Нужно раздеваться полностью, когда купаешься. Особенно на ночь.
Высохну, отмахнулась она, поворачиваясь спиной к костру и углубляясь в чтение. Приятное тепло согрело спину и влажные штаны.
Время было глубоко за полночь, когда Маирлана сменил на посту Арея. Женя все еще читала, временами проваливалась в сон, отчаянно с ним боролась, но вскоре сдалась и, прижав книгу к груди, уснула.
Маирлана смотрел на ее спину, прикрытые плащом ноги, как спокойно вздымаются ее плечи от ровного дыхания и как она время от времени вздрагивает во сне, но не просыпается. В прошлую ночь такого не было. Либо спал так крепко, что не почувствовал. Хотя ему казалось, что всего лишь дремал и даже слышал ее дыхание.
Женя снова вздрогнула, тихо застонав. Маирлана чуть приподнялся, готовясь разбудить девушку, но она притихла. Надо будет расспросить ее о снах. Надо было вообще не пускать ее в этот поход. Лорду было досадно, что она не написала ему ни разу о своих намерениях. Ни о помолвке, ни о краже и предстоящем путешествии. Она не доверяет ему. А это плохо, для него прежде всего. Отпустить ее тогда от себя было ошибкой, на исправление которой нет времени.
Мужчина почувствовал движение рядом и повернул голову. К нему подошел Александр. Он не спал все время, судя по теням на угрюмом лице.
Моя очередь, сказал паладин. Маирлана поднялся с места, но его схватили за плечо. Не спи, предупредил Александр. Лорд внимательно посмотрел на него, понял, в чем дело и кивнул. Он обнажил меч, обошел костер и сел в ногах у Жени, а оружие сложил на колени. С паладина не сводил внимательного взгляда. Мужества ему не занимать, с этим не поспоришь. И как бы Маирлана этому не противился, но паладин невольно вызывал уважение. Отношение Мерелин к нему тоже о многом говорило. Эта девушка ни за что не подпустит к себе кого попало. У нее странное чутье на людскую сущность, которое позволило ей окружить себя правильными людьми. Маирлана в эту правильность не вписывался, как ни старался. Но он не позволит ей выбрать кого-то другого.
Лорд вышел из задумчивости, снова посмотрев на паладина. Сквозь редкие языки пламени его искаженное ненавистью лицо выглядело жутко. Маирлана мысленно содрогнулся, сжав рукоять меча, но паладин, точнее, то, что от него осталось, не двигался с места, лишь прожигал полным ненависти взглядом спину Мерелин. Это продолжалось недолго, но Маирлане показалось, что прошла вечность, прежде чем к Александру вернулось человеческое выражение лица. Оно моментально стало осунувшимся от усталости, внутренней борьбы и горечи, которую он не мог скрыть. Паладин опустил голову и потер ладонями лицо.
В эту ночь Маирлана так и не выпустил меч из рук.
Глава 31
Женю смогли разбудить только тогда, когда все вещи уже были собраны, а лошади оседланы. Императрица с трудом поднялась. Высохшие во сне волосы торчали в разные стороны и стали похожи на гнездо.
Теперь тебе нужно опасаться в пути птиц, поддел Маирлана. Женя надула губы, но ничего не ответила. Кое-как пригладила руками торчащие завитки и заплела волосы в косу, закрепив на конце куском веревки, любезно пожертвованной воровкой. Говорить не хотелось совсем, горло при каждом глотке саднило. Голова казалась чугунной, и каждый звук отражался звоном колокола. Молча она набросила на плечи плащ, свернула лежанку, прикрепила ее к седлу и забралась на лошадь, махнув рукой на умывание.
Двинулись в путь.
Бодрыми и выспавшимися, как всегда были Арей и Шерра. Те, очевидно, не страдали кошмарами и бессонницами, все время переговаривалась, переглядывались и в целом раздражали своим счастливым видом остальных. Александр сидя дремал, покачиваясь в седле в такт движениям лошади. Маирлана следил за сонной Женей. Вид у нее был болезненный. Лицо бледнее обычного, глаза слезливые. Простыла, очевидно, но виду старается не подавать. Безрассудное упрямство. Он ничего не сказал, но продолжал время от времени оглядываться с беспокойством на девушку.
Надин была словно сама по себе. Она не слушала разговоров графа и воровки, не встревала в перепалки, никогда не разговаривала с Маирланой. Просто шла вперед вместе со всеми, но одна. Девушка удивлялась своему спокойствию. Это ведь не про нее. Она устала, ей опостылело трястись верхом, спать на земле и есть эту мерзкую кашу. Ей опостылело видеть, как Александр крутится вокруг обожаемой всеми Жени, практически не обращая внимания на нее.
Но больше всего злило, что в случае опасности она будто забывает о себе и готова защитить Женю. Свойства ли это Тени, или ее личное желаниеона не понимала. Все запуталось, сплелось так, что уже было не разобрать, где долг, а где ее собственные стремления. Женя единственная в этом мире, кто не дает Надин забыть кто она. И за это девушка была отчасти благодарна императрице. По сути, они оказались в одинаковом положенииброшенные в гущу событий против своей воли. Брошенные выживать любой ценой. Только вот кому-то достается всеи власть, и мужчина. А кому-то копье и отсутствие выбора.
На коротком привале путники перекусили остатками сушеного мяса и ягодами, которые собрала Шерра. Из провизии остались только крупы, и тех было не достаточно на день для такой большой компании. Женя все же удосужилась сходить к реке и умыться, но легче себя не чувствовала. Усталость наваливалась и единственное, чего хотелось, это принять горизонтальное положение и не вставать как минимум неделю.
Нам нужно выезжать на тракт, сказала Александр. Выглядел он уже гораздо лучше, чем с утра. Провизия закончилась, корм для лошадей тоже. Ну и, он кивнул в сторону. Все посмотрели на Женю.
Если мы выедем на тракт, то все подумают, что урги восстали, фыркнула воровка.
Кто такие урги? тут же поинтересовалась Женя, вспоминая, читала ли она о таком, но на ум не приходило ничего. Александр усмехнулся ее жажде знать все.
Это мертвецы, которые ожили, пояснил Арей.
Как интересно, пробормотала Женя задумчиво.
Вообще-то не очень, возразила Шерра. Скорее жутко. Укушенный ургом тоже становится ургом.
А укушенный оборотнем? спросил Арей, широко улыбаясь.
А укушенный оборотнем лишается части тела, за которую укусили, сказала воровка. На лице появилась хищная улыбка.
Идем на тракт, заключил еще раз Александр и сел на коня. Еще один день пути и они дойдут до цели. Только бы продержаться.
Из леса вышли ближе к сумеркам. Александр велел Жене накинуть капюшон плаща на голову и не снимать при посторонних. Амулеты берегут от нюха Стража, но не сберегут, если они столкнуться с ним лицом к лицу. Сам мужчина поступил так жескрыл в тени широкого капюшона лицо.
На тракте было людно, несмотря на вечерние часы и практически конец империи. Тянулись обозы, шли повозки, в основном в сторону столицы. Окраина выживала благодаря урожаю с полей и хозяйству. Что-то удавалось продать в столицу или близлежащие города и деревни, что-то оставалось на зиму, а что-то для посева на следующую весну.
Земли здесь были не самыми плодороднымикаменистая сухая почва, недостаток воды. Деревни позажиточней, прибегали к помощи магов. Те заговаривали урожай на всходы. Хорошо, если в деревне имелся свой маг, а иначе заезжие через одного оказывались шарлатанами и селяне теряли и деньги, и урожай. Те, кто не имели возможности купить мага, уповали на милость случая и дождливое лето.
Вскоре путники подъехали к придорожному трактиру с покосившейся, но яркой вывеской, гласившей «Пристанище тролля». Здание было большое, в два яруса. Сколочено из досок и обмазано глиной. У коновязи практически не было свободных мест. Снующий между лошадьми мальчишка проворно задавал им корма и подливал воды. Завидев новых клиентов, он подбежал, встал перед лошадью Александра и погладил ее по морде.
Места в конюшне только остались, господин, сказал паренек. Голос у него был звонкий, ребяческий. Вздернутый носик и торчащие в разные стороны вихры придавали ему сходство с домовенком. Женя умилилась, рассматривая худенького, невысокого парнишку.
Комнаты свободные есть еще? кивнул Александр в сторону трактира.
А сколько надо?
Две трехместные, сказал паладин. Парнишка умчался к таверне и вернулся практически сразу, ничуть не запыхавшийся.