- Медный бык? - уточнил 'Два слова'.
- Да, это такая металлическая статуя, вроде 'Железной девы', только медная и без шипов внутри. И по виду не дева в платье, а бык...
- Без платья - понимающе кивнул головой Шелленберг.
- И ее не свинчивают медленно, а просто разводят костер под брюхом быка. Тот, кого внутри там жарят - орет во всю мочь, а глотка у быка сделана как боевой медный рог. Так что кажется, будто сам бык ревет - пояснил Хассе.
- Толково! - признал со знанием дела Шелленберг. Идея ему явно понравилась.
- Погоди, султан же дал золото? При чем тут слуга? - ляпнул Паштет и понял, что зря он это сказал. Оба собеседника, если только молчуна Шелленберга можно было признать таковым, удивленно вытаращились на своего камарада.
- Все, кто находятся на земле султана - все его слуги. Это у нас бывает, что магнат в своей вотчине выше короля или вот у русских тоже так - герцог только может у себя командовать, а царь этому герцогу - их у русских называют князьями, может повелеть, но тот может и не подчиниться, а слугам герцога царь ничего велеть не может - только через их господина. Даже последнему крестьянину! А ты говоришь!
В памяти Паштета ворохнулось что-то этакое, полузнакомое и непонятное из школьного курса истории. И он это сразу озвучил.
- Это когда 'вассал моего вассала - не мой вассал?' А у султана, значит, наоборот, 'вассал моего вассала -мой вассал?'
- Ну вот, ты же сам это знаешь, а придуриваешься! - огорчился канонир.
- Я не нарочно, просто мало знаю про царя и султана.
- А, я то подумал, что ты нарочно прикидываешься болваном!
- Нет, зачем мне тебя бесить? Мне интересно, тем более - ты знаешь много такого, о чем я и не слыхал.
Сказанное явно польстило немцу и он приосанился. Очевидно, ему нравилось, что нашел благодарного слушателя и есть чем покрасоваться, тем более, что размеренно ехать верхом по дороге было скучновато. Маленькая человеческая слабость, которая сейчас была очень и очень полезна попаданцу, тот, в отличие от книжных суперменов наглядно убеждался, что прошлое - совершенно иной мир, в котором комфортно себя чувствуют те, кто по времени там живет. А вписаться постороннему - крайне сложно. Из будущего казалось, что тут живут простодушные недотепы и балбесы, которые разинув рот будут с восторгом внимать каждому слову гостя из будущего. Но на деле получалось, что все куда как не просто. И оставалось только радоваться, что худо - бедно вписался в этот сбродный отряд. Безусловное везение.
Молчать не стоило, надо было получать информацию, пока можно.
- А война сейчас с орденом за выход к морю? - спросил Паштет, отворачивая поводьями башку коня от особо пышной травы на обочине.
- Кого выход? - удивился Шелленберг, который хоть и дремал по солдатской привычке в любой подходящий момент, но ухо держал востро, просто эльф какой-то.
- Московитов - сказал очевидную вещь Паштет. Оказалось, что очевидную только для него, потому как пушкари переглянулись.
- С какой стати? У них давно есть береговые земли у моря. До самой реки Стрелька. И давно - там еще новгородские земли были, даже пара крепостей стоит - ответил удивленно Хассе.
- Так слыхал. Если не за выход - тогда за что?
- Дерптская дань - зевнул 'Два слова' . Видно было, что это настолько известный факт в этом мире, что, пожалуй, больше можно удивить заявлением, что солнце греет, а лед холодит.
- Первый раз такое слышу - признался попаданец, чертыхаясь про себя в который раз.
- Господи светлый, известное же дело! Дерптский епископ обязался платить ежегодную дань псковскому герцогу, то есть - князю, как их тут называют. Сам этот князь был потом вассалом Господина Новгорода, а Новгород встал в вассалитет Москве и тамошним королям, то есть царям, разумеется. Значит дерптская дань должна идти царю, а ее не платили уже больше ста лет. Так что ничего удивительного. Беда только в том, что орден уже сильно одряб, войну проиграл, и сейчас ушел всеми землями в вассалы к поляцкому королю, так что каша заварилась большая. Мы потому и подались к Йохану, что в Ливонии очень просто сдохнуть, а деньгами там не пахнет вовсе, того и гляди, попадешь кому большому под пяту. Тут будет спокойная сытая служба.
Канонир откашлялся, прочищая глотку и густым баритоном весьма мелодично пропел куплет, который в вольном пашином переводе получился таким:
Русский, Немец и Поляк
Танцевали краковяк.
Танцевали не спеша,
Наступили на мыша.
- Не понимаю опять. (Тут Паша чуть не ляпнул, что в учебнике истории вроде было по-другому и уж совсем непонятно - почему русские отдали сверхвыгодную морскую торговлю в руки Ганзе, как называли союз немецких портовых городов. Вовремя ухватил себя за язык).
- Что тебе непонятно, Пауль? - плднял бровь Хассе.
- Почему московиты не построили порт сами? Как Даннлинн или Ригу?
- Даннлинн? - уточнил сонный Шелленберг, гревшийся на солнышке как большой, сильно потертый, но боевитый кот. Кот, комфортно сидевший в седле, словно в кресле на веранде.
- Ээ... Даннлин! Датский лагерь! Ну, Таллин? О, Ревель! - копаясь в пыльных залежах на чердаке своей памяти сообщил Паштет.
- Это просто! - сказал 'Два слова' и заткнулся, черти бы его драли!
- Точно! Новгородцы могли построить порт давно, но для такого дела им по уставам города надо было поручить это приглашенному князю, потому как сами отцы - старейшины договориться не могли, боясь, что один из больших родов сумеет перехватить все деньги, потому только для временного князя эта задача. По той же причине и князю своему это поручить побоялись - вот и остались на обочине без портов. Основная прибыль - Ганзе. А Йохану тоже не нужен порт на новгородских землях, ему усилять их совсем не охота, они и так под Польшу норовят или под Ганзу встать. Проще получать дань, а что нужно - пойдет через Ревель или англичане привезут. Там хитрости полный воз, но это и прекрасно, что русские сами себя перехитрили, нам же проще.
- Так новгородцы не добровольно под Москву пошли?
- Ты шутник! - отметил Шелленберг.
- Как же, добровольно. И воевали и бунтовали сколько раз. Но Москва сильнее - и на войне и в деньгах. Потому и одолели московиты, что в Великом Новгороде одеяло каждый на себя тянул, у семи нянек детя без пригляда. Да и воюют московиты умело, хитрые они, черти - сказал Хассе и перекрестился, явно опасаясь, что враг рода человеческого услышит свое название и явится легионом за душой солдата.
- Не знал - признался Паша.
- С луны упал! - констатировал очевидное Шелленберг, хихикнув.
- Хочешь жить - вертись, как ошпаренный! Московиты - вертятся - пояснил Хассе.
Паштет усмехнулся, вспомнив интернетные заклепочные споры на тему военной истории, которые как нельзя лучше обобщались детским вопросом: 'Если слон на кита нападет - кто кого заборет?' и спросил:
- И что, московиты победили бы даже швейцарцев?
Шелленберг иронично хрюкнул и вроде как подавился, а старший канонир и бровью не повел. Ответил уверенно:
- Само собой разумеется. В одном бою, может эти горные дикари и победили бы. Швейцарцы хороши таранным ударом доспешной пехоты. Но если не один бой - то их быстро бы охолостили. У них нет конницы, нет стрелков, лучников и пушкарей. Вроде бы слышал, что мушкеторы есть, но если и так, то очень мало - все там - пикинеры. Пешие копейщики.
Мне рассказывали в Новгороде, как московиты в прошлом разгромили новгородскую рать - новгородцы выставили тяжелую бронированную конницу, а царские стрелки выбили им всех лошадей, перебив издалека стрелами из луков и болтами из самострелов. Ну и все, спешенный тяжелый кавалерист - просто мишень. Тут такие расстрояние и просторы...
- Тысячи моргов! - кивнул Шелленберг.
- ... что швейцарцы замариновались бы и упрели маршировать в каре, а тягло в обозе им бы перебили моментально. Много на себе - учитывая доспех и оружие - не унесешь. Так долго не навоюешь. Московиты говорят: 'Пеший конному не товарищ!' - как раз подходит. Так что швейцарцы остались бы без обоза, спать бы им не дали, а в доспехах все тело не прикроешь, куда-нибудь стрелу да всадят - в ногу, в морду... Тут хорошие лучники, от татар научились, наверное - как ни в чем ни бывало закончил Хассе.
- Гм? Морги - это что?
- Площадь так измеряют. Один морг - квадрат из 400 жердей. А одна жердь - двадцать пье. Ну, что так смотришь? Та же пика. Ты что-то совсем не разбираешься в мерах!