Глава 4Мистер Грин
Торопливо застучали каблучки по дощатому полу, и Гортензия оказалась в объятиях лорда Остермора.
Простите меня, милорд! рыдала она. Ради бога, простите. Я вела себя, как дура, и уже довольно наказана за свое легкомыслие.
Ну, ну, не надо, успокаивающе похлопывая ее по плечу, ворчал граф, и мистер Кэрилл, к своему немалому удивлению, услышал ласковые нотки в его голосе, бесцветном и сипловатом, редко выражавшем какие-либо эмоции, за исключением, пожалуй, гнева. Лорда Остермора еще вполне можно было назвать красавцем-мужчиной. Он был чуть выше среднего роста, слегка располневший, с короткой бычьей шеей, но с лицом румяным и сохранившим, несмотря на возраст, юношескую правильность черт; у всякого, впервые видевшего лорда Остермора, возникало ощущение, что его железное здоровье может сломить только апоплексический удар.
У него были ярко-голубые глаза, тяжелые слегка припухлые веки и линия рта, выдававшая, как критически отметил мистер Кэрилл, человека скорее глупого, чем чувственного.
Граф взглянул через голову Гортензии на своего сына, и его кустистые, тронутые сединой брови угрожающе сошлись на переносице.
Негодяй! заорал он. Проклятый негодяй! повторил он и, словно разочарованный своей же неизобретательностью в бранных выражениях, переключил свое внимание на девушку и погладил ее по волосам. Как я рад, что ты раскусила этого подлеца прежде, чем вышла за него замуж, как я рад!
То, что с ней произошло вполне можно назвать чудом, заметил мистер Кэрилл.
Что? удивленно поднял голову лорд Остермор. А вы кто такой, черт возьми? Один из его приятелей?
Ваша светлость буквально засыпали меня вопросами. На какой из них прикажете ответить первым? с серьезной миной на лице отозвался мистер Кэрилл и низко поклонился.
Лорд Остермор озадаченно уставился на него его светлость с большим трудом воспринимал иронию и юмор.
Этот джентльмен спас меня, милорд, прерывая свою речь всхлипываниями, пояснила Гортензия.
Спас тебя? не понял граф. Как же он умудрился спасти тебя?
Он разоблачил лжепопа.
Именно так, ваша светлость, мистер Кэрилл решил прийти на помощь лорду Остермору, видя, что тому не по силам справиться с головоломкой. Я имел честь обнаружить, что этот священник отнюдь не тот, за кого выдает себя.
А кто же он тогда? еще больше помрачнел лорд Остермор.
Мошенник, нанятый милордом Ротерби сыграть роль священника, высвободившись из объятий его светлости, заявила Гортензия. А я, по своей наивности, поверила ему, да простит меня Господь Бог, она метнула на виконта гневный взгляд, и ее лицо залилось краской стыда. О, какой позор, какой стыд! воскликнула она, задыхаясь от негодования. Если бы у меня был брат, он бы отомстил за меня!
Лорд Остермор побагровел от гнева.
Разве я не предупреждал тебя, Гортензия? сдавленным голосом произнес он. Кто же лучше отца знает собственного сына, этого мерзавца? Почему ты осталась глуха к моим увещеваниям?
Ротерби, которому Гэскелл успел, тем временем, обработать и перевязать рану, мрачно взглянул на своего отца из-под густых черных бровей.
Ваша светлость может винить во всем только самого себя, тщетно пытаясь сохранить самообладание, сказал он.
О, наглец! прохрипел лорд Остермор, и на его висках обозначились вены. По-твоему, я виноват в том, что ты увез ее? Клянусь честью, если бы вы с ней сочетались законным браком, я нашел бы в себе силы простить тебя, но после твоей выходки Как только у тебя хватило ума сыграть такую грязную шутку с этой невинной девочкой, совсем еще ребенком?
Услышав эти слова, мистер Кэрилл вспомнил о другой невинной девочке, которая стала его матерью, и горько усмехнулся в душе, посетовав о людской забывчивости.
Ваша светлость угрожали лишить меня наследства, если я женюсь на ней, не уступал Ротерби.
Только для того, чтобы уберечь ее от тебя, пояснил ему лорд Остермор. А ты думал, что я хотел О, боже! Я не верю своим ушам: ты еще осмеливаешься перечить мне.
Идемте отсюда, милорд, взмолилась Гортензия, коснувшись руки лорда Остермора.
Да, нам лучше уйти, согласился граф, привлекая девушку к себе. А для тебя дело этим не кончится! он резко выбросил руку в сторону Ротерби, словно проклиная своего сына. Я сдержу свое слово. Ты не дождешься от меня ни пенни. Ты сдохнешь с голоду, как паршивая собака, и мир станет чище без такого мерзавца, как ты. Я я отрекаюсь от тебя. Ты мне больше не сын, клянусь своей честью!
Мистер Кэрилл подумал, что лорд Остермор сильно заблуждается, и Ротерби идет прямо по стопам своего отца. И еще он сделал вывод, что грешники, к своему счастью, наделены короткой памятью.
Вы собираетесь оставить меня без наследства? презрительно усмехнулся Ротерби. Интересно было бы узнать, без какого? Ходят слухи, что вам самому очень кстати было бы оказаться сейчас чьим-нибудь наследником, чтобы выпутаться из финансовых затруднений. Он пожал плечами, с беззаботным видом достал из кармана табакерку, открыл ее и элегантным жестом поднес к носу. Не в вашей власти лишить меня родового имения, добавил он.
Что ты сказал? Родового имения? расхохотался лорд Остермор, и его смех, казалось, не предвещал ничего хорошего. Ты когда-нибудь задумывался, что средств, которые ты с него получишь, не хватит тебе даже даже на понюшку табаку!
Ротерби тупо уставился на отца, и от его насмешливой чопорности не осталось и следа.
Милорд начал было он, но граф уже повернулся к нему спиной.
Идем, дитя мое, с достоинством обратился он к Гортензии. О черт! В следующую секунду воскликнул он. Я совсем забыл про попа! Я упеку его на каторгу! Я добьюсь, чтобы его вздернули. Ну-ка, иди сюда!
Но мистер Дженкинс, игнорируя приглашение, по-крысиному испуганно прошмыгнул через комнату, вскочил на сиденье лавки, стоявшей возле распахнутого окна лавки, и выпрыгнул наружу. Он приземлился прямо на спину скрючившегося под окном мистера Грина, оба покатились по траве, и мистер Дженкинс завизжал, словно попавшийся в капкан кролик.
Ш-ш! Заткнись! прошипел мистер Грин в ухо лжесвященнику и, чтобы придать вес своим словам, сунул кулак ему под нос. Мне до тебя нет никакого дела. Лежи тихо!
Неожиданный побег мистера Дженкинса застал всех врасплох, и прошла, наверное, целая минута, прежде чем лорд Остермор сделал движение, словно собираясь направиться к окну, но Гортензия удержала его.
Пусть удирает, сказала она. Он был всего лишь орудием в руках виконта, она метнула испепеляющий взгляд на Ротерби и повернулась к скромно стоявшему в сторонке мистеру Кэриллу. Я очень благодарна вам, мистер Кэрилл, сказала она, и я надеюсь, что милорд испытывает к вам те же чувства.
Прошу вас не придавать значения таким пустякам, учтиво поклонился ей мистер Кэрилл. Это я ваш должник, мадемуазель.
Ваше имя Кэрилл, сэр? переспросил граф, по-своему обыкновению придавая значение второстепенным деталям.
Да, ваша светлость, я имею честь быть вашим однофамильцем.
Вы, скорее всего, принадлежите к младшей линии нашего рода?
К побочной линии, скажем так, уточнил мистер Кэрилл, скрывая горечь иронии невозмутимостью своего тона.
А как вы очутились здесь?
Его светлости потребовался еще один свидетель, пояснил мистер Кэрилл. Узнав, что в гостинице проездом остановился джентльмен из Франции, он, вероятно, решил воспользоваться его услугами, поскольку
Значит, вы только что прибыли из Франции? не дал ему закончить граф. А вы случайно не ко мне ехали, мистер Кэрилл?
Мистер Кэрилл искоса взглянул на Ротерби и в глубине души проклял тупость лорда Остермора. Не хватало только, чтобы и этот прохвост оказался одним из заговорщиков. Что тогда их всех ждет!
С чего вы взяли, ваша светлость? осведомился у лорда Остермора мистер Кэрилл и непринужденно рассмеялся.
Граф заметил взгляд, брошенный мистером Кэриллом на Ротерби и, видимо вспомнив, что речь шла о деле государственной важности, попытался загладить промах.
Нет, конечно нет, ну конечно же нет, неловко промямлил он.