Так долго молчавшая старейшина наконец подала голос:
И что, вы собираетесь слушать этого чужака? Человека? Да это обман, и думать не надо! Пришел сюда, чтобы заставить нас убраться. Посеять надежду! Изнутри. Только этого людям и нужно!
Нет, Яэр прав. Оставаться здесь нельзя.
Среди толпы раздался приятный голос, вслед за которым поднялась уже виденная Й`олем женщина.
Оставаться здесь слишком опасно. Нужно уходить. А если все так, как говорит господин травник, то это дает нам надежду.
Надежду на что? На то, чтобы заманить нас в ловушку?
Пускай и так.
Раздумывавший до этого Яэр грозно сверкнул фасеточными глазами, заставляя даже агву утихнуть.
Если все так, как Вы, старейшина, говорите, то что здесь нам нужно будет сражаться, что идти в ловушку, в неизвестность, и сражаться там. Так лучше умереть с надеждой там, чем остаться здесь на растерзание!
По хранившим до этого молчание сельчанам прокатился одобрительный рокот, который с каждой секундой становится все громче, затмевая все остальные звуки. Не выдержав, большинство вскочило на лапки, больше не скрывая свои голоса. Однако остались и те, кто продолжил демонстративно сидеть, выказывая пренебрежение к столь непочтительному поведению. Но и они больше не сидели молча. Один за другим и они стали втягиваться в перепалку, пытаясь отстоять свое мнение, которое находилось в меньшинстве. Буря негодования охватила всех, и уже никто не мог оставаться в стороне, напрочь позабыв о цели собрания. Перебивая и не давая товарищу договорить, кьянаты перешли на крик, в котором утонуло все вокруг. В нем остался незамеченным и свист стрелы, которая, минуя кромку деревьев, прошла в толпу и зарылась острием в одного из кьянат. Он тут же замолчал и, пошатнувшись, хватился за стоящих рядом, но, обессилев, упал, потянув тех за собой. Только тогда окружающие заметили торчащее из тела древко. От ужаса недосказанные слова так и застряли в горлах, не найдя выхода. Все лишь непонимающе смотрели на стрелу, но уже вторая, просвистевшая в опасной близости, привела их в чувство.
Это это стрела!
Спасайтесь! Бегите! Черное оперениеэто люди!
========== 19 ==========
Комментарий к 19
Подпишись на группу. Все новости, оповещения о новых главах, эстетики и все остальное там.
https://vk.com/althewriter
Пока те, кто стояли поодаль, все так же растерянно вертели головами, свидетели, видевшие все собственными глазами, дернулись в разные стороны в каком-то бессознательном порыве. Прочь, куда угодно. Подальше от опасности.
Но в следующее мгновение произошло то, чего Й`оль никак не мог ожидать. Одни из отпрыгнувших в страхе распластались на земле, отползая от уже бездыханного тела, но в исступлении, в бесплодной попытке защитить себя, вскрикнули. Из их горл извергся крик. Дикий и неконтролируемый, он вырвался против их воли, протяжно разрезая воздух, поднимаясь все выше и становясь все тоньше. Стоящему неподалеку Й`олю болью рассекло уши, от чего он бессознательно поспешил закрыть их руками, но это мало помогло. Звук, словно для него не было преград, проникал в тело, мучая изнутри. Позабыв обо всем, алхимик взмолился, прося о прекращении пыток. Его заклинания, бесплодные и не обращенные ни к кому, утонули в боли. На секунду Й`оль даже вспомнил Ивара, которому молились если не все, то почти все люди, но тут же отбросил эту мысль. Даже под страхом смерти ему он молиться не станет. Уж лучше гибель. В надежде унять муку, Й`оль взглянул на кьяната, который, все так же замерев, кричал. В перекошенном от страха лице не было и толики сознания, лишь ужас. Но вот такой резкий крик стал затухать, а в следующее мгновение исчез, растворившись. Й`оль было вздохнул с облегчением, но тут его тело словно пронзил разряд. Сердце, сделав кульбит, подпрыгнуло, запросившись наружу, от чего Й`оля накрыло невероятной тошнотой, которая так и не находила выхода. Ноги задрожали и, больше не в силах поддерживать тело, подломились. Колени неприятно хрустнули, ударившись о твердую землю. Все тело продолжала бить крупная дрожь. Боль, испытанная ранее, теперь казалась не более чем досадой, и даже неким приятным воспоминанием, как если бы человек, которого драли жворы, вспоминал, как его укусила бродячая собака, отпугнутая подальше от двора.
Превозмогая боль, Й`оль осмотрелся. Гриваль, находившийся по левую руку, едва держался на ногах, заткнув уши в бесполезных попытках унять агонию. Все же, несмотря на то что его так же трясло, ему хватало сил, чтобы устоять. Болезненно щурясь, Й`оль посмотрел на кьянат. Многие все еще ошарашенно вертели головами, не зная, куда стоит бежать. Их рты были все так же открыты, но крик из них не выходил. Над прогалиной повисла странная, почти неестественная тишина, лишь изредка прерывающаяся вскриками на общем наречии и топотом немногочисленных нелюдей, решившихся на побег.
В царившей панике никто не знал, с какой стороны стоит ожидать нападения, и многие просто жались друг к другу, не в состоянии решить, куда же бежать, в какую сторону, и вообще есть ли хоть одна, где их не поджидают вооруженные люди. Предчувствуя новую стрелу, крутили головами, словно пытаясь увидеть, предсказать, хотя каждый знал, что это мало поможет. Даже увидев выстрел, увернуться от него было вряд ли возможно. Стрелы не последовало. Какое-то время было тихо, но бежать не решались. Самые отважные во главе с Яэром вышли вперед, затолкав детей и многочисленных дряхлых кьянат за спины, укрывая их собой. Женщины, под стать мужчинам, тоже вышли вперед. Прозябать позади они не хотели. Звонким рывком они доставали из запястий жала, в любой момент готовые пустить их в ход, вонзив в тела врагов по самую ладонь.
Неслышимый звук стал стихать. Постепенно редея и становясь прозрачнее, он размывался, а с его уходом к Й`олю начал возвращаться дух. Понемногу ноги переставали дрожать, а руки вновь почувствовали силу. Перед глазами подрагивало, а в ушах все еще звенело, отдавая в саднящую голову, но Й`оль встал. Рядом с ним все так же был Гриваль. Ему тоже стало лучше, и он смог отнять руки, проговорив:
«Что это было?»
Не знаю, в ушах еще звенит. Голова не соображает. Но сейчас есть кое-что важнее. Здесь люди, ведь так? На нас напали.
И в подтверждение его слов из-за деревьев показались первые тени. Они, словно отделившись от залегшего среди стволов полусвета, двинулись в атаку, с каждым лимом все больше сокращая расстояние. Доспехи, отливающие серебром в лучах заката, бряцали в такт шагу. Рокот, как лавина, настигал, становился все более оглушающим, опасным. Тени все не кончались. Солдаты в безликих Имперских доспехах прибывали. Опущенные забрала скрывали лица палачей, без сомнения человеческие. Те, что были ближе, начали доставать мечи, добавляя к какофонии звон смертоносного металла. Некоторые, показавшись, останавливались, поднимая арбалеты. Приложив немного усилий, натягивали тугую тетиву, клали стрелу в ложе и щелчком отправляли в полет, метко всаживая ее в спину.
С востока! Они идут с востока. Скорее!
Убедившись, что солдаты не успели взять их в кольцо, те, кто не мог сражаться, поспешили убраться, прокладывая путь на запад. Й`оль растерялся. Без своего короба он чувствовал себя не так уверенно. К тому же кинжалего единственное оружиебыл сейчас не при нем. Й`оль был беззащитен. Солдаты не станут нежничать, пустят его в расход так же, как других. Какое им дело, что он человек? На нем нет чёрной одежды Империи, а значит, он чужой. Гриваль пришёл в себя раньше. Гордо поднявшись, он вперил яростный взгляд в солдат. Отсутствие оружия с лихвой компенсировала его ненависть.
Первые мечи обрушились на изящные головы тех, кто не успел сбежать. Воины кьяната выступили вперёд, поставляли под удар жала, парируя. Воздух заходился от звона, вибрируя.
Яэр, воплощая собой Смелость, первым ринулся в бой, показывая пример остальным. Безжалостно вонзая острый клинок в бреши лат, резал плоть. Пылом и дерзость он сильно выделялся в толпе, что не могло остаться незамеченным. Солдаты Империи, завидя лидера, бросились к нему, ведь каждый был научен, что нет ничего слабее обезглавленной армии. К Яэру стали стекаться все больше людей, каждый из которых хотел забрать его жизнь лично, чтобы потом, развалившись в очередном кабаке и не соображая от выпитого эльмиума, бахвалиться этим подвигом. Кьянат сражался отважно, но враги напирали, готовые задавить его количеством.