Хаук молча слушал и делал выводы. Даже внезапно нашел в его словах ответ на вопрос, почему Бастиль не хочет вдруг портить отношения с маркизом. Выходит, Орден Цветов? Кто же еще в него входил кроме маркиза и его мужа? Скорее всего, какие-то аристократы, которые противоставляли себя Совету. Ланжерон? Полье? Дюфе? Виго?
Имея такую власть, маркиз по влиянию мог бы посоперничать с Юдо.
Патрис застал огромный пласт жизни его отца до отбытия в Ардо. И даже щедро поделился с ним информацией, которая была на вес золота, желая обелить в его глазах маркиза.
А где были вы, когда принца взяли в плен?
Выполнял поручение у крепости.
Какое?
Не могу вам сказать, не спрашивайте, покачал головой Патрис, но Хаук и так понял. Пока иосмерийцы отвлекали тхиенских воинов, тот открывал некий тайник. По крайней мере, Хаук догадывался, что дело происходило именно так, иначе зачем принцу так глупо подставлять себя и переть на рожон?
Вы были его фаворитом?
Был, подтвердил он. Я любил вашего отца больше жизни.
А он любил вас?
Искренне на это надеюсь, хоть я и не заслуживаю. Я его подвел.
Пустые слова. Двадцать три года прошло с тех пор, разве можно любить кого-то так долго? Хаук ему не верил.
И как вы принимали его связь с Камилем?
Как факт, когда рядом особа королевской крови на многие вещи закрываешь глаза. И я не ревновал, нельзя ревновать к королю. Они нуждались друг в друге, это было чем-то большим чем похоть.
Только хранил бы принц Валентин верность пять лет, в случае смерти Камила? Хаук отчего-то сомневался, понимая, что у них образовались созависимые отношения, из которых не так-то просто выйти.
И чего вы хотите от меня, Патрис? Устроить вечер памяти? Думаете, вам понравится, если я расскажу про его жизнь в гареме? Мне не исполнилось шести лет, как его убили. Чудовищно и несправедливо, но я думаю, жить дальше для него было худшей участью.
Патрис хотел завладеть им как частичкой памяти о принце, только Хаук уже давно не чувствовал себя его частью. С тех самых пор, как Риг рассказал ему, как принца Валентина казнили в четыре удара топора. Тогда ему казалось, что все внутри выжжено и никаких больше эмоций нет. Сейчас об этом сокрушаться поздно, время ушло.
Вы участвовали при осаде Ардо? как будто что-то вспомнил он. Арнбранд? Верно? Тхиенец не берущий в плен?
Я дважды участвовал в осаде Ардо. Впервые со своим учителем по мечу Гудредом Адельстайном, второй раз в составе воинов Ильда Сигертра. Своим же отрядом мне долго поруководить не удалось.
Ардонеприступная крепость, заявляю, как главный смотритель уже более двадцати лет, Тхиену давно следовало поставить на ней крест. Главный смотритель? Какая удача!
Жаль, они не знали о тайном ходе, верно? сблефовал Хаук.
Патрис крайне удивился.
Тайном и кто же вас посвятил? Даже король не знает точно, где он находится, а те, кто знают не говорят об этом вслух! И я не скажу.
Я прочитал дневники принца Валентина.
И кто же вам их дал? Это собственность королевской библиотеки, стараясь не выдать нервозность, спросил Патрис. Но он не боялся, скорее от него начала исходить опасная энергия присущая всем сильным альфам. И Хаук еще больше уверился в том, что ступил на правильный след.
Ясын принца, а это его дневники. Думаете, я бы не разгадал зашифрованные намеки собственного отца? Считаете меня тупым тхиенцем?
Патрис покачал головой.
Вам никогда не применить свои знания в жизнь, Хаук. Забудьте про Ардо и никому никогда не говорите, иначе умрете очень мучительной смертью. Вы ведь принадлежите королю теперь, вы фаворит, а у фаворитов довольно короткий поводок.
Король сговаривал меня с сыном маркиза, не согласился Хаук. Когда-нибудь он избавится от меня.
Ваш тхиенский отец умер, а брат перебил всех возможных соперников. Скажите, Хаук, король сговаривал вас до или после этих событий?
Намекаете на то, что он меня не отдаст?
Он родит от вас, уверен в этом. Бастильне дурак, тем более, это ваше знание Хаук, не стоило бы вам в это лезть.
Он невыносим, ответил Хаук, игнорируя последние слова Патриса. Ревнив, властен и полон собственничества.
Как и любой король. Характер у Бастиля не сахар, не всякий альфа выдержит. Тем более, с вашим воспитанием, но ко всему можно привыкнуть. Мне бы мой теперешний опыт в общении с принцем Валентином применить, и я уверен, что смог завоевать нечто большее, чем временное место фаворита в его жизни. Каждый раз, когда я был с ним, меня буквально продирало до костей. Казалось, он не просто владеет мной, а достает рукой до моего сердца и сжимает его в ладони. Ни один омега после него такой власти надо мной не имел. И уже не будет иметь.
Вы отдавались ему?
Я был его фаворитом, конечно я отдавался ему.
И Клоду?
Патрис рассмеялся.
Разве вы не в курсе хитрого трюка?
Какого же? насторожился Хаук.
Патрис склонился к его уху и прошептал:
Не нужно кончать в омегу.
Бастиль таким не занимается, возразил он, чувствуя, как лицо залило жаром.
Бастиль нет, а вот другие омеги очень даже. Вы делали с королем ту грязную штуку, которую советовали фавориту Клода? Хаук отшатнулся и не знал куда спрятать глаза. Патрис вульгарно захохотал, хлопнув себя по бедрам. Простите, Хаук, я не хотел вас обидеть Честно! Я не воздыхаю за Бастилем, как вы можете видеть. Я наблюдал, как он рос. Созерцал его разбитые коленки и перемазанное чернилами лицо, после занятий с учителями. Он для меня все еще ребенок. И, да, мне немного смешно.
Все хотят обсудить короля.
В постели он в первую очередь омега, Хаук. И если ему хочется грязных ласк, это нормально Обсуждать? Сомневаюсь, что вам это нужно. У Бастиля тоже есть уши, и он как никто умеет делать выводы.
Давайте сменим тему? попросил Хаук.
Патрис кивнул, а затем прошел к сундуку и достал из него массивное золотое кольцо.
Честно говоря, я ничего не ожидал от встречи с вами, Хаук, пусть и понимал, что вы его сын. Но теперь вижу, что в вас пылает его огонь. Это перстень принца, остался в вещах после пленения, и я взял его на память. Думаю, я должен отдать это вам. Вы не обязаны мне доверять, я понимаю, но знайте, я вас поддерживаю. У вас теперь нет другого выхода, кроме как дать Иосмерии наследника. И уверен, вы оплатите свой долг перед принцемсвоим родителем.
Хаук взял подарок и даже надел. Слова Патриса казались какой-то глупостью. Бастиль скорее откусит ему голову, чем даст себя трахнуть. Но даже от короткой мысли о близости с ним приятно тянуло в паху.
Патрис улыбнулся ему и достал из сундука вино.
Хотите выпить, Хаук? предложил он.
И Хаук сам не знал, зачем согласился.
***
Когда Хаук в сопровождении Эдит вернулся от Патриса, пол под ногами немного плыл, зато настроение было как никогда хорошее и о прошедшей ночи вспоминалось с трудом. О том, что Бастиль не любит, когда его фавориты пьют, Хаук не забывал, но решил, что имеет индульгенцию.
Эдит оставила его у двери в покои. И на удивление, когда он вошел внутрь, Бастиль был там, работая вместе с Рене над какими-то важными бумагами. Планировал очередной переворот в Тхиене? Союз с Сасвэйном? Или заговор против тех и других? С Бастиля сталось бы, и сначала он не обратил на Хаука внимания, но когда тот начал скидывать одежду, а Рене неловко переминатьсяповернулся.
Что вы делаете, Хаук? спросил он, вскинув брови.
Меняю туалет, проглатывая некоторые буквы ответил Хаук. Кто же знал, что красное ардосское будет таким крепким? Патрис пил его как воду, стакан за стаканом, а вот Хаук к подобному совсем не привык.
Патрис раскрепостил, заболтал, подпоил его и легко получил то, что ему было необходимообщение по душам о принце. И Хаук чувствовал, что если не поговорит с кем-то обо всем, то попросту сойдет с ума. Конечно же, он и словом не обмолвился о своих планах на Валентина, но честно рассказал старшему альфе о том, что его искренне возмущает в отношении к нему Бастиля. Патрис тоже был фаворитом когда-то и прекрасно все понял. Задавал вопросы о детстве и сложных взаимоотношениях между братьями, короле Вальгарде и его скорой кончине, тхиенских симпатиях Хаука среди кланов. Даже рассказывал о себе и Ланжероне, который был ему братом, интересовался судьбой Аима. Как оказалось, у Патриса не было детей, а вот маршал успел родить троихкогда только? И напоследок Патрис поделился планами на ближайшее будущее: решении остепениться и поискать себе пару.