Лицо иму обвари, пьяно сказал кривому старику один из калунов помоложе, для жалостливости штоб!
Мишка сам не понял, как выдернул револьвер. Выстрелы во влажном подземелье прозвучали глухо. Дёрнулись ноги одного из нищих, пытающегося спрятаться за большим сундуком, и Пономарёнок, оскалившись совершенно безумно, добил его выстрелом в голову.
Чувствуя опустошение в душе и какую-то глубинную правильность своих действий, он перезарядил револьвер, тяжко дыша в пропахшем сгоревшим порохом воздухе подземелья.
Пошли, Пономарёнок протянул руку ребёнку, я отведу тебя домой.
У тот заколебался, но дал руку, у меня нет дома, я сирота.
Теперь есть, кривовато улыбнулся Мишка.
« Дед уже старый, подумал он со странной смесью цинизма и жалости, тово и гляди помрёт. А так глядишь, и поживёт ещё, коли будет о ком заботиться. И етот, мелкий братом будет!»
Восьмая глава
Не отпуская руки найдёныша, Мишка добрался-таки до выхода из трущоб, и спорым шагом направился к ближайшему трактиру, который можно с натяжкой назвать пристойным, поглядывая тревожно на дрожащего всем телом мальчика.
Мне б сметанки, он протянул полтину до полусмерти замотанному трактирному мальчику, встретившему ево у двери, и тряпицу чистую, перевязать.
Сию начал было мальчишка сонно, натянув на веснушчатое, будто засиженное мухами лицо, несколько щербатую, но несомненно вежественную улыбку, ба-атюшки! Пров Василич, Пров Василич!
Лавируя меж пустыми столами, он унёсся в сторону кухни, откуда навстречу вышел немолодой повар, вытирая на ходу руки о фартук.
Чевой ето расшумелся, паскуда мелкая? отеческий подзатыльник, от которого только клацнули молочные зубы ничуть не смутившегося таким приёмом мальчишки.
С ожогом тута, сметаны просют и тряпицу чистую.
Повар мигом подобрался, и
Охти Божечки, несколько секунд спустя причитал он, разглядывая тонкую ручку, на глазах покрывающуюся пузырями, сейчас, сейчас
Найдёныш был затащен на жаркую кухню, раздет догола с молчаливого разрешения Мишки, и тщательно осмотрен на предмет других повреждений, коих оказалось немало. Синяки, следы ремня и розог, ожоги от цигарок и какие-то странные кровоподтёки на теле, будто бы ево щипали с подвывертом.
Охти повторил повар тоном одновременно жалостливым и зверским до предела, и тут же рявкнул столпившимся кухарям, а вы чево встали?!
Не серчай, Пров Василич, не пугаясь, отозвался один из них, чичас водички тёплой принесу, обмыть, а потом уже и сметану.
Чево стоишь-то, ирод!? Живей!
Я начал было Мишка, но тут же спрятал полтину назад. Нельзя обижать людей!
Несколько минут спустя найдёныш был вымыт, обмазан и перевязан везде, где токмо и возможно, а Пров Василич перестал хлопотать наконец, и внимательно глянул на подростка.
Так дёрнул плечом Мишка в ответ, братом будет.
Вздохнув прерывисто, повар перекрестил их, и долго молчал, глядя из дверей вслед удаляющимся к солнцу фигурам.
А вы чево встали?! вызверился он на работников, обнаружив их наконец рядом с собой, откровенно бездельничающими, На кухню, живо!
Щедро раздавая тычки и оплеухи, он снова превратился в тирана.
Поглядев на найдёныша и поймав ответный робкий взгляд васильковых глаз, Мишка задумался ненадолго, и вытащил сперва полтину, а потом и все невеликие деньги, што у него были с собой. Пересчитав, он решительно направился к извозчикам. До Замоскворечья, где живёт дед, не близко, малой не дойдёт, тем паче в таком состоянии.
явился? дядюшка, надёжно уперевшись в утоптанную землю двора крепкими ногами в добротных юфтевых сапогах и сцепив руки перед собой, вперил в Мишку неласковый взгляд, не пуская в дом, Никак нужны стали?
Надтреснутый баритон полон яда, раздражения и глухой тоски, даже какой-то мольбы. Увы по малолетству и застарелой обиде за родителей Мишка не готов к примирению.
Обхожусь, оскалил кипенно белые зубы подросток, в подмастерья портняжные вышел, да не твоими заботами. Деда позови. Ну! Скаживнука ему нашёл.
Да ты дядюшка смерил ево взглядом, потом перевёл глаза на малыша. Судорога исказила заросшее бородой лицо иль показалось?
Мужчина без лишних слов скрылся в доме, шуганув любопытствующих домашних, и парой минут спустя на крыльцо вышел ветхий старик в старообрядческой поддёвке, щурящийся подслеповато на внука.
Дед, колючий, кинжально щетинившийся подросток куда-то пропал, и старика обнял любящий внук, тяжело дышащий и смаргивающий слёзы.
Я вот, отстранившись, Мишка присел рядом с найдёнышем, внука тебе нашёл, воспитывать. Со мной у тебя здоровски вышло, так вот решил ишшо воспитанника тебе найти.
Как тебя зовут хоть? спохватился подросток, наклонившись к малышу.
Дармоед, робко отозвался тот, глядя на нево через непролитые в глазах слёзы, а ишшо Нахлебник.
И будто мороз от этих словдо самых костей. А ребёнок застеснялся и заробел от внимания взрослых. Опаска в глазах, а ну как што не то сказал? Не так? И сжался.
В приюте сказали, пока не запродали дядьке Никифору в нищую учёбу, што я Филипп, выпалил он с облегчением и улыбнулся робко.
Филиппок, значица, старик неожиданно легко присёл перед малышом, ну здравствуй, внучек.
Дед? распахнул тот глазёнки, Де-да я знал! Знал! Завсегда, што ты найдёшь меня!
Несколько коротеньких шажков, и ребёнок врезался в старика. Тонкие ручки обхватили старческую шею, и старик, чуть помедлив, обнял ево в ответ. Уткнувшись в седую бороду, мальчик ревел, несвязно обещая стать самым-самым, только штобы дед завсегда рядом! И столько счастья сиротского было в этих слезах
Получасом позже в горнице собрались все домашние, и Мишка негромко, штобы не разбудить заснувшево на коленях у найденново деда Филипка, рассказывал сокращённую версию произошедшево.
Дело богоугодное, выслушав молча рассказ, перекрестился дядька после раздумчивого молчанья, придавив взглядом домашних, выправим документы, и станет наша семья чуточку больше.
И будто гнёт тяжкий с плеч спал, даже и дышать легче стало. Разговор было пошёл живее, и казалось бывот он, повод примириться
но нет. Подростковый максимализм и обида на умерших родителей, отрезанных в своё время от семьи. А ведь могли бы жить, если бы не Просто в нужное время не оказалось рядом тех, кто готов помочь
и начётническая упёртость главы семейства, привыкшего держать домашних в кулаке, ломая их «хочу» через своё понимание «надо».
Так и разошлисьс глухой тоской и обидой. Не примирились. Не в этот раз.
Срезая по дворам где-то можно, Пономарёнок торопился вернуться в мастерскую. Волнуются небось! Сунулся на Хитровку, да и запропал, тут небось любой заволнуется!
И чорт ево дёрнул пойти
Мишка мысленно одёрнул себянет, никак не чорт! Ангел нашептал, не иначе! Братика нашёл, пусть даже и такой ценой.
« А вот ни жалею! вспоминая убитых, ожесточённо думал он, будто ведя диалог с кем-то неведомым, Потому как не люди это, ни разочка не люди! Бесы в человеческом обличии, вот ей-ей!»
Ближе к дому он совсем заспешил, потеряв всякую осторожность.
Тяжёлый толчок в спину и сильные руки, подхватившие ево накрепко, вывернув локти за спиной. Мишка забился пытаясь вырваться, безуспешно лягаясь ногами.
Етот? хрипло поинтересовался похититель.
Ён самый! Подростка обдало запахами нечистого, давно немытого тела, водки и табака, Рази упёр имущество наше самодвижимое, то стал быть, сам таким станет, хе-хе! Ручки-ножки поломаем, язычок подрежем, и будет христарадничать до нескорой смертушки! Хе-хе
Поняв, какая судьба ево ждёт, Пономарёнок рванулся изо всех сил и ничево не добился.
Шустрый, со смешком в голове сказал похититель, и подростка приподняли в воздух, выворачивая руки, как на дыбе.
По тяжёлый удар вбил слова назад в лёгкие, и подросток обвис, плавая полуобморочно в боли и нехватке воздуха.
Внезапно хватка ослабла, и Мишка, несмотря на проваливающее в небытие сознание, собрался с силами и рванулся Вырвался!