Хаук чувствовал себя очарованным этим альфой и даже зауважал иосмерийцев немного. Не все они были похожи на дворцовых шлюх, мужеподобных воительниц или хитрых интриганов, если существовали такие альфы, как Патрис.
Спасибо, Рене, послышалось от Бастиля, прежде чем омега покинул спальню короля. И добавил уже к нему: Вы пьяны, Хаук?
Хаук к тому времени скинул с себя сюртук и рубашку, дошла как раз очередь до бриджей.
Нет, застыл он с руками на поясе. А где Ансельм? Неужели, вы позволили ему покинуть вас?
Хаук, вы пьяны, удивленно заключил Бастиль, намереваясь покинуть спальню, как и Рене, но не запамятовал о том, чтобы спрятать свои драгоценные документы в красный ящик. В отличие от высокочтимого Совета Бастиль не упускал из виду, что живет с тхиенцем, который мог сунуть нос не в свое дело.
Хаук забыл, что ему нужно делать и подошел ближе, почти впритык и положил руку на затылок Бастиля, касаясь волос. Тот настороженно замер, но не обернулся.
Бастильпозвал его Хаук, вплетая пальцы в волосы и разрушая его прическу. Хотелось найти ответ на один единственный вопрос, как прекратить его желать? Но Хаук уже слишком сильно увяз в нем, чтобы выйти из этой игры без каких-либо потерь.
Прекратите, Хаук, строго отрезал он, дернув головой.
Вы сошли с ума, если думаете, что я испытываю чувства к Валентину И вы нужны мне, не потому что вы король. Вы нужны мне, потому что я не могу быть вдали от вас. Остановите меня, позовите охрану, Хаук поцеловал его в шею над воротом сорочки, чувствуя внутреннее сопротивление Бастиля. Я желаю лишь вас по-настоящему, Бастиль
Хаук развернул его к себе и стиснул в ладонях лицо.
В Бездну ваше расписание! Секретаря и бумажки! Разве вы этого не хотите?
Бастиль выглядел донельзя растерянным этой атакой, но все же сам притянул его к себе для поцелуя.
Хаук мог лишь наслаждаться его желанием, вкусом губ и тихими едва слышными звуками, которые он издавал, подчиняясь настойчивому ритму чужого языка. И хоть он сам спровоцировал поцелуй, после передал инициативу с невероятной легкостью. Хаук ощущал себя королем мира, владея его губами, перемещая руки вниз и охватывая жадными пальцами ягодицы Бастиля. Пугающе сильно хотелось оказаться между нимивнутри него.
Опасения получить жесткий отказ отпали под влиянием алкоголя и Хаук осмелел. Подтянул Бастиля за зад повыше к своему рту, притиснув к себе так близко, что не ощутить силу их обоюдного желания было крайне сложно. Слова Патриса о близости с омегами не шли из головы, набатом выстукивая в мозгу. А уж картинки, которые подсовывало собственное воображение, и вовсе казались немыслимыми.
Бастиль тоже возбудился и источал жар, даже сквозь одежду. Хаук чувствовал его своей обнаженной кожей.
Вы ведь тоже хотите?.. Хотите большего? шепнул Хаук ему в губы. Я сделаю, как нужно Вы не забеременеете
Внезапно тело Бастиля в его руках стало будто деревяннымтвердым и неподатливым. И Хаук приспустил его на ноги, но рук не убрал.
Я оскорбил вас?
Отпустите, Хаук, прохладно попросил он.
Бастильзадохнулся Хаук, утопая губами в его волосах. Не в силах отпустить от себя даже на фут. Вы можете оттолкнуть меня, если хотите. Я знаю.
Как думаете, многие ли обращались к нам с подобным предложением? Зачем нам выделять именно вас? Бастиль не пошевелился, лишь отвел назад голову, глядя на Хаука снизу вверх. Синие глаза источали лютый холод, пусть его тело говорило совершенно о другом.
Потому что мне нет смысла ставить вас в неудобное положение. Я желал бы вам беременности не больше, чем себе роль фаворита.
Вы не в состоянии сдержаться даже у нас во рту, думаете, мы поверим в другие ваши неизвестно откуда взявшиеся таланты?
Если бы вы сами не хотели, то даже не стали бы обсуждать этот вопрос, предположил Хаук. Все-таки жизнь с королем, а до этого школа у маркиза хотя бы чему-то его научила.
Бастиль наклонил голову и, казалось, о чем-то задумался, погладив Хаука по обнаженной руке кончиком пальца. Это касание спровоцировало всплеск неконтролируемого возбуждения, и Хаук едва не задрожал. Невинное, едва заметное, но не менее приятное.
Бастиль размышлял о возможной близости с ним так, словно решал государственные дела, взвешивая все за и против.
Бастиль? позвал Хаук. Я вас не обижу.
Думаете именно это нас и останавливает? горько хмыкнул он.
Тогда что же?
Есть множество вещей, которые вам не понять.
Потому что я тхиенец?
Бастиль покачал головой.
Нет, потому что вы альфа, Хаук Если так случится, что у нас с вами будет ребенок, именно мне придется защищать его от всего мира, а не вам. И нужно выбрать подходящее время
Хаук в мгновение протрезвел.
Время для зачатия? Патрис сказал, что Бастиль все же примет решение родить от него, но услышать это из его уст было подобно удару молнии. Бастиль действительно хочет родить его ребенка! Хаук знал, что вряд ли сможет ему это позволить, но сама перспектива была до жуткого соблазнительной. Его омега носит их ребенкасамая большая гордость для альфы.
Бастиль протянул руку и коснулся ошейника, словно хотел напомнить о том, что выскользнуло у Хаука из головы. Они не в Тхиене, а Бастильне его омега.
Не думайте об этом, лучше поцелуйте нас еще, Хаук.
В дверь постучали, и тут же вошел Ансельм, замерев на пороге. Хаук тоже вскинулся, готовый буквально растерзать его в клочья, Бастиль почувствовал в нем эту перемену. Бушующую под кожей ревность, которую уже не вытравить словами. Он резким кивком приказал Ансельму уйти, но Хаук уже рвал удила.
Дернул Бастиля к свежезастеленной постели, а затем придавил собой, перехватывая его руки.
Даю вам минуту на то, чтобы позвать своих охранниц или я возьму вас, Хаук опустился вниз и сдернул с него бриджи вместе с бельем, даже не развязывая поясок. А затем глубоко взял в рот его член, Бастиль громко застонал, до упора прогибаясь в спине, но так ничего и не сказал. Лаская, Хаук положил одну руку ему на живот, ощущая предельное напряжение мышц, а другой подтолкнул колено повыше и закинул ногу себе на плечо.
Требовалось довести его до кульминации, а уж после настаивать на чем-то большем. Но Хаук не мог ждать, слишком сильно его хотел. Выпустив изо рта, дернулся вверх, чтобы поцеловать и Бастиль бесстыдно ответил, вылизывая его рот. Языки жадно терлись друг о друга, буквально высекая искры в чреслах. Хаук понял, что он не будет никакого звать, не будет сопротивляться, поэтому одной рукой развязал шнурок и стянул до средины бедра свое белье.
Бастиль сам скинул туфли и увязшие у одной из лодыжек бриджи. Хаук гладил его ноги, так словно это было произведение искусства. Он весь был как статуяполная силы, изящества и невыносимого совершенства. По выступившей смазке Хаук понял, что Бастиль крайне сильно возбужден, но ее все равно казалось малонедостаточно.
У Хаука в голове зашумело, когда пальцы погрузились внутрь на две фаланги. Бастиль охнул, а затем мстительно укусил его за губу, так что рот затопил медный привкус крови. Хаук отдернулся и резко перевернул его на живот, сплюнул на головку, едва не промазав и приставил ее ко входу. Бастиль не требовал сменить позу, лишь согнул ногу в колене и до побелевших костяшек сжал одной рукой покрывало в кулак.
Хаук придерживал член и давил на мышечное кольцо, но все равно не мог войти. Он был слишком тугим. Зажатым в самом себе. Хаук прислонился лбом к его спине и поцеловал под лопаткой, сквозь преграду сорочки.
Бастиль, пожалуйста, расслабьтесь, я боюсь сделать вам больно. Я не хочу делать вам больноИ, казалось, он прислушался, потому что Хаук смог пройти первый рубеж и толкнуться на полдюйма внутрь. Туда, где было больше смазки, которая обволокла его член и буквально заманила двигаться дальшеглубже. Это было так хорошо, что казалось близким к помешательству. Бастиль тихо застонал и, приподняв задницу, засунул руку под себя. Его ресницы порхали, как крылья бабочки, а рот соблазнительно приоткрылся.
Бастиль доверился ему и Хаук не мог подвести. Но самое сложное было впередине кончить в него. Хауку казалось, что ему снова шестнадцать и это его первая близость. Ведь именно от него зависело их обоюдное удовольствие, но самым главным естественно было удовольствие Бастиля.