Помоему, пора идти,сказал он, спрыгивая на землю между Артуром и Мастерсоном.Нам потребуется много времени на возвращение к месту отправки.
Он смотрел, как Пит повесил винтовку через плечо, встретился с угрюмыми взглядами Мастерсона и Гарделя.
Чтото мой дядя не оченьто счастлив, Чак,проходя мимо, заметила Дениз.
Чак ничего не ответил и занял место впереди отряда, указав направление, которое, как он надеялся, было правильным.
Дениз нагнала его и тронула за рукав.
Чак, вы, в самом деле, ненавидите меня? Только потому, что онмой дядя?
Чак покачал головой.
Извините, Дениз,смутился он.Нет, у меня нет к вам ненависти. Вы правы. Но я Меня не очень заботит, счастлив ли ваш дядя.
Тогда я могу идти рядом с вами?
Конечно.Он быстро взглянул на нее.Несомненно, Дениз.
Идти было нелегко. Теперь они передвигались пешком, и приходилось бороться за каждый шаг. Их путь проходил по диким местам, и эти места упрямо мешали продвижению. Они рвали одежду и царапали кожу, устраивали на их пути скальные обнажения или, напротив, непроходимые заросли. Впереди шел Пит, прорубая топориком для разделки мяса путь среди гигантских листьев и виноградных лоз. Насекомые наслаждались жарой. Они парили в горячем воздухе целыми облаками и нещадно кусали все открытые части тела. Солнце на небе палило, словно открытая топка.
Рюкзак становился все тяжелее. Когда Чак собирал его возле грузовика, он показался очень легким. Но его вес увеличивался с каждой пройденной милей. Ремни жали в подмышках, грозя нарушить кровообращение. Рюкзак неуклюже висел на спине, словно мешок с камнями, от него ломило мускулы спины и плеч, а ноги наливались свинцом.
И постоянно оставалась опасность нападения животных. Чак избегал любой юрской фауны, помня о том, что уже произошло, и не желая повторения этого ни в каком виде. Местность, по которой они шли, казалось, изобиловала рептилиями всех видов. Чак узнавал большинство из них, но не останавливался, чтобы рассмотреть поподробнее. Он знал, что многиебезопасные травоядные, но заметил и несколько хищников. Повстречалась и парочка орнитолестесов. Чак поглядел на этих плотоядных шести футов в высоту, шагавших на задних лапах и прижимавших более короткие передние к груди. У них были удлиненные, почти собачьи морды и хвосты, составляющие не менее половины длины. Но Чак знал, что у них также есть острые зубы, и не стремился к встрече с хищниками. Продираясь сквозь рощицу пальм, он взял курс правее, чтобы избежать этой парочки мародеров.
Вокруг водились в изобилии и более крупные динозавры. В одном из таких Чак немедленно признал диплодока. Тот брел в одиночествек счастью, достаточно далеко,и земля содрогалась под его шагами. Длиной он был от морды до кончика хвоста не менее восьмидесяти пяти футов, но казался не таким тяжелым, как бронтозавр, несмотря на то, что последний был короче. Просто вес диплодока сосредоточен посередине, между очень тонким хвостом и длиннющей шей. Его туловище было компактным, коротким и очень напоминало слоновье, особенно благодаря унылой серой окраске. А так как позвоночник последних десяти футов хвоста уже не уменьшался в размерах, он показался Чаку похожим на ремень.
Чак представил себе щелчок такого хвоста и еще раз уклонился от курса, стремясь избежать любых возможных столкновений.
Очевидно, Артур заметил эти манипуляции Чака, потому что подошел к нему и подбодрил:
Я вас понимаю.
Чак повернул к нему голову, отрываясь от своих мыслей.
А? Что? Извините, Артур, я не расслышал.
Я заметил, что вы издалека обходите крупных животных. Мне кажется, это хорошая идея.
Чак рассеянно кивнул.
Там встречаются очень опасные. Мы обходили хищников, которые разорвали бы нас в клочки.
Ну, менято никто не сожрет. Моя шкура слишком старая и жесткая.
Чак улыбнулся его словам, чувствуя, как впервые со времени гибели Оуэна между ними устанавливаются товарищеские взаимоотношения.
Ну, не думаю, что она слишком жесткая для динозавров,поддел Чак.
Она оказалась жесткой даже для Мастерсона,громко рассмеялся Артур.Кстати, о Мастерсоне,продолжал он.Странная штука, но с тех пор, как я заявил ему об увольнении, я чувствую себя свободным, как никогда прежде. Вы понимаете, что я имею в виду?
Ну, не совсем
Такие парни, как я, могут устроиться только на определенные виды работ,пояснил Артур, и глаза его стали серьезными, а лицозадумчивым.Я никого не обвиняю, понимаете? Я знаю, что ситуация может иногда выходить изпод контроля, что виды работ, на которые я могу претендовать, физически наиболее трудные.
Чак кивнул, внимательно слушая и одновременно не переставая обшаривать взглядом окрестности.
Но это не меняет того, что таких, как я, ждут лишь места лифтеров, швейцаров, водителей или, как в моем случае с Мастерсоном, своего рода личных камердинеров.Артур помолчал, пытаясь получше сформулировать мысли.Это новая форма рабства, Чак. Вы соглашаетесь с тем, что являетесь людьми второго сорта, привыкаете к своему хомуту и забываете, что такое настоящая свобода. Мастерсон платил хорошую зарплату, но при этом он покупал мою душу.Он повернулся к Чаку и робко улыбнулся.А вот теперь я вернул себе душу, Чак. И чувствую себя превосходно.
Давнымдавно жил человек по имени Стивен Винсент Беннетначал Чак.
Знаю. «Дьявол и Дэниэль Уэбстер»,кивнул Артур.Читал я этот рассказ когдато в молодости. Он о человеке, который продал душу дьяволу. И, как я помню, он даже вернул свою душу.
Да,кивнул Чак.Вернул.
Они замолчали, идя бок о бок по нетронутым, девственным зарослям, распустившимся вокруг пышной зеленью. Они ничего не сказали и позже, когда Чак остановил отряд на ранний ужин.
Когда все поели и сидели вокруг костра, который разжег Пит, Чак попытался прочесть выражения лиц окружающих, попытался понять, что кроется под этими масками. Он знал, что это очень важно. Впереди у них долгое путешествие. И он должен знать, на кого мог в нем положиться, а кому не стоило доверять. Его взгляд переходил с одного лица на другое, а в уме производились некоторые вычисления.
Мастерсон: Непонятно. Чак ничего не мог прочесть на его лице, вообще ничего. Глаза сощурены, линия рта невыразительна. Чак лишь знал, что этот человек убил Оуэна, и поэтому автоматически не мог доверять ему. Чаку хотелось думать, что он просто не ведает, что творит, но чувствовалось, что за всеми его поступками чтото кроется. Но что именно, Чак понятия не имел. Лицо Мастерсона не давало ему ключа к разгадке.
Дениз: Она сидит у костра с чашкой теплого бульона. Свет костра пляшет в ее волосах, бросая вокруг короткие отблески. Но карие глаза отчасти потеряли блеск, а от крыльев носа к губам протянулись усталые морщинки. Чак чувствовал, что Дениз отталкивало поведение ее дяди. Но всетаки Мастерсон был ее дядей, и Чак задавался вопросом, как далеко зайдет ее родственная преданность в критической ситуации. Он знал наверняка, что тяжелый поход оставил на ней свои отпечатки. Ее шаги уже не были бодрыми, а плечи чуть заметно ссутулились. Нужно тщательнее наблюдать за девушкой, а то жизнь на природе может для нее плохо кончиться.
Артур: Сидит на корточках у огнякрупный, сильный человек с шоколадной кожей. На его лице было выражение мирной удовлетворенности, когда он потягивал свой кофе. Артуру явно можно доверять. Да, Чак доверил бы ему свою жизнь.
Пит: Чак чувствовал, что может доверять и ему, но не был в этом совершенно уверен. Главное занятие поваракулинария, а пока Чак не узнает, какова доля участия в этом Мастерсона, он не поймет, где лежат реальные интересы Пита. Он уже начал жалеть, что вооружил веселого повара, и тревожно задавался вопросом, как бы отнять у него винтовку, не оскорбив при этом человека.
Гардель: Пожалуй, он еще более опасен, чем Мастерсон. Во времена гангстеров Гардель работал бы наемным убийцей, убивающим за деньги. Таким было впечатление Чака. В глазах этого худого, долговязого человека крылась хитрость, и хитрость же пряталась в складках его губ и выдающейся нижней челюсти. Гардель станет беспрекословно повиноваться любому приказу Мастерсона. А что взбредет Мастерсону в голову в следующую минуту, не может предугадать никто.