Я хотел бы знать, что это за источник тепла, произнес Форстер. Ему пришлось перекрикивать гул и рев котлов. Похоже, ядерная.
Только не это, возразил Блейк. Приборы не обнаруживают нейтронов. Никаких гамма-лучей. Каким бы ни был источник тепла, это не деление или синтез.
Ладно, разберемся с этим позже. Сейчас нужно найти способ проникнуть внутрь.
Возможно, наши друзья помогут нам, сказала Спарта, направляясь следом за кальмарами.
Субмарина оказалась в нескольких метрах от сверкающей поверхности. На ней не было, ни заклепок, ни намека на шов, ни даже на какую-нибудь неровность. Она была прекрасна. Они летели над ней с величественными взмахами крыльев, словно над пейзажем, покрытым алмазной пленкой. Горизонт изгибался мягко, а черно-водяное небо было усеяно живыми, мечущимися звездами.
А вдруг мы не сможем войти? спросил Блейк.
Голос Форстера прозвучал нехарактерно для него, неуверенно:
Трудно придумать более мучительную кару, я думаю.
Спарта промолчала, как-будто знала, что все идет так, как и должно.
Следуя за стаей кальмаров, они оказались над широким низким куполом, диаметром не меньше километра. Огромные яркие башни стояли далеко вокруг.
Внизу, в центре безупречного купола, три подводника увидели первую брешь в идеальной поверхности космического кораблякруглое отверстие диаметром около двух метров.
Слишком мало для «Манты», удрученно сказал Форстер.
Спарта подвела «Манту» поближе. Внутри, на стенах туннеля в свете прожекторов субмарины были виды какие-то узоры.
Сомневаюсь, что метеорит проделал бы круглую дыру в этом материале, сказала Спарта.это то же самое вещество, что и марсианская табличка.
Но посмотри на края, сомневался Блейк. Такое впечатление, что произошел какой-то взрыв.
Вряд ли. Этот узор выглядит слишком сложным, чтобы результатом взрыва. Не правда ли, инспектор. По тону Форстера чувствовалось, что он просто жаждет услышать утвердительный ответ.
Я думаю, это дверь для нас и она должна открываться, только надо понять как.
Это дверь?! Дверь, которой миллиард лет?
Спарта кивнула:
Скорее всего. А теперь помолчите.Она изучила узоры, зафиксировала их в памяти, а затем, на какой-то неуловимый момент впала в транс, в математическое пространство непостижимых измерений, куда не проникали никакие реальные ощущения, только чирикающие писки кальмаров, все еще отдающиеся эхом в ее голове. Глаз ее души произвел анализ и вычисления, и внезапно она поняла, как работает эта штука.
Она снова оказалась в странно освещенном подводном миречастично ярком, частично темном, частично холодном, частично горячем. Манта покачивалась в темной воде.
Не говоря ни слова ни Блейку, ни профессору, Спарта манипулировала лапой «Манты» проводя чувствительными титановыми пальцами по сложной внутренней поверхности цилиндрического отверстия, расчесывая и поглаживая текстуры, которые по внешнему виду вполне могли быть расплавленным шлаком или драгоценными камнями, но на самом деле были чем-то столь же простым и целенаправленным, как математическая константа, вроде числа Пи с сотней знаков после запятой.
Что-то происходит, сказал профессор.
Я ничего не вижу, сказал Блейк. И ничего не слышу.
Я чувствую это я имею в виду, каким-то образом я чувствую это, глаза Форстера расширились. Смотрите, что это?
Купол над которым они парили становился все ярче и ярче, и внезапно его полированная металлическая поверхность стала прозрачной.
Форстер, Блейк и Спарта в изумлении смотрели сквозь совершенно прозрачный купол на светящееся огромное пространство, в десятки раз большее, чем самый большой собор Земли.
Купол под ними начал заметно таять, он становился все тоньше и тоньше, исчезая слой за слоем, все быстрее и быстрее, вплоть до последнего слоя молекул. За ним оказалась вода. Возникший водоворот втянул «Манту» внутрь. После этого все произошло в обратном порядкеслой за слоем. И огромный купол вновь стал цельным и непрозрачным. Последнее, что увидели трое в «Манте», когда субмарина закружилась в водовороте, была яркая стая кальмаров, разлетевшаяся во все стороны, словно метеоритный дождь.
Спарта быстро стабилизировала кружащуюся субмарину. Жуткая тишина. Грохот и рев остался снаружи. Гидрофоны субмарины улавливали лишь ритм собственного дыхания. Спарта взглянула на пульт:
Давление снаружи быстро падает.
Форстер удивился:
Для этого должны работать очень мощные насосы, а ничего не слышно.
Я думаю, здесь тот же принцип, который позволил нам попасть сюдавсе проходит на молекулярном уровне.
Манта, плавающая в центре огромной чаши, выглядела как гуппи в аквариуме размером с автомобиль. Стены и пол помещения светились бледно-голубым светом. Его было достаточно, чтобы Спарта могла разглядеть изящную архитектуру свода. Она напомнила ей храм «свободного духа» в имении лорда Кингманато же созвездие Южный Крест в центре. В том храме самое ценное находилось под Южным Крестом. Она кивнула Форстеру:
Сэр, вход должен находиться вон там.
Она направила Манту вниз, в голубую воду. Пол внизу был замысловатым, как коралловый риф, покрытый множеством металлических щупалец, изогнутых, как руки-лучи морской звезды. В центре было темное отверстие. Спарта направила крошечную Манту к нему. Мгновение спустя они оказались в черной воде и продолжали опускаться все ниже и ниже. В лучах прожекторов не было видно ничего ни вверху, ни в низу.
Я чувствую себя пауком, подвешенным под куполом церкви св.Питера, сказал Форстер, вглядываясь в темноту.
Вот уж не знала, что вы религиозный человек, профессор.произнесла серьезно Спарта, в душе смеясь .
О, ну это очень большое сооружение, вот и все, что я имел в виду.
Конечно, и это именно то, что вы ожидали найти? Корабль, который принес культуру X в нашу Солнечную систему?
Да. Я даже написал статью в научный журнал, которую, кажется, никто не читал, а если и читал, то со смехом. А это была довольно хорошая статья. Я утверждал, что если цивилизация захочет пересечь межзвездное пространство, то построит мобильный планетоидкорабль-мир, как я его называл.
Видя, что Спарта слушает с интересом, он продолжил:
Поскольку корабль должен быть самодостаточным миром, способным поддерживать своих обитателей в течение многих поколений, он должен быть таким большим, как как этот. Интересно, сколько солнц они посетили, прежде чем нашли наше и поняли, что их поиски закончились? Знаете, я не думал, что это морские существа, сказал Форстер, его мягкий голос был полон удивления. Несмотря на все, с чем мы столкнулись, лед и море снаружи. полное жизни, мне никогда не приходило в голову, что они водные жители. Первой мыслью было, что корабль дал течь, что все они мертвы и что тающий лед наполнил их корабль-мир водой.
И что же заставило изменить ваше мнение?
Ты сразу это поняла, резко сказал он. Давление и температура здесь подобны самым мелким морям Земли.
Да. Также как и морям, которые когда-то покрывали Марс и Венеру, сказала Спарта. Соляные миры так их называет марсианская табличка. Было понятно, что это означало океанские миры, но мы не догадывались, насколько важны океаны для них. Океаны с правильным сочетанием питательных веществ, чтобы поддерживать их собственный вид.
«Манта» скользила в темной воде, ее бело-голубые лучи выхватывали элементы конструкции и входы в лабиринты коридоров, входов было слишком много.
По-видимому, прошло слишком много миллионов лет. Снаружи все живо и работает. Здесь, внутри, все темно и пусто.Сокрушался Форстер.Скорее всего произошло вот что, получив сигнал от Медуз Юпитера, механизмы включились, согласно заложенной в них программе, и разбудили мириады животных от ледяного сна, а те сделали то, на что были запрограммированы их гены. Но здесь внутри, по-видимому, кроме нас живых существ нет.
Несмотря на это,улыбнулась Спарта. Это все же величайшая археологическая находка в истории, профессор. И надо торопиться, задействовать всех. В скафандрах здесь вполне можно работать.