одному Богу известно, сколько они загубили невинных душ. В них нет ничего святого. Такой век. Как говорят: «Век мой, зверь мой, кто сумеет заглянуть в твои зрачки». Их смертьничто для истории, а нам необходимо показать себя и зарекомендовать в этом обществе крутыми парнями, с которыми лучше не шутить. Здесь уважают силу и характер.
Я открыл глаза.
А вам это нравится? В таверне, кроме нас, никого не было. К нашему столу спешили мордатый бармен, одноногий повар-китаец и трое официанток с подносами, доверху груженными снедью и бутылками с вином.
Однажды дядя показал мне, как крестоносцы брали Иерусалим
Да? Это интересно Власов впился зубами в баранью ногу.
Они сжигали на центральной площади города трупы, чтобы потом извлечь из горячей золы проглоченные или спрятанные в одежде драгоценности, после чего шли молиться к Господнему Гробу.
Практичные люди, кивнул Власов. Хм, крестовые походыинтересное предложение
Я прикусил язык. Аппетит пропал. С тоской подумал о дяде и его неясных замыслах. Что он предпримет и когда? Понимал, что ему сейчас нелегко под пристальным оком коммивояжера Зубрикова и ядовитой завистью профессора Любомудрова. Ведь пришлось решить проблему с топливом, наверняка предложение Любомудрова и теперьувеличение срока командировки. Это после первых золотых дублонов и перстней, а что будет потом, когда аппетит разгуляется? Прибудут новые катера с самозваными Бладами и подводная лодка с майором Немо? Появятся танки и самолеты? Великолепная возможность поднять экономику республикиограбить и опустить парочку стран Старого и Нового Света. Дядя тысячу раз правнаука и политика несовместимы.
Не унывай, герой, Власов дружелюбно толкнул меня в бок.
Я поморщился.
Наши методы в этом мире не новы, он отхлебнул из кружки алого, похожего на кровь, вина. Хорошая выпивка и бараньи мослы. Попробуй что-нибудь.
Спасибо, не хочется что-то.
Напрасно, он отрезал от окорока кусок мяса и с набитым ртом поинтересовался:Нравится, ребятки-солдатки?
Так точно, ответили, пережевывающие пищу ребятки.
Вот и губернатор Ожерон пожаловал, объявил Власов.
В таверну вошел невысокий толстяк в голубом камзоле, украшенном на груди пышными пенными кружевами. Он держал в руках голубую шляпу с алым плюмажем, украшенным бриллиантовой фибулой. Красное лицо апоплепсика и беспробудного пьяницы улыбалось в обрамлении буклей каштанового парика. Концы тараканьих усиков напомажены и подкручены вверх.
Губернатор подошел к нашему столу. Протянул Власову руку:
Благодарю вас за службу французской короне, капитан Блад. Вы избавили остров от нахального и самоуверенного пирата. Король Людовик Четырнадцатый в моем лице берет вас под свою защиту и опеку.