Нет.
Хорошо, судья Клермон кивнула, осужденные, ваше последнее слово?
Я сделала это для блага Империи В голосе Ганды не было такого же убеждения, как в голосе экама моей матери, когда он произносил то же самое. Императрица продалась саксонцам и разрушила Империю до основания. А теперь на трон взошла эта шваль! Преступница и контрабандистка, и это по ее собственному признанию! Она не заслуживает ни уважения, ни верности.
Я постаралась сохранить невозмутимость. Мне ничуть не стыдно за то, что я делала, покинув дом.
Ганда, если ты не хотела, чтобы я возвращалась, не нужно было убивать моих сестер. Императрицей должна была стать Цера, или ее дочь, или даже Пас. Любая из них подошла бы на эту роль лучше меня. Это ваши заговоры и измена возвели меня на трон.
Нет, Ганда покачала головой, по лицу ее катились слезы, но у нее не нашлось аргументов, способных вызвать хоть чье-нибудь сочувствие.
Лааб поднял подбородок, хотя его заносчивый вид не помог полностью спрятать страх в глазах.
Вы еще пожалеете об этом, прошипел он. Мы смотрим в будущее дальше, чем вы можете вообразить, и наши планы куда величественнее этой жалкой Империи. Ты не переживешь следующего оборота планеты вокруг солнца, бандитская шлюха!
По комнате пронесся изумленный вздох. Я скрестила руки на груди и холодно улыбнулась Лаабу.
Ты не доживешь до того дня, когда ваши планы рухнут, ответила я.
Он что-то закричал, но приставы, повинуясь быстрому жесту судьи Клермон, его прервали. Коммутатор отключили, и два техника в камере надвинули на лица шлемы, снова опуская столы.
Тысячелетиями основным способом казни в Империи было удушение азотом. Способ быстрый и безболезненный, но, как я уже сказала Лине, это все равно насильственная смерть.
На стене камеры вспыхнули огни, судья Клермон кивнула, и техники дернули переключатели. Воздушные циркуляторы забрали из камеры весь кислород, заменяя его чистым азотом.
Лааб потерял сознание меньше чем за минуту, Ганда продержалась чуть дольше. Кислород в их легких и крови сменился азотом. Гипоксия способна привести к гибели тканей мозга через несколько мгновений.
Я видела куда более неприглядные смерти и ко многим из них имела непосредственное отношение. Я даже не в первый раз стояла по другую сторону стеклянной перегородки и смотрела, как другие люди умирают, но от этих тихих быстрых смертей холодок все равно бежал по коже. Казнь казалась странной медицинской процедурой. Мне стало неуютно. Я смотрела, как поднимается и опадает грудь Лааба, как дыхание становится все более поверхностным, как замедляется сердцебиение на мониторе над столом. Лааб конвульсивно дернулся, и всхлип Лины эхом отдался во всем зале.
Уйе маа Выведи ее, Уилл, прошептала я, не отводя взгляда от умирающих передо мной людей.
Визг монитора, отслеживающего активность головного мозга, затих, когда Уиллимет вывела Лину за дверь. Лааб, а потом и Ганда замерли. Техники в шлемах обошли столы, проверяя состояние своих пациентов и передавая данные судье Клермон.
Смерть мозга подтверждена, объявила та, остановка сердца произойдет приблизительно через три минуты.
Монитор при этих словах замолк, и мы стояли в тишине, ожидая последних слов техников. Тот из них, что стоял рядом с Лаабом, повернулся и кивнул, но я не выдохнула, пока не кивнул и техник, наблюдающий за Гандой.
Смерть сердца подтверждена. Казнь проведена в двадцать два часа пятьдесят три минуты по стандартному столичному времени. Запишите, что правосудие свершилось.
Ваше величество Я шагнула к стеклу, и в голосе Эммори послышалось предостережение.
В воздухе пепел, взлетающий вверх, нет больше солнца, Мать-Разрушительница пришла, вспомнилась мне строчка из стихотворения. Кас, мы уезжаем. Прикажи подать машину.
Эммори коснулся рукой моей спины.
Ваше величество, пора.
Я отвернулась от стеклянной перегородки, будучи не в настроении спорить. Кивнув на прощание собравшимся, я позволила своим телохранителям увести меня с места казни обратно во дворец.
* * *
Пройдя прямиком к бару у камина, я сделала глоток из первой же бутылки, которая попалась под руку. В груди вспыхнуло пламя, растопившее часть скопившегося там льда, так что я глотнула еще и поставила бутылку на место.
Ваше величество
Зин, не нужно сейчас меня ругать.
Честно говоря, мне даже хочется, чтобы сейчас дежурил не я, улыбнулся напарник моего экама, будьте осторожнее. Вы почти ничего не ели за ужином.
Я замерла с третьим стаканом в руке и посмотрела на него.
Теперь ты и этим занят? Следишь, сколько я ем?
Это всегда была моя работа. Сейчас я просто говорю это вслух, потому что три стакана каласийского виски на пустой желудок вполне могут свалить вас с ног, ваше величество.
Усмехнувшись, я прихватила стакан и опустилась на диван.
Я легко тебя перепью, сыщик несчастный.
Зин, даже не думай об этом, вмешался Эммори, во-первых, тебе не следует пить наперегонки с императрицей. Во-вторых, она вполне способна тебя перепить. Ты, конечно, пить умеешь, но все-таки не так, как человек, перепивший целый эскадрон Императорского Флота.
Я думал, врут, Зин приподнял бровь.
Не совсем, я отсалютовала ему стаканом и подмигнула. Их было всего двое, и я тоже была хороша. И не воображайте, что я не понимаю, к чему вы ведете.
Кто, мы? Зин ухмыльнулся.
Придется завтра повторить. Видит Шива, не слишком-то приятное занятие.
Хорошее настроение вдруг меня покинуло, и я уставилась на золотисто-коричневую жидкость в своем стакане. По крайней мере, казнь моего бывшего телохранителя не соберет столько публики.
Да, придется. Это необходимо, ваше величество.
Легче от этого не становится.
Я бы не беспокоился за вас, если бы это было легко. Эммори присел напротив, обхватив руками колено. Но ведь не только это вас беспокоит?
Они это заслужили, заявила я.
Он кивнул.
Они убили мою мать, моих сестер, Джета, Рамани. И многих других, Эммори. Я не жалею о том, что только что произошло. Клянусь, я найду тех, кто за это ответит!
Стакан опустел, и я поставила его на место с преувеличенной точностью человека, который выпил многовато для себя.
Ох, етит-твою!.. буркнула я, нетвердо вставая на ноги. Молчите оба, никому не слова.
Что вас тревожит, мэм? спросил Эммори. То, что вам не нравится убивать, или то, что нравится?
В следующий раз я просто сама спущу курок. Это гораздо проще, чем стоять и смотреть, как кто-то другой делает за меня грязную работу.
Отвечайте! В его голосе послышались командирские нотки, и я уставилась на своего экама.
Черт возьми! Да если б я знала! крикнула я. Я должна жалеть, да? Ведь так поступают цивилизованные люди, когда у них на глазах кто-то умирает? Особенно если умирающий связан и беспомощен Я могла бы проявить милосердие. Мы ведь получили от них необходимую информацию. У меня есть власть даровать прощение, и я могла бы позволить им прожить остаток дней в тюрьме. Я всю неделю провела, выслушивая людей, которые убеждали меня так и сделать!.. Но когда я стояла там, то думала только о сестрах. О том, что обещала найти виновных и покарать их. О том, как По-Син сломал мне ногу, когда я повернулась спиной к еще живому якудза. Эти воспоминания вдруг развеселили меня. Сначала он его застрелил, а потом преподал мне урок. Я не оставляю за собой живых врагов, Эмми. Никогда.
Зин издал такой звук, как будто я его ударила. Эммори, напротив, затих. Он не отрывал от меня взгляда, но я была уверена, что они сейчас общаются между собой.
Смати, система из пяти микроскопических чипов, вшитых в ключевые области мозга, использует наши нейроны и нейронные связи для создания специального интерфейса. Он позволяет передавать сообщения, записывать аудио и видео, даже фотографироватьесли в палец или ладонь имплантирована соответствующая техника. У этого устройства огромная емкость памяти, и оно позволяет установить разные полезные приложения.
Диапазон действия с годами растет. Если первые смати работали на расстоянии пары метров, то современные военные модели могут передавать информацию на километр. Дальше уже нужна система коммуникации.