Обывателю нет дела до внезапных смертей в мире бизнеса и большой политики. Обывателю хочется Путина, славы России, и еще сбросить смс на номер такой-то, чтобы поддержать чье-то зачемтое начинание провести Олимпиаду на юге. Все, о чем требуется думать батарейкам в нарождающемся царствии Сатаны на Землеэто террористы, деньги и спорт! Террористов надо бояться, деньги надо любить, а Олимпиаду надо ждать как Новый год в детстве, чтобы трындеть о ней месяц за месяцем и хлопать в ладоши и втыкать в телевизоры на искрящиеся в свете прожекторов стадионы и сбрасывать долларовую смс в поддержку чего-то-там без НДС, и искренне верить, будто успехи нашей сборной хоккейной команды и есть главный жизненный интерес добропорядочного члена общества. Ну а главное: не оглядываться по сторонам, чтобы не увидеть вдруг Матрицы, в которой богатых и бедных объединяет в целое общество одно звонкое слово: РАБЫ.
Рядовые граждане сдают свободу внаем государственным и частным системам за мизерные деньжата, на которые пытаются обустроить свое скудное существование. Но и эти люди условно свободны выбирать себе рабство! Даже и такой призрачной свободы нет у их хозяев, продавших волю за немалые деньги, но целиком, окончательно и навсегда. Некоторые из них никогда не признаются своим подчиненным, что были бы не прочь поменяться с ними местами, чтобы высвободиться из оков денег и власти, и оказаться подальше от Системы, чтобы не видеть ее ужасающий лик и не слышать тяжелой поступи за спиной. Однако им нельзя об этом рассказывать, отныне удел ихсчастливая на лице маска, до самой гробовой крышки.
Перейдя определенный барьер финансовой нескромности, левиафанец начинает покупать десятки яхт, на которых не успевает плавать, строить десятки дворцов, в которых не успевает жить, сорит деньгами налево и направо, зная, что не успеет растратить их и до смерти. Пока миллионы батареек питаются суррогатной пищей, носят суррогатные шмотки и тратят время и деньги на суррогатные блага искусственной жизни, крупные левиафанцы спускают «поднятые» на продаже нефти и газа и алюминия деньги на покупку футбольных команд и трехдневные браки по свадебному контракту с неприлично дорогостоящими телешлюхами. Пока десятки миллионов их соотечественников пашут с утра до вечера, левиафанцы пускают в глаза драгоценную пыль при всяком удобном случае, поскольку для них не осталось никакой иной радости в жизни, кроме как получить хоть какую-нибудь пользу от денег, во власти которых оказались их души. Нет возможности остановиться: «Идет за спиной вышиной десять сажен добрейший князь, Князь тишины»!
Исполин шагаети земля содрогается, человечьи кости ломаются под железными ступнями, кровь сочится меж глиняных пальцев, вопли человеческого страдания вырываются из пасти адского истукана. Кто выдаст? Кто выскользнет? Точно волшебник из сказки, Левиафан одним мановением щупальца расстилает перед алчущими и страждущими богатства и власти красную ковровую дорожку к несметным сокровищам земных благ и пьедесталам могущества. Но едва ступишь на эту тропу, как за тобой следом выплывает из мрака контур безжалостного механизма. Огромный, невиданных размеров каток безостановочно мчится вперед, сминая под собой все и вся. Не остановиться до последнего вздоха, уже не свернуть, не оступиться: раздавит. Багряный цвет ковровой дорожкикровь тех, кто не выдержал спринта, а финишная черта еенедосягаемая линия горизонта.
Богачи-миллионеры, крикуны-политики, зазывалы-телеведущиевсе они бегут по красной ковровой дорожке. Одни не смотрят по сторонам, зафиксировав взгляд на свечении драгоценностей, россыпями устилающих землю по обочинам трассы: нагибайся и подбирай. Другие бегут, поглядывая по обе стороны: не найдется ли вдруг обрыва колючей проволоки, не перестанет ли искрить и гудеть ток высокого напряжения на линиях заграждения, чтобы успеть перепрыгнуть ограду, выскочить из адского колеса непрестанного бега от смерти земной к вечной гибели. Иные, оглянувшись назад, вдруг забывают об усталости и желании остановиться: поседевшие, осунувшиеся от ужаса, они бегут все быстрей и быстрее, стремясь увеличить расстояние между собой и катком, который однажды их неизбежно раздавит. А еще находятся некоторые, кто не хочет бежать, но предпочитает катиться вместе с катком. Они впрыгивают в рифленую дьявольскими узорами плоскость цилиндра-давилки и, став новой рельефной фигурой его поверхности, давят сами, и давят и давят и давят, зная, что гибель неизбежна, что вечный ужас неотвратим, ибо катоки есть вечный ужас, страшащий даже себя самого.
Я щелкаю пультом, и серая оберточная бумага документального фильма, рекламирующего Большую Финансовую Мечту, сменяется яркими цветастыми фантиками рекламы Красивой Жизни. В тихую, погруженную в полусон комнату с шумом врываются длиннющие лимузины, раскатывающие по стеклобетонным улицам далеких западных мегаполисов. Булькают фужеры с шампанским, верещат дорого разодетые чиксы, кривляются обвешанные золотом темнокожие. На экране побрякушки маняще сверкают, призывая бросить все вот прямо сейчас и идти завоевывать власть, богатство и популярность. Блядюшник на заднем сидении роскошного автомобиля не оставляет сомнений в том, что находящиеся в нем люди испытывают колоссальное удовольствие от своей безоблачной жизни. Готов об заклад биться, что многие из этих рукотворных кумиров с радостью согласились бы променять свое сверхобеспеченное существование на возможность поселиться в далеком городке либо селении, в маленьком домике, где бы никто их не знал, возделывать сад, питаться овощами со своего огорода, ворочать землицу своими руками, но уже не судьба. Эти люди попали в беличье колесозолотое, бриллиантовое, платиновоено на огромном чугунном замке. Колесо крутится с бешеной скоростью, и его бег не под силу остановить никому. Стоит чуть сбиться с ног, и Левиафан выкинет тебя на помойку, а вчерашние поклонники вытрут о тебя ногиоб этом прямо сейчас поет Marilyn Manson:
Theres lot of pretty, pretty ones
That want to get you high
But all the pretty, pretty ones
Will leave you low and blow your mind
Were all stars now in the dope-show
Шоу-бизнесприманка, афиша, адвертизмент счастливой жизни богатых и знаменитых. Глядя на роскошное существование «звезд», миллионы обитателей Матрицы тянутся к недосягаемым звездным олимпам как вьюнок к Солнцу. Им до времени не понять, не заметить, что за цветастой вывеской Красивой Жизни скрывается мрачная необходимость «держать планку». Личный тренер, личный гример, личный диетолог, личный врач, личный водитель, личный помощник, личная горничная, личный администратор, личный повар, личная няня, личный чистильщик труб-носков-зубов-туалетов-кишокэто не блажь и не шик, а суровая нужда в свободном времени для жизни.
Обыватель видит пятиминутный ролик, в котором все прекрасно и замечательно, иного нельзя и желать. Но что происходит за кадром, за несколькими съемочными днями, в течение которых производится клип? Что скрывается за внешней видимостью неисчерпаемого благополучия? Жизнь, всецело подчиненная расписанию. Ею командуют менеджеры, агенты, компании, с которыми звезда шоу-бизнеса подписала свой звездный контракточередную бумагу, под текстом которой уже не обязательно расписываться кровью. Ни лишней минуты на сон, ни лишнего часа на отдых, ни лишнего грамма углеводов на пустой желудок, ни лишнего дня общения со своими родными, ничего лишнего, а только сизифов труд и танталовы муки, которые надо безостановочно прикрывать голливудской улыбкой невыносимого счастья, именно об этом теперь поют сменившие Мэнсона ребята из Clawfinger:
I know all the right people, I've got the perfect smile
I've got the worlds best timing, but I ain't got no style
I've got a great big mansion, I've got a beautiful wife
I've got a black Rolls Royce, but I've got no life
Nothing going on nothing going on
I've got a whole lot of nothing
Nothing going on
Nothing going right, nothing going wrong
I've got a whole lot of nothing
Nothing going on