Глава 12
Какая она была?
Что?
Я спросил, какая она была?
Синдзи положил пистолет и обернулся, хотя и так было ясно, что вопрос мог задать только Каору. В полумраке тира, где подсвечивались только мишени и огневой рубеж, было пусто и темно, как «Как в ночном тире». Отдельные лампы выхватывали островки света, упорно не желавшие ползти дальше во тьму. Нагиса валялся на скамье, забросив руки за голову и слепо пялясь в невидимый потолок.
Ты притаскиваешь меня в тир посреди ночи. Якобы захотел пострелять, пока тут никого нет, с сомнением сказал Синдзи, снова беря в руки оружие. Я-то думал, тут не было скрытого смысла
Смысл. С чего ты взял, что он есть? Хоть скрытый, хоть явный?
Икари вновь обернулся. День отрывочного общения с новым соглядатаем укрепил его во мнении, что отец воистину очень необычный человек. И только у такого, как Гендо Икари, может быть подобное доверенное лицо.
Нагиса
Да, Синдзи-кун?
Я не очень хочу общаться на эту тему.
Каору плавно перетек в сидячее положение и из полумрака на Синдзи уставились два алых глаза:
А вот в твоих словах, мой дорогой Синдзи-кун, очень много скрытых смыслов. Тебе перечислить возможные?
Синдзи прислушался к себе: нет, емуслегка сонному и уставшемуочень не хотелось, чтобы явно неадекватный беловолосый полудурок мотал ему нервы, копаясь в воспоминаниях об Аянами.
Вот то-то же, сказал внимательный Каору. Так какая она была?
«Что ж ты, сука, делаешь?»подумал Синдзи со злым отчаянием. Тоска по теплу, оказывается, все еще жила в самых дальних закоулках души, смотрела на него оттуда, и в эти глаза совсем не хотелось всматриваться.
Каору, вот за каким дьяволом тебе это?
Ее нет, ты вроде как есть. Заметь, вроде как. Это интересно.
Вроде как? О чем ты?
Каору погрозил пальцем:
Увиливаешь. Хотя, это, конечно, тоже весьма и весьма занятная тема
Синдзи смотрел на него и пытался понять свое отношение к Каору. С одной стороны, только за последние несколько реплик его нужно ненавидеть и желательно во всех красках представлять расквашенную рожу, измазанные в грязи мерзкие выцветшие патлы «И это даже если не считать фразочек, произнесенных говнюком за последний день». С другой стороны, непременно странной и абсурдной стороны, Каору хлестал обаянием юродивого, всезнающего и всепонимающего парня не от мира сего, который просто не в курсе, что его игрушкиэто ковыряние в чужих ранах. «И опять же, эти глаза»
Он поймал себя на том, что нервно стискивает и разжимает пальцы на рукояти, и спрятал, наконец, «вальтер» в кобуру.
Нагиса, ответ за ответ.
Хм. Ты тоже играешь в игры, Синдзи-кун? прищурился Каору. Интересно, похожи ли они на игры твоего отца?
Икари вздрогнул. Сама мысль о сравнении с отцом показалась ему страшной, и он с трудом вернулся к сути разговора.
Скажи, Нагиса, почему ты так выглядишь?
Каору встал, криво улыбаясь:
«Так»то есть, «похоже на Аянами Рей»?
«Да, сволочь, да!»
Синдзи кивнул, покрепче стискивая зубы.
А почему так выглядела Аянами Рей?
Много хочешь, Нагиса, сказал он, едва сдерживаясь. Это уже новый вопрос.
Ха. Если бы ты знал, что я тебе отвечу Кстати, а вопрос о ее внешности разве не частное проявление изначального «Какая она была?»
«Надо было сразу вырубить его, когда он среди ночи со своей тупой идеей приперся», зло подумал Синдзи и вдруг широко зевнул.
Она Рядом с ней я не чувствовал себя одиноким, неожиданно для самого себя начал он. Даже о внешности я спросил ее только через неделю или две после знакомстванастолько настоящей и близкой она мне сразу показалась. И Я даже не видел ее в нашу первую встречу. Забавно. Она понимала, чувствовала и молчала там, где другие прятались за грубостью и шуткой
Синдзи посмотрел на Нагису и остолбенел: беловолосый стоял, вытянувшись, как струна, и смотрел на него, но в то же времясловно бы внутрь себя, словно ища за полуприкрытыми веками какой-то отклик неожиданной исповеди.
Э, Нагиса, грубо сказал Синдзи, раздосадованный тем, что пошел на поводу у желания раскрыться. Не спать!
Каору ухмыльнулсябудто и не было странного раздумья:
Это ты спишь. Где ответ-то?
Что?!
Нагиса уселся назад на лавку и обеими руками взлохматил себе волосы.
Ты мне рассказал о себе. Или о себе в связи с ней. А какой была она? Чего она хотела? Что двигало ею? К чему она стремилась, о чем мечтала? Что ты вообще знаешь об Аянами Рей?
Каору говорил громче и громче, и Синдзи, которому эта беседа все больше напоминала странное судилище с ним самим в роли обвиняемого, сделал шаг к болтливому мерзавцу:
Послушай, ты! Какого хера ты прицепился? Как я тебе опишу суть человека? Она словно часть меня, которую из меня вырвали, понимаешь, сука?! Вырвали!!!
И вдруг наступила тишина, в которой хлестко ахали вентиляторы. Но Синдзи замер, слыша только звон в ушах и эхо, что металось, затухая, между стен тира.
«Что я только что сказал?..»
Спасибо, Синдзи-кун, тихо сказал Нагиса. Я услышал ответ.
В тамбуре тира рявкнул гул обдувки, лязгнула дверь шлюза, и в освещенное пространство вошла фигура, на ходу сдирающая маску.
Синдзи, мать твою Какого дьявола ты не на квартире?
Аска, судя по ее виду, отчаянно хотела спать и держалась только на раздражении и злости.
А Аска? Что ты тут делаешь?
Нет, что ТЫ тут делаешь?!.
Доброй ночи, Аска-тян!
Tausend Teufel!!!
Девушка отшатнулась от возникшей рядом с ней фигуры, обнаружив, наконец, что Синдзи в тире не один.
Б-блин, с тобой заикой можно заделаться, Нагиса!
Прошу прощения! развязно сказал Каору и пошел к раздевалке. Раз за Синдзи-куном пришла мама, пора расходиться.
Вампир придурошный, сказала Аска и посмотрела на Синдзи. Ты чего это с ним сюда приперся?
Синдзи пожал плечами. Ему вновь хотелось спать.
Стрелять. А ты что тут делаешь?
Я тебя искала, шла мимо тира и увидела на улице Сакураву
Кого?
Ну, оболтуса из разведки, которого к тебе прикрепил Кадзи-сан.
«Ах вот как его зовут»
Он помотал головой и посмотрел на часы. Потом на Аску. Потом снова на часы.
Синдзи-кун, вдруг позвал его Каору сипящим из-за маски голосом. Я должен тебе ответ. Еще поговорим.
Лязгнул шлюз. Когда Синдзи снова посмотрел на Аску, та пожала плечами:
И что это за ответ?
Да так, треп. Кстати. Я и от тебя ответа жду, проворчал Синдзи, дергая рубильник. Подсветка мишеней погасла. Зачем я тебе понадобился в полвторого?
Грета и Штраух храпят, как ненормальные, пожаловалась Аска и пошла за ним к выходу. Я от них решила, наконец, сбежать, думала, хоть высплюсь, а тебя дома нет, болван
Синдзи замер, не донеся до лица респиратор:
Ты чего, решила?..
Ты сам предложил, кстати, сказала Аска и ткнула в его направлении пальцем.
Он кивнул, прислушиваясь к себе. Стало как-то тоскливо и вместе с тем слегка потеплее.
Хорошо, Аска. Идем домой.
* * *
Гулкий грохот кранов рвал ватную тишину побережья, а сполохи сваркимглу. Циклопическая туша, обернутая лестницами, лесами, мостиками, раскинулась допотопным ящером на центральном разгрузочном терминале порта «Токио-3». База преображалась с каждым конвоем, подвозившим все новые детали огромного механизма по имени «Операция Прорыв». Нахлынув ордой на базу Тихоокеанского фронта, советские транспорты второй день по одному уходили с буксирами в океан: они выгрузили свои смертоносные дары союзникам и уплывали назад с пустыми трюмами.
Их основной груз как раз превращался в титана прямо перед Синдзи.
Заслышав нарастающий грохот и лязг, Икари оглянулся и спешно отошел в сторону: инженерный танк подволакивал к сборочной площадке какую-то закутанную в промасленный брезент деталь. Машина чихнула, рявкнула и покряхтела дальше, а с брони рядом с Синдзи спрыгнул Судзухара.
Интересно?
Икари посмотрел на него: изо дня в день мрачное настроение обреченного облаком густело вокруг танкиста, и тот парень, с которым Синдзи ненадолго сблизился после битвы с Четвертым Ангелом, видимо, исчезал навсегда.