И девушка подала. Сначала одну книгу, потом вторую, после третью. Жадные языки пламени облизывали стройные ряды букв, обугливали их жарким дыханием и превращали в пепел. В белоснежный пепел, летящий над городом, словно снег. Как девственно чистый первый снег, пепел покрывал стоящие внизу машины, детскую площадку, людские головы. Снова и снова Крис подкидывал в огонь толстые тома. Полное собрание сочинений А. П. Чехова, книги Беляева, Брэдбери, Стругацких. Без устали, без жалости его руки хватали одну беззащитную жертву за другой и подносили к оранжевым языкам.
Крис потянулся за очередной бумажной дозой для своего жаркого друга, но услышал:
Больше нет.
Хорошо.
Так ведь и должно быть?
Так и должно быть. Они слишком совершенны, слишком идеальны, для такого испещрённого меркантильными помыслами мира. Они создавались чувственными людскими душами для сердец, способных откликнуться на их зов Посмотри, они парят в воздухе. Они свободны. Свободны от тесных пыльных оболочек. И их создатели могут быть спокойны. Навеки.
Молодые люди стояли обнявшись и сквозь огонь смотрели на вечерний город, вдыхая самый лучший запах в мире. Солнце пряталось в закат и распускало вокруг себя красные фланелевые ткани по всему горизонту, оно обнимало летящий пепел и обагряло розовыми слезами. Окна домов наполнились тревожными алыми переливами, земля под ногами стала запекшейся кровью.
Они умерли
Кто?..
Старики, которые хорошо пахнут
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Добро ведь гибнет первым,
И чьи сердца как пыль от зноя сухи,
Сгорят как свечи.
Я ещё долго стоял там, на крыше, и смотрел, как опадают последние лепестки огненного цветка на дне моего моря. В тот день океан обмелел до размеров лужи, не способной напоить уставшего путника. Небо моего мира навсегда обрело ярко-алый, словно уходящее Солнце, оттенок. И мои белые слоны покинули синие пески, не оставив даже малейшего намека на своё существование. Их следы развеял ветер, и он же создал в песчаной буре новое существо мальчика с белёсым телом, пронизанным тонкими голубыми ниточками молний, и с большими белоснежными мягкими крыльями на спине. Но как бы ни было прекрасно это создание, оно навеки обречено летать над пустынным миром, храня в своём сердце дивный росток красного цветка Любви и запускать в небо электрические нити жизни, поддерживающие моё существование в реальности
По возвращении в квартиру я проверил собачьи миски. Они были полны. Мусьё даже не прикоснулся к еде. Его сердце остановилось не от голода или волнения. Оно перестало биться от тоски. Любимый человек покинул его, на прощание не пообещав вернуться, и этого было достаточно. Верная душа, не услышав отклик, загрустила и поникла. Сколько он меня ждал? День, два? Ночью, закапывая хрупкое собачье тело, я долго просил у него прощения. Не знаю, услышал ли он, но надеюсь, что был прощён. Ведь я как никто другой понимал, что чувствовал мой питомец: сам сделал недавно такой же печальный выбор под куполом, когда отказывался принимать пищу.
Не помню, что было дальше. Кажется, я долго мыл руки, пытаясь смыть вину, равную сотне убийств. А потом уснул.
Что произошло с Кларой? Она до сих пор рядом со мной. Мы вернулись в посёлок, но в бар к Маре не заглянули ни разу. Она сама пришла к нам, неся под мышкой новенькую книжку в яркой обложке, перевязанную красной атласной лентой, последнее «прощай» от Starlink. И только что я прочёл этот подарок то же самое, что прочитали и вы. Поверьте, это было сложно, но я всё же постарался сохранить авторскую трактовку произошедшего, внеся в повествование Лины лишь небольшие изменения от своего лица. Смешно, но я сам, своими поступками, словами и мыслями создал то, что раньше доставляло мне столько радости, а потом принесло столько печали, обычную книгу
В доме сегодняшних Юдиных всегда чисто, светло и пусто Пусто в тишине. Сами не давая себе никаких отчетов, мы храним траур по ушедшим друзьям.
И только во снах я вновь чувствую любимый мной запах и вижу белый пепел, летящий над знакомыми улицами, скверами и домами. Но больше не плачу. И потому в своём немом обете я спокоен и ближе к Богу.