Люди теперь, как животные в древности, когда только появился человек разумный. Им, этим животным, позволили остаться, но только не на вершине, а в качестве пищи, либо для сохранения экологического равновесия. Вот и мы теперь живем, чтобы равновесие не рухнуло. И кто его поддерживает? Гребаные машины!
Проповедник выкрикнул последнюю фразу, и тут заметил нового посетителя, угрюмо пялившегося в их сторону.
Мир принадлежит машинамрассеяно добавил он, поглядывая на Монгола.
Было время, снова заговорил проповедник после паузы, и я был таким придатком. Слыхал о хикикомори?
Рассеянный кивок.
Когда-то давно я пасся у центров, где держат отшельников. Там самый быстрый интернетпопытался объяснить он причину, но Данила дал понять, что в курсе. В то время таких бездомных, как я, использовали воротилы даркнета, чтобы за новый софт для визоров делали грязную работенку.
Из боковой двери за стойкой появился Ярвысокий, пожилой хозяин бара. Черный гребень волос небрежно зачесан назад, в густой бороде полно седины, взгляд умных глаз пронзает. В руке он держал сверток, размером с бутылку, из которой подливали коньяк проповеднику.
Не то, чтобы что-то совсем уж незаконное, продолжил делиться воспоминаниями проповедник, но нормальный человек на такое не согласится. Нам на визоры загружали всякую чернуху, для передержки
Яр бухнул на стойку перед Данилой сверток, глянул на Монгола.
или тестировали на нас новую гипно-наркоту, ну или выслеживали через наши визоры тех, кто пытался спрятаться, он сделал многозначительную паузу. Тогда-то я и пришел к мысли, что человек больше не хозяин этого мира
Кажется, я тебе говорил больше ко мне не соваться, проповедника прервали. Суровый голос принадлежал Яру.
У меня дело, вызывающе ответил Монгол.
Обстановка в баре мгновенно изменилась. Почуяв запах крови, некоторые посетители повернули визоры в сторону здоровяка, включив запись.
Тебе бы лучше валить отсюда, тихо проговорил проповедник, наклонившись к Даниле. И вещицы свои забери, он кивнул на сверток.
Данила запихнул сверток в задний карман джинсов.
Ко мне? Яр остановился в шаге от Монгола. Этих двоих разделяла лишь стойка. Татуированный паренек куда-то пропал.
Мы с твоим коллегой уже все решили.
У меня здесь нет коллег, только подчиненные. Говори, чего хотел, или отваливай.
Пусть подчиненный, насрать, Монгол не собирался дальше объясняться. Его заинтересовал Данила, чья куртка лежала на соседнем стуле.
Стараясь не смотреть на здоровяка, Данила подцепил куртку, ощутив приятную тяжесть старомодного, но безотказного «Бульдога» сорок четвертого калибра в боковом кармане. Он сам выбрал его, когда Сармат предлагал варианты самозащиты посерьезнее рукопашного боя. Накинув капюшон перед выходом, Данила переложил сверток во внутренний карман. Улица встретила его сгущающимися сумерками и уютным снегопадом.
***
Снег валил огромными влажными хлопьями, тяжело ложась на обледеневший тротуар, грязные обочины и недавно почищенную дорогу. Страшненький, неухоженный городок преобразился в свете фонарей. Он стал похож на сказочную деревню великанов, построивших хижины высотой в пять этажей.
Этот громила по твою душу, настороженно произнес Ромка внутри головы. Сармат уверен, что он за тобой приходил.
Знаю, Ромыч, Данила стянул через голову визор и запихал его в боковой карман.
Ромка тоже не терял времени даром все эти месяцы. Он научился понимать Сармата, тогда как Данила воспринимал этот боевой комплекс только на уровне рефлексов. Лучший друг часто озвучивал то, что человек только чувствовал. А сейчас он чувствовал, как все его тело приходит в тонус.
Данила оглянулся через плечо и вывернул из подворотни на главную улицу. Позади исчез абсолютно пустой переулок.
Он ускорил шаг, сжав правой рукой рукоять «Бульдога». Кармак настаивал, чтобы Данила носил при себе шокерон скорострельнее, содержит больше зарядов и не убивает, но Данила и не собирался никого убивать. Ему просто нравилось ощущать в ладони нечто незыблемое, как гранитная скала посреди заводи с акулами, на которую при случае можно забраться. Его охладевшее за месяцы скитаний в мире нечипованных сердце, грело ощущение неуязвимости, когда в руке было нечто, что невозможно взломать через Сеть. Но Кармаку он все же уступилв бардачке машины лежал шокер, способный выплюнуть от трехсот до семисот зарядов со скоростью триста пятнадцать метров в секунду. Точный запас «обоймы» зависел от мощности заряда.
Данила еще раз порывисто обернулся. Улица совсем опустела. Только где-то вдалеке жужжали роботы-уборщики, которым небесная канцелярия добавила работыснег так и валил.
Тяжелые хлопья ложились на край капюшона, липли к ресницам, холодили щеки и залетали за шиворот. Но Данила этого не замечал. Его волновало только одно: почему Монгол не пошел за ним? Почему он остался в том баре, когда даже сам хозяин выгонял его на улицу?
Сармат был непреклоненМонгол приходил за ним. Данила чувствовал это и верил боевому комплексу, словно то была рациональная, хладнокровная и убийственно спокойная часть его интуиции.
До машины оставалось два поворота. Сначала за высокий и узкий прямоугольник девятиэтажки, высившийся впереди, а потом во двор закрытого торгового центра. Да, вот она! Словно покрытая густой пеной, стоит в одиночестве у ближнего к ТЦ бордюра. Почувствовав его визор, авто тихонько заурчало гибридным мотором. Данила окинул взглядом пустую стоянкуникого, один лишь снег мягко ложится хлопьями на асфальт, заполняя собой все пространство от набрякших в небе туч до уставшей земли.
Подходить к машине Данила не спешил. Он запросил через Сеть отчет о ее состоянии.
Становлюсь параноиком.
Встроенные датчики тут же просканировали авто, раздев догола, и сообщили, что ничего с момента остановки не изменилось.
Почему он остался в баре? тихо проговорил Данила, обращаясь скорее к себе, чем к Ромке, но его друг ответил.
Может, хочет проследить за тобой.
Данила задумался. Все, кто приходил до него, сразу кидались в атаку. Кто-то поступал умнеенападал издалека. Но даже таких охранная система синхронов вовремя замечала и предупреждала хозяев об опасности. Зачем же Монгол будет за ним следить, если мог убить на месте?
Чтобы выяснить, где прячутся остальные.
Данила слышал, как на капюшон ложатся особенно тяжелые хлопья снега, образуя снежную шапку на голове и плечах. Он слышал, как вдалеке гудит не до конца умерший город. Чувствовал, что упустил нечто важное во взгляде и поведении Монгола. Почему он так уставился на него, зайдя в бар? Зачем он туда пришел, зная, что хозяин будет не в восторге? Может, он вовсе не ожидал увидеть там Данилу? Может, у него были свои дела с тем татуированным парнем, имени которого Данила не запомнил?
Надо было что-то делать, иначе еще десять минут, и он превратится в сугроб на стоянке. Данила торопливо подошел к машине, наскоро стряхнул с куртки снег, уселся внутрь, врубил на полную систему защиты от слежения и вручную (чтобы не отследили маршрут автопилота) поехал на базу.
То, что осталось
Догин сбежал. Как только на его чуткие щупальца, раскинутые по всему интернету (включая мрачное дно этого грязного айсбергадаркнет), упал клич для наемников. Этот заказ был приватным, его рассылали самым надежным кадрам, но, так уж получилось, Догин оказался в их числе.
Уходя из Сети, он прихватил с собой достаточно софта, чтобы сконструировать из него довольно сложную программу, способную выполнять необычные приказы. Так появилось его Альтер-эгоПёс. Под этим ником в среде наемников даркнета числился боевой робот, украденный Догином у военных за пределами Сети. Его непростой во всех отношениях мозг на момент кражи был чистым листом, в который Догин зашил свою программу, служившую роботу сознанием. Пёс превосходно справлялся с работой наемника, принося немалый доход беглому хикикомори. Но, наконец, он послужил изначальной цели, ради которой и задумывалсядобыл ценную информацию. Среди десятка имен в заказе числилось и его. Догин догадался, что попал в число «целей», для ликвидации которых не требовались особо квалифицированные кадры, нанятые для устранения Старика (да, он сразу понял, в кого метят заказчики, увидев имена синхронов и Данилы). Несмотря на это, оставаться на месте Догин не мог. У него созрел план.