«Неужели это та Рей, которую я хотел видеть?»
Дверь открылась, и Синдзи вскочил, увидев доктора Канаме. Толстячок слабо улыбнулся и жестом пригласил его войти, отступая в сторону. Икари сделал шаг вперед, и вдруг увидел на белом фартуке врача пятнышко крови. Совсем крохотное. Настоящее осознание того, что произошло, громом обвалилось на разум Синдзи, и он в два прыжка оказался внутри. Где-то на периферии зрения остались врачи, устало сворачивающие тряпки с блестящими инструментами, остались какие-то опутанные проводами устройства. На кровати под простынями лежала Рей: пластырь под ключицей, забинтовано лежащее поверх ткани предплечье, перебинтованные глаза. Остальное милосердно скрывала ткань. Синдзи с трудом понял, что расстегивает кобуру: багровая мгла плотно залепила поле зрения, и он продирал ее в надежде увидеть в прицеле одну единственную мишень, о которой давно мечтал.
Холодная рука намертво сжала его запястье, и у самого уха лязгнул ненавистный голос:
Прекрати истерику. Она человек, Икари. Это Рей Аянами.
Синдзи высвободил руку и вслепую махнул левой, целя кулаком себе за плечо. Он едва оторвал взгляд от искалеченной девушки, и с удовлетворением понял, что Акаги оступилась и едва не упала за его спиной. Далеко-далеко кто-то вскрикнул, а он уже повернул голову, сжимая пальцы вокруг рукояти пистолета, уже понял, что сейчас сделает, и вдруг услышал голос Аянами:
Икари? Ты слышал, я человек. Тебе достаточно?
Синдзи вздрогнул, выронил пистолет, и его тут же скрутили. Укола в шею он уже не почувствовал.
«Достаточно, Рей Это мне Мне не хватает души»
14,5: Межглавье
За спиной секретаря Гендо Икари мерно тикали громоздкие напольные часы в корпусе благородного ореха. Они скупо отмеряли ожидание и нервы посетителей. Генерал-лейтенант Кадзи смотрел на винтик, соединяющий стрелки, и привычно не думал ни о чем: так куда проще и спокойнее переждать томительную пытку приемной. Доклад подготовлен, предложения сформулированыесть ли смысл напрягаться? Вон, бедолага, нервничает
Бедолагадругой посетитель, ожидающий аудиенции, явно придерживался иной философии, рассуждая в стиле: «перед встречей с командующим нельзя быть уверенным в полной готовности». Пухлый генерал предательски дрожащими пальцами листал содержимое тоненькой папки, его губы, независимо от воли хозяина, шевелились, в который раз плямкая знакомыми словамиготовился человек, готовился и нервничал. Кадзи его понимал, даже разделял исходные посылки смутно знакомого ему служаки, но выводы делал прямо противоположные: если Икари задастся целью сбить докладчика с мысли, а он непременно задастся, то и смысла нет как-то по этому поводу переживать.
Кадзи позволил себе ободряющую полуулыбку, когда генерал, почувствовав взгляд, оторвался от своего доклада и посмотрел на него. Сегодня начальник разведки группы армий «NERV» был само благодушие: его открытие станет фугаской, неттактическим зарядом! для самого Гендо Икари.
Генерал-лейтенант Кадзи, входите.
Он кивнул, поднялся, одернул френч и увидел, как нервно заерзал его товарищ по ожиданию, услышав фамилию. Игриво подмигнув оторопевшему генералу, Кадзи направился к дверям, и в тот же момент выкинул из головы и безликий нервный мундир с папочкой, и ореховые часы, и пять минут сидения с пустыми мыслями.
«Все чушь. Вот она, жизнь».
Здравия желаю, господин командующий.
Садись.
Кадзи утонул в комфортном кресле и в который раз оценил расчетливость Икари: идиоты ставят неудобные, маленькие, узкие стулья для посетителей, чтобы показать и доказать, расстроить, вселить неудобство, сбить с толку И только истинные игроки знают, что самыми опасными врагами разума были и естьуют, покой, расслабленность.
Что у тебя?
Стихи, господин Икари.
Он с интересом смотрел прямо в блестящие очки командующего, ожидая его реакцию именно на первые слова. Да, начальник разведки чувствовал себя заигравшимся подростком, но, черт возьми, возможность начать доклад с такого безобразия выпадает нечасто. Гендо Икари оторвал руку от стола и коротким движением поправил очки. «Ему просто интересно»с некоторым разочарованием понял Кадзи и продолжил:
Два месяца назад некто Виктор Шанфлери издал в Лондоне небольшой сборник стихотворений. Символистского толкасплошные «розы мира», «видения златые» и прочие туманные образы. Как мне объяснили специалисты, в европейской поэзии это все устарело примерно лет на сорок, да и качество, по оценкам, не впечатляет
Командующий слушал его с непроницаемым лицом, не перебивая.
Кадзи открыл папку и нашел нужные строки.
Сборник называется «Скрижали уничтоженного сердца», состоит из шести циклов, каждый, соответственно, является «скрижалью». В них разное количество поэзий, от пяти до восьми, но самыми интересными являются «Коды»заключительные стихотворения этих циклов. Вот, например, кода к «Первой скрижали»:
Во мраке крови опали крылья.
Сиянье жизни и смерти свет,
Столкнувшись, стали пустынной былью.
А был ли Ангел? Он были нет.
Он оторвал глаза от листа и поднял взгляд, ожидая, что скажет командующий. Икари молчал, и Кадзи на крохотную секунду вернулся в свою приютскую школу, и учитель словесности вновь без слов неодобрительно смотрел на негоневыразительно рассказавшего поэзию.
Дальше.
Кадзи прогнал докучливое видение и почувствовал азарт: в голосе командующего появилось что-то эдакое. Не полноценный интерес к делу, нет, на такое Кадзи не смел даже рассчитывать, но информация все же зацепила.
Лингвистический анализ показывает, что смысловая нагрузка пяти первых «Код» на семьдесятвосемьдесят пять процентов совпадает с содержимым так называемых «Скрижалей Ангела»: «свеченье порождает мерзость», «убийство властительных», «вошедший мертвымвосстань из праха, живым вошедшийда станет страхом» Те же смысловые и образные ряды. Вот, ознакомьтесь.
Он подался вперед и протянул командующему лист бумаги, тихо добавив:
А еще взгляните на «Коду» за номером шесть. Я не знаю содержимого шестой скрижали, поэтому
Гендо бросил короткий взгляд в самый низ исписанного листа и поднял стеклянный взгляд на Кадзи:
Перевод точен?
Абсолютно.
Командующий сложил руки перед лицом и спокойно сказал:
У тебя неделя. Плюс время на перелет. Высшие полномочия.
«Вот оно» Кадзи поднялся: все, что нужно, он услышал. Господин командующий никогда не скажет лишнего, даже когда он ошарашен. А командующий, без сомнения был очень, очень удивлен.
Кадзи.
Голос Икари остановил его у самых дверей.
Да, господин командующий?
Как ты узнал об этой книге?
Мои агенты по всему миру проводят отбор среди печатных средств по набору ключевых слов. Половина этих слов, естественно, мусор, но среди них есть и те, которые входят в состав тайн группы армий. Агенты более высокого уровня фильтруют
Достаточно.
Кадзи почтительно кивнул, ожидая, что еще скажет Икари. Командующий помолчал, изучая костяшки затянутых в перчатки пальцев.
Кадзи, если это утечка, то она должна иметь смысл.
Это не наша утечка, господин командующий, спокойно сказал генерал-лейтенант. Это я уже проверил. Плюс никто, кроме вас, даже командование «SEELE», не осведомлен о точном содержимом шестой скрижали. Следовательно
Да, я понял. Запомни, Кадзи, у утечки должен быть смысл.
Кадзи с изумлением почувствовал какую-то странную, непозволительную обиду: Икари учил его простым вещам.
Господин командующий, прошу принять во внимание, что знание, охраняемое нами как секрет стратегического значения, может быть ценным для культистов и фанатиковто есть людей, смысл действий которых
Я понял. Свободен, Кадзи.
Генерал-лейтенант покидал кабинет со странным чувством: он заинтересовал командующего, но досадный финал разговора портил весь триумф. «Господин Икари, можете во мне не сомневаться», подумал он и улыбнулся себе. Очень уж эти мысли были похожи на его собственные горячие уверения образца пятнадцатилетней давности, когда приютского волчонка подобрал на улице властный вояка в очках.