Что случилось? спросил Соленый.
Эти карманные полудурки Исрак с Бамбурой продали все акции нашей Родины. Чего они испугались?
Я думаю, они сначала поверили этой даме-академику, что доллар рухнет через две недели, а теперь
Не думаю, что дело только в этом, сказал Комби. Значит, есть какие-то проблемы у нашей Родины.
А с другой стороны, Береза не стал бы скупать эти акции будь они совершенно убыточны, сказал Соленый.
Не все так просто, Комби забегал, как заведенный по дорожке между яблонями и грушами с привитыми побегами конопли. Сонька в это время в беседке заваривала цейлонский чай с васильками. Береза ведь может купить, а потом продать. Надо быть поласковей с Сонькой. Только она может сказать, когда надо продавать нашу Родину. У нее ведь контрольный пакет.
Эх, хорошая водяра! Жаль, воскликнул Соленый. Сам бы пил. Жаль пришлось завязать в Горьковской ссылке. Язва открылась на нервной почве.
А че такое?
Вранье кругом. Надоело слушать. Слово на букву Бидолопоклонство. Да, пожалуй, ислово на букву б-тонет, одно идолопоклонство.
Академики, идите сюда! крикнула Сонька из беседки, чай готов.
Оба приблизились к беседке. Сели, прихлебнули чайку с пастилкой, с яблочной шарлоткой. Сонька подняла ногу. Она так и не надевала трусы.
Ну, кто первый? А может вместе? Я, между прочим, без трусов.
Комби вздохнул. Он сказал:
Мне кажется, вы всегда без трусов. И добавил:Я не буду.
Я тоже, сказал Соленый.
Почему?
А почему мы всегда должны трахать тебя после этого Предателя Демократии из туалета? хорошим вопросом ответил Соленый.
Во-первых, он не всегда меня трахает. Сегодня был только кунеленгус Мы занимались изучением географии тела.
А во-вторых? спросил Соленый.
А во-вторых, я ваш непосредственный начальник.
А вы знаете, что было с Биллом за домогательство к подчиненным? спросил Соленый.
Да что вы меня всеслово на букву е с приставкой: засегодня с этим Биллом? Я сама, как Моника Левински. Налетай, подешевело! А то смотрите, плакала ваша доля в нашей Родине. Я не подскажу вам, когда надо от нее избавляться.
Ох, грехи наши тяжкие, сказал Соленый и полез к ногам Соньки.
Комби придвинулся с другой стороны.
Зю на крыше опустил бинокль.
Эх, завалить бы их сейчас всех.
Что там? спросил Анп и потеребил лапками пулеметную ленту. Давай сейчас шарахнем, а? Давай!
Нельзя, сказала Ни Андр. Надо ждать.
А чего ждать-то? спросил Анп. Мочим всех и дело с концом.
Да заткнись ты, Петька! Анка ударила его ладошкой по лысине.
Она правильно говорит, вздохнул Чапаев. Тех, кто в туалете, мы замочить не сможем. Надо ждать.
А я бы все равно сейчас шарахнул, сказал Анп. Тех, кто спрятался в туалете мы бы потом прямо там и замочили.
Э, нет, покачала пальчиком Ни Андр., - ты не знаешь, насколько умен и хитер Береза. Это сам дьявол. Да и Предатель Демократии не так прост, как может показаться. Он может опять всех обмануть, и поднять народ, как Стенька Разин. Там еще этотслово на букву екарлик
Да, дахуя их там! поддержал подругу Зю.
А я хочу! капризно сказал Петька и опять подергал пулеметную ленту.
Да тыслово на букву бПустое место, сказал Зю.
Одно слово: Пустота, поддержала Чапаева Анка-пулеметчица, и опять хлопнула ладошкой по потной лысине второго номера.
Клуб. Музей восковых фигур. Из окна виден сад, беседка, где Мичуринец-Лысенко-Комби и Соленый нехотяслово на букву еСоньку Золотую Ручку. Виноградная лоза колосится сама по себе. А че ей будет?
Две Тети-Моти прогуливаются по залу, где выставлены Толстой Лев и Алексей, Достоевский, Чехов, Горький, Мандельштам, Блок, даже Аксенов и Солженицын. Хотя, между прочим, тоже кукуют на этой Зоне. Сейчас они ушли ловить раков. В зале тепло и уютно и страшновато как на кладбище.
Когда я прихожу сюда, говорит Тётя, я как будто молодею. Меня очень утомляет загазованность Зоны.
Я как будто приезжаю в свою родную деревню! восклицает Мотя. Воздух!
Изумительный!
Восхитительный! А какие люди! Среди них я чувствую себя комфортно.
Я тоже, как будто среди своих близких товарищей, Тетя проводит ладонью по щеке Льва.
Мотя гладит Алексея.
Сейчас пишут романы за месяц, говорит Мотя.
А Лев Николаевич Толстой целый грузовик бумаги искромсал, прежде у него получилось что-то путное.
А ты помнишь, что сказал Достоевский, когда проиграл все деньги в казино?
Да, он сказал
Тетя мягко прерывает ее. Она говорит, что знает, что сказал тогда Достоевский.
А ты знаешь Ахматова говорила, что
Это интересно. Пастернак по этому поводу пишет
Великолепно. А Блок? Он ведь
Это все равно, что на самом деле увидеть
Совершенно верно. Абсолютно.
Понимаешь, мне здесь очень комфортно, говорит Тетя.
А мне-то как! говорит Мотя. Я бы, кажется, и спала здесь.
Кстати, некоторые говорят, что мы с тобой здесь трахаемся. Представляешь?
Я, конечно, слышала об этом. Но ведь это же неправда. Они злословят.
Злословят, ублюдки. Ты помнишь, как это сказано у Чехова в Вишневом Саду? Я, говорит
Да, великолепно. Это ответ всем гадам, которые пытаются
Так они вдохновенно разговаривали друг с другом об известных им вещах. Совершенно не вдаваясь подробности. Ведь они были одни. Они всегда одни. А двоим родственным душам и так все ясно. Их же никто не подслушивает. Кроме меня.
Я постоял, постоял у двери, да и цапнул Тетю за пятку.
Ахслово на бдурак такой! Зачем ты кусаешься?
Я говорю, ну чтобы обратить внимание.
Да кто на тебя дурака такого будет смотреть! опять воскликнула Тетя. Мотя молчала. У нее были такие вкусные ляжки. Я обнял одну из них лапами и два раза лизнул сантиметров на двадцать выше колена. Она закричала.
Ах ты, блудливый пес! Зачем ты меня всю излизал?!
Я говорю:
Псы всегда блудливые. Они любят лизать
Жопу они любят лизать! удачно вставила Тетя.
А вы лижите памятники на кладбище.
А что в этом плохого? спрашивает Мотя. Нам это нравится. Мы ведь общаемся с Толстым и Достоевским, как с живыми людьми. Чем это плохо?
Это прекрасно, говорит Тётя.
Нет ничего прекрасного в том, чтобы принимать мертвых за живых, говорю я и как бы нечаянно задеваю Тётю хвостом под коленкой. Она трясет ногой. Говорит:
Щекотнослово на букву б. Не надо, прошу Вас. Тетя погладила Льва по носу, гриве, усам и сказала:И они не мертвые для нас, а совершенно живые.
Они мертвые. Прекратите наслово на хбродить по кладбищу.
А нам нравится, мы получаем от этого удовольствие, говорит Тетя.
Мы здесь дышим свободно, говорит Мотя.
Как вы не понимаете, говорит Тетя, это люди мертвые, а тексты их живые.
А зачем тогда я кусаюсь?
Даслово на хтебя знает, дурака такого, зачем ты кусаешься, говорит Тетя.
Не бывает так, говорю я, чтобы люди были мертвыми, а тексты их были бы живыми. Вы замечали, что даже на фотографии видно, если человек умер. Вокруг его головы появляется такая черная полоса. Тоже самое происходит и с его текстами. Они умирают, как умирает его фотография. Вы слышали, что в Античности не было даже голубого неба? Вы рассматриваете произведения Античных художников так, как будто они написаны или сделаны сегодня. А художники эти не видели даже голубого неба. Можно сказать, что это вообще инопланетяне. А вы рассматриваете их, как себе подобных. Живых людей. Это Очевидная ошибка. Мертвыйне живой.
А нам нравится, упрямо сказала Тетя.
Да, и очень, добавила Мотя.
Тогда я буду на вас лаять. Они набросились на меня с кулаками, а я крикнул:
Некрофилки! и убежал.
Мичуринец-Лисенко-Комби потрогал Соленого за рукав.
Слышь ты, Соленый. Эти гимназистки, наверное, подсматривают за нами из окна. Как ты думаешь?
Вряд ли. Они в сексе ни бум-бум. И добавил:Недавно Мотя ходила в церкву.
Зачем? удивился Комби.
Она спросила там сборник новелл Александра Меня, засмеялась Сонька.
Ей говорят:Империалистов мы здесь не держим.
Мотя бац и падет в обморок.
Почему? не понял Комби.
Чего тут непонятного? Сонька поворачивает голову к Комби. Не ожидала Мотя, что в церкви нет Меня. Гимназистка. Не знает, что может быть в церкви, а чего быть там никак не может. Вызвали скорую, везут Мотю в травматологию. Капельница там, врач держит Мотю за руку. Она открывает глаза.
Как вы себя чувствуете? спрашивает врач скорой помощи.
Мотя поднимает голову, смотрит на врача в белом халате и опять роняет голову на подушку. Губы ее шевелятся.
Что, что? спрашивает врач и наклоняет голову к губам Моти.
Соленый думает, что вот, не хватало только секса в Скорой Помощи между больным без сознания и врачом Розенблюмом.
Что, что?
КПСС
Что?
КПСС, едва слышно повторяет Мотя, открывает и опять закрывает глаза, как будто увидела привидение.
Некоторое время все продолжают молча трахаться. Наконец Комби говорит:
Не смешно.
Так это не анекдот, милый, а жизненная правда, ласково говорит Сонька. Тут не до смеха.
Экуминизм, говорит Соленый. И повторяет:Экуминизм, а не империализм.
Вот я и говорю, вздыхает Сонька, не будут они за нами подсматривать через окошко из зала восковых фигур.
Главная сцена в летнем саду. Михалковский доваривает уху, на правом экране монитора только что прошел сеанс. Режиссер Мончаловский говорит:
Вы только что посмотрели сеанс с Гарри Поттером в главной роли.
Зачем вы заставляете актеров доводить дело до секса? спрашивает Камилла Палья.
Дело в том, что это актеры Голливуда, отвечает Молчановский. Они сами знают, что им делать. Они профессионалы. И продолжает:Между прочим, каждый по-своему с ума сходит.
Что вы имеете в виду? спрашивает Александр Генис.
Ну, во-первых, никто еще не доказал, что социализмэто так уж плохо.
А при чем здесь это? спрашивает Камилла Палья.
Ну, без этого, в общем-то, ничего не бывает. А во-вторых, насчет секса. Я лично считаю, что секса можно достичь намного проще.
Что вы имеете в виду? опять спрашивает Камилла Палья.
Молчановский снимает свой желтый велюровый пиджак, и протягивает его со сцены Камилле.
Наденьте. Наденьте, наденьте!
Что это? Ковер самолет? спрашивает она, но все же поднимается с места и берет пиджак Молчановского. Хотя и с опаской.
Надевайте, говорит Молчановский. Сексэто ведь не обязательно садо-мазохим, свингерство, или просто хороваяслово на е. Ну, что же вы?
Камилла Палья надевает желтый велюровый пиджак. Александр Генис галантно помогает ей.
Ну, что вы чувствуете? спрашивает Молчановский. Чувствуется?
А что я могу чувствовать? пожимает плечами Палья. Но тут же начинает слегка подергивать плечами.
Что? Как? спрашивает Александр Генис.
А вам действительно интересно? спрашивает Гениса Камилла Палья.
Да. Очень. Я запишу Ваше осю Ваше осю Ваще осю Да что это со мной? Я имею в виду Ваше ощущение. Я запишу его и предложу потом Нашей Радиостанции Радио Свободы Чечни.
А при чем тут Чечня?
Мы свяжем ее со Свободой осю осю осю
Я имею в виду ощущения. Мы их свяжем.
С чем?
С Чечней.
А при чем тут Чечня, я не понимаю?
Чечня и Свобода я имею в виду ощущения. Мы их свяжем. И это будет тема для Передачи.
Камилла Палья прекратила свой допрос. Оттолкнула Александра Гениса и сильней задергала головой и плечами. Она пустилась в темпераментный танец. Покрутилась, покрутилась, упала на землю и забилась в сладострастной истерике.
Ну, я же говорил, Молчановский победоносно указал на трепещущую в его желтом пиджаке знаменитую критикессу, мой пиджак действует не хуже голых жоп Голливуда.
С поднятой вверх рукой режиссер сбегает со сцены и просит Александра Гениса помочь ему снять пиджак с измученной сладострастьем женщины.
Санчасть находится прямо за сценой. Выбегают врачи и уносят изнемогшую даму. Впрочем, врач там был всего один. А это были зековские санитары.
Михалковский начинает разливать уху. Точнее, раскладывает. Это ведь порционные судачки а ля натюрель, переложенные раковыми шейками и свежей икрой. На сцену опять выбегает кордебалет. Все в ужасе шарахаются. Ведущий говорит, что в антракте хотели показать Голливудский фильм про Трою.
А переводить-то его надо, говорит он.
Не надо! хором отвечает зал.
Но как же без перевода?
Нам не нужен на таких условиях перевод, сказал парень, похожий на Элтона Джона в молодости. На спине у него надпись:
СЫН ТРУДОВОГО НАРОДА.
Все недоуменно переглядываются.
Мы-то хотим смотреть кино, а не перевод слушать. Правильно? Какой бы литературный он ни был. Правильно? Вы спросите меня зачем надо так переводить? Я вам отвечу, почему так делается. Этим переводчикам все равно, что переводить. Что НИКО, что ПАРК ЮРСКОГО ПЕРИОДА, что МАТРИЦУ они переводят, как фильм Девчата и Кавказскую Пленницу. Бетховена они переведут, как писк лопаты по стеклу. Это будет изображать музыку.
Все сначала раскрыли рты, потом начали есть судачков, переложенных раковыми шейками и свежей икрой. У кого черной, а у кого красной.
Продолжение Секретных Путешествий
Это неправда, говорит повар Ми. Все происходящее в американских кино неправда.
По-вашему, какой-нибудь Черномырдин приехавший из Америки, рассказывает правду об этой Америке, а Стивен Спилберг врет?
Кто это сказал? Все переглядываются. Это Элтон Джон с надписью на спине: сын трудового народа. Он добавляет:
Я думаю, и доказывать не надо, что вы не правы. Ведь за рассказы деньги платят Стивену Спилбергу, а не Черномырдину.