И, как бы мне ни хотелось унестись вечером в Родерворд, похоже, там обойдутся без меня.
Карие глаза скользят по мне задумчиво:
Госпожа Родери, а где вы учились?
Копия моего диплома об окончании Королевской Академии магии в Эрносе приложена к личному делу, заученно отвечаю я.
О, её я виделИ когда успел?! Но выпускник Академии ещё не следователь.
Тогда считайте это благотворным влиянием господина Лаверса.
Теперь я слышу, как он смеётсязвонко и от души:
А вы не так просты, да, госпожа Родери?
Если б он ещё знал насколько!
Вы лично решили посетить место преступления из желания проконтролировать мои действия или помочь поскорее закрыть дело?
Созна́юсь, мой вопрос невежлив. Но как долго он собирается стоять, разглядывая мою физиономию? Я ему не пейзаж, не картина и не праздничный ужин, чтобы любоваться. Средний рост, брюнетка, сине-зелёные глаза и прилипшая ехидная усмешка. Ничего выдающегося.
Мне стало любопытно, почему вы не побрезговали лично ползать по снегу и опрашивать свидетелей. Прочтя ваш отчёт, я не нашёл в нём тех мыслей, что вы только что так убедительно мне изложили.
Не считаю полезными преждевременные заключения, пожимаю плечами. К тому же идея о том, что маг оказался в этой щели неслучайно, пришла мне на месте. Вообще я не рекомендую вам искать в моём поведении глубокий смысл, заметит или не заметит издёвку? Женщины, как известно, существа живые, но нелогичные.
Наконец-то на его лице появляется выражение, которое я давно ждала, желание не задевать меня дальше. Рядом беззвучно раскрывается портал.
Предлагаю вернуться в здание Службы, госпожа Родери.
Отлично! Сухой, официальный тон. Пожалуй, четыре недели я выдержу.
Я выхожу из портала с чётким планом в голове. Сделать изображение покойного, по ауре восстановив его облик до того, как он окончательно превратился в развалину. Разослать во все отделения Службы в других городах. С таким длительным применением запретных заклинаний должен же был он где-то отметиться. Отправить группы розыскников порасспрашивать о пришлом маге в гостиницах поскромнее и кабачках на окраинахвряд ли столь непрезентабельно выглядящий господин осмелился сунуться в центр.
Но все мои благие намерения разбиваются об оплывшую грудь господина Лаверса, который неожиданно выскакивает нам навстречу.
Госпожа Родери! всплеск пухлых рук. Господин Даллор! Чудесно, что вы вдвоём! Такая досада Я хотел сказать, такое несчастье! Господин Винкер Сарьэн скончался в своём особняке, во сне, слава Всевышнему Сто восемьдесят лет, ещё жить и жить! Теперь родня начнёт грызть друг другу глотки то есть оспаривать волю покойного! Пойдут слухи, домыслы, кляузы
Что вы от нас хотите? недоумевает Даллор.
Осмотреть тело и выдать заключение, что смерть произошла от естественных причин, я перевожу эмоциональную речь Лаверса на нормальный язык. Винкер Сарьэн владел миллионами. У него под каблуком три сына и семь внуков, все они годами терпели крайнюю стеснённость в средствах и жили в кредит, причём кредиторы их не особенно донимали, не сомневаясь, что рано или поздно своё получат.
Молчун одобрительно кивает.
Иными словами, Брэгворд ждёт чреда громких скандалов, когда наследнички примутся обвинять друг друга? прозревает Даллор.
Мягко сказано. Службу просто завалят всевозможными доносами, начиная с того, что горничная, приставленная старшим сыном, подлила яд в суп, и до заявления, что нанятый младшим сыночком служащий при горртах натёр их специальной мазью, и это повлекло за собой смерть господина Сарьэна.
Горртовмазью? теряется мой новый начальник.
Было такое, бесстрастно поясняю я. Некий умелец регулярно подмешивал отраву в бальзам для ухода за шерстью. Звери медленно умирали и невольно убивали владельца. Вы же знаете, у хозяина и привязанного к нему горрта устанавливается общая эмоциональная связь. Три годаи никаких следов преступления.
Однако! присвистывает Даллор. Какие искусники водятся в Брэгворде!
Госпожа Родери, заискивающе тянет Лаверс, прошу вас, помогите господину Кэлэйну оформить всё должным образом Чтоб ни одна сволочь не придраласьни один уважаемый наследник не усомнился!
Благосклонно киваю. Две подписи магов высшего уровня на свидетельстве о смерти заткнут рты любым клеветникам.
Молчун расцветает.
Идёмте, поворачиваюсь я к Даллору, одновременно строя портал, раньше приступимраньше освободимся.
Особняк рода Сарьэн в центре Брэгворда больше напоминает дворец. Высоченный и помпезный, он выстроен прямо напротив ратуши. Я искренне сочувствую градоначальнику, вынужденному каждый день лицезреть этот чудовищный образец дурного вкуса, облепленный позолоченными завитушками, словно торт в кондитерской.
Навстречу нам высыпает толпа скорбящих родственников, все как один в траурных одеяниях. Заранее готовили, что ли? Нас с Даллором под общие причитания, в которых нет-нет, да и промелькнёт ликование, провожают в спальню покойного. Господин Винкер, даром что держал семейство в чёрном теле, себе в удобствах не отказывал. Комната в три окна, тяжёлые портьеры с ламбрекенами, кровать под пышным балдахином (Далайн, ругаясь на чём свет стоит, повыбрасывал такие из королевского дворца три года назад, заменив современной мебелью). На столике рядом с окномбукет живых цветов в хрустальной вазе изумительной красоты. И не роз с хризантемами, что и в этих суровых краях прекрасно растут зимой в оранжереях, а трепетных фиалок, за которыми приходится ходить порталом через полмира. Фиалки, правда, приложенных усилий не оценили и безнадёжно завяли.
Сам покойный теряется в необъятных просторах огромной кровати. При жизни щуплого главу рода Сарьэн побаивались не только члены его семейства, но и большинство уважаемых жителей города: он относился к тем коротышкам, что всё равно заставляют окружающих смотреть на них снизу вверх. Сейчас, маленький и сморщенный, с закрытыми глазами под сухой тонкой плёнкой век в обрамлении роскошного постельного белья господин Винкер вызывает жалость. Боковым зрением я ловлю торжествующие взгляды, которыми обмениваются родственнички. Молоденькая девушка с ненавистью смотрит на фиалки, стоимость которых в самом разгаре зимы сопоставима с недельной зарплатой среднего служащего в Брэгворде.
Ходят сплетни, что господин Сарьэн дозволял своим домашним не более одного нового платья или костюма в год. А на все упрёки усмехалсяступайте работать. Как мой друг Файбэр и поступил в своё время. Каково этоработать за гроши, когда рядом лежат миллионы?
Не знаю. Я обеспечиваю себя сама с шести летименно в таком возрасте выявляют будущих магов, забирая их в государственные школы. Первые шесть лет обучения оплачивает Корона. Дальше всё зависит от тебя, даже двойная «эл» Но я отвлекаюсь.
Войдя в спальню, Даллор делает знак остальным, веля держаться подальше. Осматривает комнату, проверяет окна, контур двери, стены, даже пол и потолок. Исследует каждый предмет на новизну, не гнушаясь домашними шлёпанцами. Заклинание классическое, кропотливое. В моём варианте оно гораздо проще и короче. Но я не вмешиваюсь. Я лишь подчинённая господина заместителя Главы Службы. Наблюдаю, сверяю результаты. Дальшеизучение тела. Мощная, ровная аура, ни дыр, ни проклятий, ни следа болезней. С такой энергетикой люди спокойно живут двести лет, если не больше.
Только Винкер взяли помер. Почтенная смертьв собственном доме, в своей постели, без мучений Не слишком ли многие сегодня умерли во сне? И не вызывает ли вопросов кончина практически здорового, крепкого старика, с такой радостью ожидаемая притесняемым семейством?
Что ж, голос Даллора громок и уверен, я подтверждаю смерть от естественных причин. Госпожа Родери, ваша очередь подписывать свидетельство.
Не торопитесь, в отличие от него, я говорю очень тихо, и вызывайте дознавателей. Винкер Сарьэн убит.
Так действует на людей внезапностьсекундная тишина и всеобщий оглушающий гомон. К чести Даллора, он не пытается спорить со мнойдостаёт устройство связи, пишет несколько строк, командует:
Никому не покидать дом! И только потом поворачивается ко мне. Блеск его глаз обещает мне мало приятного, да я не из пугливых.