Их нельзя так просто выгнать, мой господин, негромко возразил мажордом. Это всё дети очень приличных родителей, шэньши.
И их родители дозволяют им А, возмущённо махнув рукой, Баурджин устало повалился на ложе. Мажордом неслышно ушёл.
И всё же в покое наместника не оставили. Баурджин уже начинал подрёмывать, когда услыхал за дверью чьи-то негромкие голоса. Один явно принадлежал воину дворцовой охраны, охранявшему вход в опочивальню, а вот второй Второй был женский. Интересно, осмелится ли стражник разбудить своего господина?
Осмелился. Заглянул в дверь. Покашлял.
Ну, что там ещё? недовольно поднял глаза нойон.
Это Сиань Цо, наложница, почтительно доложил воин. Говорит, вы её звали, господин!
Звал?! Баурджин неожиданно рассердился, Ну надо же, ждал! Все глаза проглядел, не иначе. А ну, давай-ка её сюда.
Стражник обернулся:
Проходи, Сиань Цо!
Вошедшая девушка поклонилась и, выпрямившись, уставилась на князя, как тому показалось, с некоторой даже насмешкой и вызовом, как иногда посматривают на молодого учителя перезревшие старшеклассницы. Красивая оказалась девчонката самая, с пушистыми светлыми волосами, что так понравилась Баурджину ещё днём. Зелёные облегающие шальвары, алый жилетик, под которым угадывалась крепкая грудь, голый плоский живот с волнующей ямочка пупка. Пленительные, весьма пленительные обводы А глазакарие, большие, ничуть не китайские.
Сиань Цо, говоришь? нойон напустил на себя строгий вид. Так, говоришь, я тебя звал?
Звал, господин, чуть припухлые губы наложницы едва успели искривиться в некоем намёке на улыбку или, скорее, усмешкуи тут же эта улыбка-усмешка перекочевала в глаза.
Да, что и сказатьнахальная девчонка!
И когда же это, позволь спросить, я тебя звал?
Днём, без тени смущения отвечала нахалка.
Ах, днём? А, по-моему, я вам всем приказал убираться и меня сегодня не беспокоить!
Нет, господин, не всем!
Ах, не всем!
Ты сказал, что тебе нужны люди, имеющие представление о строительстве и ремонте дорог. Вот я и пришла.
Что-что? Баурджин удивлённо вскинул брови. Ты хочешь сказать, что разбираешься в дорогах?
Да, господин, именно это, Сиань Цо, наконец, улыбнулась, показав жемчужные зубки. Мой отец был дорожным мастером, и я кое-чему научиласьволей-неволей приходилось слушать разные разговоры. Вот я и слушала, вникала.
Хм так-так Баурджин всё же не до конца верил девчонке, вот только как её сейчас проверитьне знал, потому как сам в дорожном строительстве не очень-то разбирался, как-то не приходилось ещё со всем этим сталкиваться. Ладно, в конце концов, можно и потом проверить эту девку, а сейчас сейчас употребить её по прямому назначению.
Приняв решение, Баурджин блаженно откинулся на ложе и тихонько позвал:
Иди сюда, Сиань.
Девушка словно бы только этого и ждалаа ведь и ждала, чертовка! Неслышно прошлась по спальне, уселась на ложе, потянулась, словно сытая кошка Руки Баурджина ласково обняли её за талию, почувствовав горячую шелковистость кожи Погладили животик, пупок, потом полезли вверх Отлетел в сторону сорванный жилетик, за нимшальвары Грудь у Сиань Цо оказалась большая, упругая, с твёрдыми коричневыми сосками.
О. господин! закрыв глаза, застонала девушка
Она не отставала от князя почти полночи, лишь ближе к утру уснула на груди повелителя. Задремал и князь, по привычке проснувшись с рассветом. Оранжевый лучик солнца бил через окно в потолок, и по-прежнему горели по углам золотые светильники. Сиань Цо, привалившись спиной к подушкам, уже не спала, внимательно читая какой-то документ из того вороха, что князь взял с собой на ночь.
Вот как! Наложница, оказывается, грамотная! А, впрочем, почему бы и нет?
Баурджин улыбнулся:
Читаем стихи? Нравится?
Нет, господин, Сиань обернулась, не пряча усмешки. Не нравится!
Чем же тебе не угодил ваш поэт?
Поэт? О, нет! девушка расхохоталась. Это не стихи, господин. Дорожный отчёт. Очень непростой, хитрый.
Дорожный отчёт? в изумлении переспросил нойон. Чем же он непрост?
Многим девчонка задумчиво закусила губу. Здесь указано, что песок брали близ селения Ляйси. Но там только один карьер!
И что?
И добываемый из него песок никак не годится для дорогислишком уж много в нём мелких камней. Для строительства домада, но не для дороги, Сиань снова вчиталась. Или вот. Щебень. Десять доу на один муэто слишком много.
Баурджин протянул руку:
Дай-ка сюда Слушай, а ты меня не обманываешь? Где тут написано«десять доу на один му»?
Нигде не написано, согласилась Сиань Цо. Однако, если разделить число указанных ездок на количество повозок, зная их примерный размер, как раз и получится десять доу на один му.
Один му Баурджин примерно представлял, сколько этооколо шести аров. А доу доу, кажется, где-то вроде десяти литров или чуть больше.
Наложница улыбнулась:
Я полагаю, тут и ещё нестыковки найдутся, если хорошо поискать. Вот, кстати, видите, господин, там упоминается деревня Шабэй?
Вижу, вижу такой знак, кивнул нойон. И что?
Нет, всё честно на первый взгляд. Отчёт о перевозках составлен верно, вплоть до количества запасных колёс для повозок и корма для волов. Однако не указан груз. Подразумевается, что везли щебень.
А щебня в той деревне, конечно, нет? догадался князь.
Верно, господин, нет, азартно хлопнула в ладоши наложница. Зато есть керамическая мастерская, где делают очень неплохую черепицу.
Да-а-а, Баурджин покачал головой. Чудны дела твои, Господи! Это я не только об отчёте, но и о тебе, Сиань, быстро дополнил нойон. Вот скажи, что ты обо всём этом думаешь? В общем скажи, безо всяких подробностей.
А тут и думать нечего, усмехнулась девушка. Под видом дороги кто-то выстроил дом. Не самая хитрая махинация.
И, кажется, я догадываюсь, где должна была проходить эта дорога, задумчиво заключил Баурджин. А ты умная девушка, Сиань. Иочень красивая. Почему ты стала наложницей?
Я рабыня, господин, Сиань опустила плечи. Продана за долги внезапно умершего отца. Всё законно, по решению суда.
Я освобожу тебя!
Зачем? девушка грустно улыбнулась. Поверьте, господин, быть наложницей наместникане самая плохая участь, бывает и куда горше. А освободившись, куда я пойду? Что буду делать? Трудиться дорожным мастеромкто бы взял! Замуж? Так кому я нужна? Ни один приличный человек Ах, что говорить, лучше идите скорей ко мне, господин Вам будет очень приятно.
Славная девушканойон проводил ушедшую наложницу взглядом. Красивая, умная рабыня. В дверь постучался Чу Янь, вошёл, пожелав господину наместнику доброго и благополучного дня. Напомнил:
Явились главный архитектор и смотритель дорог, господин. Ждут внизу. Соблаговолите принять их после утренней трапезы?
Соблаговолю, махнул рукой нойон. А что там на трапезу?
Печёные утиные яйца, заливная телятина, паштет из соловьиных язычков, жареные пирожки с рисом и речной рыбой, имбирное пиво.
Пиво? Баурджин оживился. Это хорошо, давно уж пива не пробовал, всё больше кумыс, да вино, да арька. Имбирное, говоришь? Вкусное, наверное?
Вкуснейшее, мой господин. Велите подавать трапезу прямо сюда?
Подавайте!
Мажордом громко хлопнул в ладоши, дверь отворилась и в комнату вошли шестеро вчерашних молодцов с подносами и кувшинами в руках. Баурджин застонал, обхватив руками голову:
О, опять они, опять! Послушайте-ка, Чу Янь, придумайте-ка для них какое-нибудь дело. Ну пусть хоть из луков учатся стрелять, сражаться О! Бумагу пусть делают! Не простуюгербовую! Пусть все важные прошения только на ней и пишутсялишний доход казне не помешает. Есть во дворце бумажная мельница?
Н-нет, господин, мажордом озадаченно заморгал.
А почему нет? Немедленно устроить! Как раз и работники уже есть, Баурджин с усмешкой кивнул на слуг.
Управитель дворца поклонился:
Слушаюсь и повинуюсь, мой господин. Так позвать в приёмную архитектора и смотрителя дорог?