Каору забросил руки за голову и медленно лег на горячий камень, глядя в серое низкое небо. Синдзи проследил его взгляд и увидел, что над ними закручивается вихрь.
Это твое пробуждение, тихо сказал Нагиса. Ты проснешься, наверное, в последний раз. Пока Сорью напилась, воспользуйся ее мягкостью, насладись ее телом. Пойди, скажи полковнику, что ненавидишь ее, что не простил ни за доверие, ни за смерть Рей. И умри. Да, умри.
Синдзи дрожал и понимал, что он хотел бы сделать именно это, если бы знал, что ему остался час-другой жизни. Мантра «Это же мой сон Это же мой сон» не спасала: он явственно ощущал, что ему влезли в душу, прочитали там самые грязные страницы, плюнули туда и разочарованно захлопнули книгу.
Я Не хочу
Какой она была? Она правда часть тебя?
Нереальные пылающие глаза взорвали его голову болью.
Д-да
Думай о ней.
Вспышка.
Вспоминай о ней.
Боль.
Чувствуй ее.
Нет!
Покажи мне ее.
Каору держал на ладони пульсирующий шар света, а другой рукой ухватил Синдзи за загривок, заставляя вглядываться в сияние. Вихрь образов, боль в голове, и боль во всем теле, и страх, и Он видел, как что-то течет из него в этот шар, вливается и меняет его, как увеличивается в размерах странный предмет, как дрожит рука Каору под тяжестью пылающей ноши. Сфера полыхнула белым, голубым и красным, и Синдзи вдруг понял, что смотрит в еще одну пару рубиновых глаз.
«Икари? Это ты?»
Синдзи вскочил, видя только гулкую тьму. Мир растворялся в пульсе, бьющемся, как пулемет, а затхлого воздуха с металлическим вкусом не хваталословно после заплыва под водой.
Тихо, тихо, Синдзи-кун.
Он вздрогнул и не сразу узнал хрипловатый голос юродивого.
Т-ты Я
Сон. Разумеется, сон.
А
Аску вызвала Мисато-сан.
Синдзи замолчал и прислушался: Нагиса дышал так же тяжело, как и он сам. Молчание затягивалось, и Каору, наконец, поднялся с кровати:
Можно понять женщин, боящихся рожать. Но я все равно не понимаю.
Что?
Держи свою силу, Синдзи-кун. И больше никому не отдавай. Даже мне.
Слегка дрожащая рука ухватила его за запястье и поднесла к чему-то теплому и немного влажному. Мягкая кожа щекислишком мягкая! мокрые волосы, прилипшие к этой щеке, самую малость вздернутый нос, тонкие мягкие губы Он вздрогнул, и во тьме перед ним вспыхнуло пламяобжигающее пламя тяжеленной сферы, в которой будто всплывал из невозможных глубин образ.
А он запнулся. Ая Аянами?
Я здесь, Икари.
Голос. Голос, которого уже не должно быть.
Ты он изо всех сил старался, но ничего громче шепота не мог из себя выдавить. Ты вернулась?
Я должна.
Аянами, но ты же
Я должна быть рядом. Должна быть с тобой, сказало невидимое чудо ровным голосом. Тебе должно быть хорошо.
Синдзи вдруг похолодел, а тьма немного подумала и невозмутимо закончила:
Ты моя жизнь, и я сделаю все, о чем ты попросишь.
Он хотел закричать, но горло ему не подчинилось, а у самого уха прозвучал задумчивый голос с пляшущими нотками безумия:
Любовь, Синдзи-кун? У тебя чертовски странные представления о любви
Глава 14
Синдзи-кун? Входи, конечно.
Полковник приказала кому-то выйти. Проходя мимо Синдзи, предыдущий посетитель без слов потрепал его по плечу и ушел по лестнице наверхв боевую рубку. «Кагитару», подумал Синдзи и отстраненно представил усыпанную бумажными завалами крохотную комнатку, конверты, карты, полуразобранный «люгер» Мисато-сан Он нащупал стул и сел напротив стола командира экспедиции.
Что тебе? утомленным голосом спросила женщина. Выкладывай побыстрее.
Я Хм, не знаю, как начать.
Он все еще ничего не понимал, но точно знал одно: необходимость отчитаться перед Кацураги о воскрешении Рейэто словно целительная отдушина, которая позволит ему переложить хоть капельку своего безумия на другого человека.
Я начал Синдзи и замолчал. Слова упорно отказывались ему служить. Сам не понимаю Но, Мисато-сан
Да что такое?! зло рявкнула Кацураги, повышая командирский голос.
Синдзи вздохнул: металлический лязг хорошохоть и временнопрочистил голову.
Около двух часов назад в нашей каюте появилась старший сержант Рей Аянами.
Хорошо понимая женщину, Синдзи вслушался в молчание, отчетливо пахнущее недоумением и даже испугом. «Чокнутый пилот в самом разгаре чокнутой миссии. Я бы даже посочувствовал вашим ощущениям, Мисато-сан». Пауза затягивалась, и он понял, что чего-то не учел. Кацураги со скрежетом отодвинула стул, молча встала и обошла его, оглушительно громко бухая сапогами по железу, а потом открыла дверь. Синдзи вздрогнул от еще плотнее сгустившегося молчания, которое прервал невозможный голос:
Здравствуйте, Мисато-сан.
Синдзи сидел в своей гнетущей черноте, обливаясь потом. Каждый звук, произносимый Рей, каждый шорох ее дыхания, каждая секунда ее пугающего молчания все еще шокировали его, словно удары электрическим током. Он опомнился и прислушался: кажется, Кацураги одним движением втащила девушку в каюту и лязгнула дверью.
По-прежнемуни единого слова от самой Мисато-сан.
«Какого хрена? Она должна выть от страха или изумления! недоумевал Икари, стискивая колени ладонями и отчаянно стараясь не дергать лицом. Она что, пьяная?»
Эээ Мисато-сан?
Загремели ключи, вставленные в какую-то скважину, грохнула металлическая дверца, и пока полковник копалась в каких-то бумагах, на плечо Синдзи опустилась мягкая рука. Он вздрогнул.
Пункт пятнадцать. С сегодняшнего дня Кхм, Мисато-сан прокашлялась, пошуршала и продолжила, явно читая с листа. Кхм. С сегодняшнего дня включить в состав экспедиции участника номер двести двадцать четыре старшего сержанта Рей Аянами По официальной версии найдена эвакуаторами и проходила курс лечения
Синдзи почувствовал, как стул под ним мелко вздрагивает, словно БМК уже продолжил путь, слова же Мисато-сан потихоньку уплывали вдаль. Невидимая рука ласково и едва ощутимо поглаживала плечо, а в голове податливым воском плавился страх, смешиваясь с полной дезориентацией, и этот расплав стремительно заливал его рассудок.
Подпись, дата. Командующий группы армий «NERV» Гендо Икари, закончила Кацураги скребущим голосом.
Что? он лишь слабо пискнул, пытаясь продавить сквозь перехваченное горло что-то похожее на крик. «Твою мать, я думал уже все на сегодня»
Кацураги с грохотом приземлилась на стул.
И как мне это все понимать?
Синдзи открыл было рот, но полковник продолжила, определенно разглядывая Рей, стоящую рядом с нимон почти ощущал этот острый и пылающий взгляд, проложивший себе путь чуть в стороне и выше.
Я каждый день достаю из сейфа запечатанный конверт на новые сутки. Каждый день новости и открытия. Что такое, например, «горящий источник»? Кацураги, судя по нарастающему тону, явно заводилась. Почему надо избегать выходов бокситов? А теперь еще и ЭТО?!
«Конверты? Да причем тут это?!»
Кто ты такая? остро спросила Мисато-сан.
Старший сержант Рей Аянами, четко сказала девушка. Бывший пилот ЕВЫ «Тип-00».
Ты погибла, старший сержант. Ты в курсе?
Да
Сердце Синдзи сжалось. Он безумно боялся этого существа, которого не должно было существовать, боялся ее появления, боялся того, что онаэто лишь его образ Аянами Но даже скручивающий нервы страх отступил на секунду, когда он услышал, как невидимая девушка произнесла это «Да».
Боль. Неуверенность. Обреченность. Сомнение. Боль.
Синдзи вдруг понял, что рядом не призрак, а самый что ни на есть живой человек, возможно, не Рей Аянами, возможно, какая-то часть Рей Аянами, возможно, да что угодно возможно с этой дьявольской шуткой Каору Нагисы, но она жива, и ей по-настоящему больно от того, что она жива.
И ты не видишь ничего странного в этой ситуации? спросила Мисато-сан.
Нет.
Иллюзия живого существа растворилась.
Почему?
Теперь уже голос полковника звучал странно, но ее Синдзи мог понять.
Я не могу не жить. Я должна быть рядом с Икари. У него нет никого, кроме меня.