Этот неделей тюрьмы не отделается. Я прикинусь, что мол не узнал, и скажу, что родственникам отдал с наказом выпороть так, чтоб сесть не мог.
А что с ним не так? спросил Норман.
Убил лейтенанта Такмана в прошлом месяце. Вздернут.
Рановато начал, сказал Джейк укоризненно.
Юный партизан прошипел что-то короткое, но явно нецензурное.
Я в твои годы и слов-то таких не знал, продолжил Джейк.
Замедленным умственным развитием гордиться не следует, сказал я Джейку. Может быть, у ребенка была уважительная причина.
Была, подтвердил кавалерист. Этот самый Такман при жизни был большой сволочью, и человеку с фамилией Льюис в плен к нему лучше было не попадать. Брата у него прикончил какой-то Льюис, вот он и мстил всем Льюисам на свете. Так что я думаю, поделом ему. А парнишку жаль. Отвезите его подальше на запад, и пусть пробирается на Индейскую территорию. Только вы это лучше связанным его держите. Это ж Фокс Льюис, он сбежит и лошадей ваших уведет.
Имя показалось мне знакомым.
Тот самый Фокс Льюис? спросил я. Что девицей на Рождество переодевался?
Юный партизан и мне прошипел что-то нецензурное. Надо полагать, подтвердил.
* * *
Подвиг с рождественским балом и похищением лошадей Автор позаимствовал для Фокса Льюиса у арканзасского бушвакера капитана Хауэлла А. Рейберна. Рейберн был невысок, тонкого сложения, голубоглазый, светловолосый и выглядел «как девушка семнадцати лет» по воспоминаниям современников, хотя был 1841 года рождения. Что с ним случилось после войны, точно неизвестно. Одни говорят, что его после капитуляции застрелил какой-то южный солдат, имевший на него зуб. Другиечто его поймали, и он сидел в тюрьме, пока его не выпустили по состоянию здоровья. В июне 1865 года он женился, а несколько месяцев спустя умер от туберкулеза.
Но Фокс Льюисэто точно не Рейберн, и женить его мы не будем. Ну, в ближайшие месяцы наверняка. А уж помереть от туберкулеза и вовсе не дадим.
4
Знакомство с юным героем Гражданской войны было не особо приятным, хотя мы отнеслись к нему с пониманием.
И в самом деле, рассуждал Джейк, поглядывая то назад, где в фургоне валялся связанный Фокс Льюис, то вперед, на лошадей, которыми пытался править я, вот ты представь: ты весь из себя такой ловкий и героический, и вдруг какие-то придурки хватают тебя, связывают и везут хрен знает куда. Разумеется, обидно!
Ну все-таки Индейские территории опасно.
Джейк красноречиво вздохнул. Я почувствовал себя дураком.
Вот ты как рассуждаешь? спросил Джейк. Вот до Форт-Смита тут божья благодать, а сразу за Форт-Смитом дикие индейцы сидят в засаде и прям мечтают снять с нашего Фокси скальп? Да он небось сколько раз через Индейскую территорию проезжал, когда курьером служил. Проезжал? обернулся Джейк к пленнику. Или ты в Техас по южной тропе?..
Нецензурное шипение.
И так, и этак, перевел Джейк. Ну так чего бояться?
А родные? вспомнил я. Они ж у него в Арканзасе!
У тебя есть родичи в Арканзасе? обернулся Джейк к Фоксу и перевел очередную нецензурщину:Нет у него родных. Э! Ты что творишь!
Последнее относилось ко мне.
Ну чего ты лошадь на себя тянешь, бестолочь? закричал на меня Джейк.
Так объехать!
Тут уже нецензурно выразился Джейк, хотя квакеру не подобает.
Да лошадь умнее тебя! заявил он. Она сама знает, что ей объезжать и как!
В фургоне веселился Фокс, которого мои упражнения в кучерском деле безмерно развлекали. Это он еще не видел, как я верхом езжу, наверное, уржался бы до полного забвения мата и наконец выдавил из себя хоть что-то, что можно напечатать в детской книжке.
Ну вот как, как можно дожить до твоих лет и не уметь править? Это же пара, а не какая-нибудь восьмерка цугом, что здесь сложного? У вас в России что, лошадей нет? возмущался Джейк.
Нет! гордо ответил я. У нас только боевые верблюды!
Джейк меня даже зауважал:
О, это твари!
Однако вожжи у меня отобрал, заявив, что на сегодня с него волнений хватит.
Место, где храбрые вояки с техническим прогрессом обрезали провод, мы нашли, починили линию и доложили начальнику, что продолжаем двигаться вперед, чтобы переночевать на ближайшей станции. Ночевать на природе нам не хотелось по причине возможных бушвакеров, а деревня была рядом: оставалось проехать через поле, а потом мимо крохотной рощицы и огородов. Телеграфист наш доклад принял, но начальник уже ушел домой, так что выдать нам ЦУ было некому.
Деревня называлась Галлей-крик, а может, Галла-крик, две карты, что были у Нормана, расходились в показаниях; сами же местные жители называли свои несколько домишек «рядом с Поттсом», и понятно почему: Поттс отгрохал себе домину в два с половиной, как здесь выражались, этажа, и на фоне одноэтажных хижин дом этот выглядел натуральным дворцом.
Был этот Поттс реальным старожилом и пионером фронтира: семнадцатилетним мальчишкой отправился на Запад с двумя семьями негров, до здешних мест добрался года через четыре, был местным «индейским» агентом (посредником между властями и индейцами в деле отселения краснокожих дальше на запад), а когда земли очистились, получил привилегию почти задарма, за сорок долларов, купить 160 акров, которые потом расширились до 650. Но такое хозяйство не сделало его домоседом: как только в Калифорнии нашли золото, мужик рванул туда в надежде обогатиться. Там он повертелся, потерся, сообразил, что чем землю лопатой ковырять, лучше пару раз смотаться в Арканзас и обратно, чтобы пригнать бычков на продажу, ибо старатели тоже хотят кушать, а цены в Калифорнии в те времена взвились до небес. Вот с этих калифорнийских денег он себе домик и поставил около «военной тропы», а потом, когда по тропе наладилось почтовое сообщение, в домике том сделал отель для проезжающих, а сам стал местным почтмейстером. Ясное дело, с войной почтовый бизнес накрылся, но хозяйство Поттс сохранил крепкое, на зависть соседям.
Но все это мы узнали уже вечером, когда стали гостями отеля, а когда мы приехали, нас встретил Поттс собственной персоной и с высоты крыльца спросил, что мы за люди и зачем пожаловали. Узнав, что от телеграфной компании, подобрел: телеграфной конторы у него здесь не было, но он надеялся на расширениегде почта, там и телеграфу место найдется.
Джейк выволок юного Фокса из фургона и поставил того перед выбором: или он ночует у нас в комнате вместо коврика в связанном виде, или же дает слово, что не сбежит, и тогда пусть изображает приличного постояльца. Юный партизан опять ответил нецензурщиной, на что мистер Поттс посоветовал ему попридержать язык, пока хозяйка не помыла ему рот с мылом, а хозяин дома не отходил его по мягкому месту вожжами.
И не посмотрим, что ты пленный, добавил хозяин.
Фокс бросил взгляд на стоящую рядом с Поттсом женщину и пробормотал тихим голосом:
Прошу прощения, мэм.
Даешь слово, что не сбежишь? настойчиво спросил Джейк.
Даю слово, послушно повторил Фокс.
Джейк развязал пленника и подтолкнул к крыльцу.
Поверьте, это для его же пользы, объяснил он хозяевам. Незачем ему по окрестностям без дела мотаться. Пусть лучше валит в Техас или Калифорнию, где его никто не знает.
Пожалуй, сдержанно согласился хозяин.
Я могу получить отдельную комнату? спросил Фокс. У меня есть деньги. Не отобрали.
И ведро горячей воды, сказала хозяйка, окидывая его взглядом. У нас здесь приличный дом, и свиньи за стол не садятся.
Да, мэм, послушно сказал Фокс. Спасибо, мэм.
Где там мылись Фокс и Норман, я не в курсе, наверное, по своим комнатам, а мы с Джейком без особых затей помылись во дворе, поливая друг друга из ведер.
Вечером правая сторона Фокса еще больше напоминала девушку, а над левой издевалась невестка Поттса, пытаясь намазать синяк то одной целительной мазью, то другой. Фокс покорно сносил все издевательства и помалкивал.
Джейк был в своем репертуаре: у него, конечно же, нашлись знакомые, которых знал мистер Поттс: э, сколько там того населения в Соединенных Штатах? Пустяки! Так что разговорить ветерана фронтира у Джейка получилось на счет «раз-два».