Ночью меня разбудил посыльный, доложив, что со стороны аэродрома идет колонна грузовиков. На мотоцикле мы быстро домчались до блокпоста. Когда они оказались на расстоянии 500 метров до города, первая машина мигнула фарами три раза, как мы и договорились, я же в ответ пустил зеленую ракету. Вся колонна вновь тронулась в город. Машины проходили мимо меня одна за одной, за некоторыми гремели походные кухни или орудия. Следом шли танки, бензовозы. Замыкала колонну эмка генерала. Возле меня он остановился и со всей русской душой расцеловал в обе щеки.
Ну, капитан, порадовал! Второй раз выручаешь дивизию. Выйдем, буду ходатайствовать о Герое Советского Союза. Пока ты бился с немцами, мои бойцы подлечились и рвутся в бой. Да и ты передал, что больше тысячи бойцов освободил и вооружил. Давай, поехали, где ты нас определил на постой?
Часа два мы с ним осматривали позиции, особенно он одобрил, что десять танков я оставил в резерве, прикрепив к ним роту автоматчиков. Сошлись на том, что как только враг увязнет в бою, дивизия и танки обходят немцев с тыла и наносят удар.
Уже начинало светать, когда мы с генералом очутились в моей хате. Попили с ним чаю, спать уже было некогда. На улице началось движение, ржали кони, перевозившие орудия и полевые кухни. Где-то вдали погромыхивало, то ли гроза, то ли фронт. За окном в палисаднике весело чирикали вездесущие воробьи. И в эту мирную картину вкрался далекий приближающийся гул самолетов. Казалось, что кто-то басом нараспев гудит: «И-д-д-у!». Взревела ручная сирена, что была выделена наблюдателям. Самолеты появились со стороны северо-запада, пока еще трудно различимые силуэты, но, посмотрев в бинокль, я определил, что это «лаптежники» Ю-87. С земли по ним застучали зенитные пулеметы, установки FLAK-28, установленные как на машинах, так и в наиболее опасных местах. Мы постарались прикрыть станцию, орудийные батареи и танки. Пехота была замаскирована и укрыта в щелях, которые я в приказном порядке заставил выкопать всех. Генерала со штабом я отправил в погреб, тот был старинный, каменный. Засвистели первые бомбы, взрывы покрыли окраины города, но и из 16 самолетов, атаковавших нас, остались только семь. Четыре были сбиты, а пять, дымя, ушли обратно. Оставшиеся поднялись и разгрузились, не прицеливаясь, после чего тоже улетели. Приказал телефонисту, чтобы командиры доложили о потерях. Раненых было трое, а вот убитых сразу 15 человек, одна из бомб угодила в блиндаж, где укрылись бойцы. Вместе с ними погиб и командир взвода, что разрешил отсидеться солдатам в землянке. Всех их и похоронили тут же, так как в мешанине ошметков из человеческих тел не стали разбираться.
Через час над нами закружила «рама», выискивая цели. Приказал стрелять зениткам только с машин, потянулись огненные нити очередей. Одна из них хлестанула по самолету, и он, дымя, начал уходить на запад. Следом на нем скрестились еще две трассирующие очереди, и он, резко клюнув носом, ярко вспыхнул и штопором вошел в берег реки. Слышны были восторженные крики бойцов.
Подъехала разведка, которую я посылал на запад. Бойцы были все в пыли, уставшие, но сведения привезли важные. Со стороны Выживки готовится к отправке бронепоезд, так же прибывает и разгружается 302-я мотострелковая дивизия, усиленная батальоном танков. С Камень-Каширского аэродрома их будет поддерживать авиация. По сведениям убитого полковника вермахта, что вез приказ из Ровно от самого Эриха Коха, немцы снимают еще одну дивизию с восточного фронта, чтобы с двух сторон уничтожить нас. Да, это не есть «гут»! Пошел к генералу, одна голова хорошо, но все ж она одна! Будем думать вместе. Генерал тоже озадачился, так как не ожидал, что немцы кинут против нас такие силы. Он курил трубку за трубкой, разглядывая лежащую перед ним карту.
Если нам взорвать мост между Ровно и нами? спросил он начальника штаба и меня.
Ничего не даст, река не широкая, имеются броды. отрезал хмурый майор.
Сколько у нас взрывчатки и мин? спросил вновь генерал, уже обращаясь ко мне.
На складах этого добра много, можно хорошо заминировать все подходы.
Ну дак действуйте, капитан! Все, что надо, берите и закройте проход из Ровно! Да и бронепоездом займитесь, пока он нам тут не напакостил!
Я отдал честь и вышел из дома. Мины! А что если сделать «Монки» (мина МОН-100, управляемая противопехотная мина, количество убойных элементов Д-10мм400, дальность поражения100 мприм автора). Мастерские в депо на станции хорошие, есть станки, да и техники разбитой полно.
Позвал с собой старшину, и мы направились с ним на машине в депо. Начальник был на месте, война-войной, а за свою работу он отвечал. Встретил нас радушно и пообещал собрать ремонтников через час. Мы же со старшиной направились к складам, где стояла охрана из наших солдат. Увидев меня со старшиной, открыли ворота склада, все пространство которого было заставлено ящиками с боеприпасами. Старшина повел меня вглубь, где стояли штабеля с толом, коробки с взрывателями, бухты бикфордового шнура, подрывные динамо-машины саперов, да много еще чего было оставлено нашими при отступлении.
В общем, старшина, берем тонну взрывчатки из расчета 5 кг на одну мину, электровзрыватели, штук пять динамо-машин для подрыва и кабеля побольше. Взрывчатку и взрыватели отвези в депо, остальное к себе на склад.
В депо я бригадиру нарисовал схему мины МОН-100, правда вместо 2 кг тротила предложил положить 3 кг, а вместо шариков от подшипника 10мм мы нарезали такое же количество арматурной проволоки. Взрыватель ставим электрический, чтобы можно было управлять взрывом. В течение суток было изготовлено почти триста с лишним мин, кои мы поставили, разбив на участки, вдоль основной дороги на Ровно. Параллельно этому мы минировали дорогу от танков и другой техники. Чтобы немцы не могли обнаружить мины по запаху, мы раскидывали мелко измельченный тол по дороге, а против миноискателей хватало осколков и кусков металла, что прикапывались на штык лопаты. Через день дорога Ковель-Ровно была полностью минирована. Вдоль дороги разместились бойцы с пулеметами и саперы с динамо-машинами. В конце минного поля, на случай, если прорвутся танки или машины, были скопаны четыре танка, по два с обоих сторон дороги. Настала тревожная тишина, мы ждали нападения! То, что немцы нападут одновременно, мы не сомневались. За эти дни саперы заминировали железнодорожные пути, чтобы ограничить влияние артиллерийского огня бронепоезда.
Утро началось с налета авиации и обстрела из бронепоезда. Сообщения с телефона сыпались, как из рога изобилия. Немцы наступали и с запада, и с востока. Наши бойцы, хорошо замаскированные, пока легко их сдерживали. Бронепоезд подорвался передней платформой, груженной песком и двумя пулеметами, но, отцепив ее, двинулся обратно, обстреливая Ковель по площадям. В воздухе кружил корректировщик, и до него не могли дотянуться зенитные пулеметы, он же, гад, передавал координаты на бронепоезд.
Колонне с востока изначально, крупно не повезло. Как только они вошли в зону первого участка, как на площади ста метров дороги все рвануло. Из под колес и гусениц танков рванули противотанковые мины, усиленные зарядом тола, а с боков шрапнелью ударили «МОНки», пронзая с двух сторон борта грузовиков. Если кто и уцелел в этом аду, того изначально можно назвать счастливчиком. На дороге горело все и танки, и машины. За секунду дивизия лишилась двух батальонов пехоты с грузовиками и четырех танков.
Командир дивизии был в бешенстве. Еще бы, рядом с ним ехал на своем «хорхе» сам Эрих Кох, а тут такой казус. Он отправил полковника вперед, чтобы тот нашел обход вокруг образовавшейся пробки, но первый же танк, что попытался объехать затор, тут же подорвался на мине. Вперед пустили саперов, что попробовали пройтись с собаками, но те путались из-за рассыпанного тола, и вскоре две подорвались на противопехотных минах. Остался старый способ обнаружениящупом. Он был медленный, но надежный. Правда, когда попытались извлечь противотанковую мину, погиб сапер, так как под ней была граната «Ф-1» с коротким взрывателем (часто саперы ложили под мины или убитых солдат, гранаты с укороченным взрывателемприм. автора).
Участок с километр колонна проходила целый день. Как только закончились мины, движение ускорилось. К обеду въехали в сосновый лес, и тут вновь взорвались очередные сто метров. Потери опять были огромные, да и сосны, к которым были прикреплены «МОНки», повалились, образуя завал, что создало вновь трудности для прохождения техники. Как только солдаты попытались растащить завалы, зазвучали выстрелы снайперов. Только через несколько часов поредевшая колонна мотострелковой дивизии начала продвижение. Впереди шли со щупами саперы, которых отстреливали невидимые снайперы. Неожиданно звучал далекий выстрел, и снова один сапер замертво падал с окровавленной головой или грудью на пыльную, лесную землю дороги. Вскоре даже под угрозой трибунала ни один сапер не захотел выйти под пули снайперов. Колонна встала. Эрих Кох вызвал генерала к себе в машину и устроил ему разнос, после чего две роты автоматчиков цепью пошли вдоль дороги, время от времени поливая автоматным огнем подозрительные места. Во время этих автоматных очередей совсем уж незаметно было звучание выстрелов снайперских винтовок, и автоматчики теряли своих задних товарищей. После этих прогулок немцы недосчитались почти взвода солдат, русских же не было обнаружено ни одного. Но все ж снайперский огонь стих, и колонна вновь тронулась на Ковель, чтобы через два километра снова напороться на минное поле. И опять началось, вновь снайперы, вновь взрывы мин, опять убитые саперы и снова ни одного убитого русского.