Я не стану венчаться! презрительно взглянув на него, твердо повторила она и храбро вскинула голову.
Даже при желании обвенчаться вам пришлось бы поискать другого священника, решился высказать свое мнение мистер Кэрилл. Впрочем, думаю, вы и сами уже поняли это.
По ее телу пробежала дрожь, и она еще больше побледнела, однако в ее глазах вспыхнул отчаянный огонек, и мистер Кэрилл невольно почувствовал к ней уважение.
Сжав кулаки и стиснув зубы, Ротерби в нерешительности стоял между ней и мистером Кэриллом. Дженкинс, вне себя от ужаса, безжизненно рухнул в кресло. Один Гэскелл, как и подобает хорошему слуге, сохранял полную невозмутимость и неподвижность, так что в возникшем смятении его вполне можно было принять за предмет обстановки.
Вы слишком много себе позволяете, с угрозой в голосе проговорил его светлость, поворачиваясь к мистеру Кэриллу.
Что же именно? поинтересовался мистер Кэрилл.
К такому вопросу Ротерби был явно не готов.
О, проклятье! пытаясь скрыть свое замешательство, выругался он. Я требую, чтобы вы перестали изъясняться намеками. Говорите прямо, черт побери, иначе я заставлю вас сделать это.
Мистер Кэрилл обворожительно улыбнулся. Еще бы, комедии, подобной той, что сейчас разыгрывалась перед его глазами, он не помнил со времен своего студенчества в Оксфорде, а с тех пор минуло уже более десяти лет.
Мне подумалось, с добродушной непринужденностью начал он, что почтенная хозяйка «Адама и Евы» превосходно исполнила роль ангела-хранителя невесты. Но давайте говорить начистоту, милорд Ротерби! Галльский пыл мистера Кэрилла неожиданно прорвался наружу, и от его внешней чопорности не осталось и следа. То, что вы затеяли здесь можно назвать как угодно, но только не венчаньем, и этот малый, он ткнул пальцем в сторону Дженкинса, никакой не священник и даже не бродячий проповедник. Мадам, резко повернулся он к перепуганной девушке, эти негодяи злоупотребили вашим доверием.
Сэр! услышав обвинения в свой адрес, оборвал его Ротерби. Как вы смеете так говорить обо мне?
Но мистер Кэрилл не собирался отступать.
Даже слепец, услышав, как лихорадочно мистер Дженкинс листает страницы догадался бы, что содержание книги ему незнакомо, продолжал он, словно адресуя свои слова одной невесте и объясняя ей происходящее. А теперь взгляните, он подхватил со стола требник. Совершенно новый, ни пятнышка на обрезе. Наверняка его купили специально для этого богомерзкого предприятия!
Попридержите-ка свой язык, сэр! рявкнул его светлость.
Но этот мошенник, называющий себя священником, даже не потрудился ознакомиться с приведенными там указаниями. Иначе, я уверен, он правильно расставил бы вас и знал бы, что вечер не самое подходящее время для совершения бракосочетания.
Я очень признательна вам, сэр, и, думаю, сейчас можно обойтись без излишних подробностей, на удивление спокойным и холодным тоном произнесла она, и в ее глазах сверкнули искры праведного гнева.
Ротерби сообразил, что открытая ссора может окончательно все испортить.
Вы прибыли из Франции, сэр, высокомерно обратился он к мистеру Кэриллу. Вы иностранец и потому вам многое простительно. Однако вы только что использовали выражения, которые любой человек моего положения сочтет оскорбительными для себя. Я вижу, вы вряд ли отдаете себя отчет в этом.
Также как вы сами в своем поведении, парировал мистер Кэрилл, чувствуя, как в его душе поднимается волна ненависти к этому расфуфыренному ловеласу.
О боже, сэр! Вы наглеете с каждой минутой. Ничего, я заставлю вас раскаяться в своей опрометчивости и вас тоже, Гортензия.
Интересно, как же вы намерены сделать это? полюбопытствовал мистер Кэрилл.
Гортензия, к чему этот дурацкий разговор, обратился Ротерби к отпрянувшей от него Гортензии, сам удивляясь, насколько долго ему удается сохранять самообладание. Если этот человек Ты обманул меня, мерзавец? неожиданно рявкнул он и круто повернулся к ошарашенному неожиданным ходом его светлости Дженкинсу. Это правда, что ты не поп?
Его светлость превосходно разыграл единственную оставшуюся в его распоряжении карту. Сделай он это чуть раньше, как знать, может быть, все сложилось бы совсем иначе.
По-моему, у вас есть прекрасный способ убедить вашу невесту в серьезности своих намерений, вставил мистер Кэрилл. Покажите ей брачный контракт, который, надеюсь, вы не забыли захватить с собой, и она сразу поймет, что во всем виноват этот негодяй, который, позарившись на обещанную ему гинею и злоупотребив вашим доверием, ввел вас в заблуждение.
Ротерби с досады закусил губу: его последний козырь оказался битым. Но завсегдатай клуба «Пламень Преисподней» да еще служивший в полку «Храбрых Зайцев» под началом его милости герцога Уортона отнюдь не собирался сдаваться без драки, в которой, без преуменьшения будет сказано, чувствовал себя, как рыба в воде.
Жалкий интриган! Подлый мошенник! набросился он с проклятиями на мистера Кэрилла. Что ты лезешь не в свое дело?
Меня, кажется, просили быть здесь свидетелем, напомнил ему мистер Кэрилл.
Да, черт побери! кипел Ротерби. И лучше бы сначала я откусил свой язык.
Кто бы тогда порадовал нас перлами изысканного красноречия? вздохнул мистер Кэрилл, возводя глаза к потолку.
Ротерби поперхнулся от изумления.
Ты дурак или выживший из ума актер? с вызовом спросил он.
Джентльмен, смею надеяться, учтиво ответил мистер Кэрилл. А вот кто вы?
Сейчас узнаешь! выпалил его светлость и схватился за шпагу.
Так я и думал, невозмутимо произнес мистер Кэрилл, борясь с распиравшим его хохотом. Забияка и хвастун!
Изрыгая проклятья, Ротерби двинулся на безоружного мистера Кэрилла, чья шпага осталась наверху. Кто бы мог подумать, что она потребуется ему во время венчания?
Не веря своим глазам, он неподвижно стоял и глядел на приближавшегося к нему Ротерби. Готовясь к выпаду, его светлость медленно поднял руку со шпагой, на секунду замер, словно выбирая место удара, и мистер Кэрилл внутренне собрался, готовясь к прыжку.
Сейчас ты замолчишь навсегда, мерзкий
Но Ротерби не дали произнести свой приговор до конца. За его спиной послышался легкий шорох и прежде, чем он успел сообразить, что происходит, шпагу вырвали из его руки, и он услышал гневный голос Гортензии:
Грязный пес!
Снаружи, со двора гостиницы, донесся стук копыт и скрип колес подъехавшего экипажа, но в суматохе никто не обратил на это внимания. Гортензия замахнулась шпагой, словно хлыстом, и изо всех сил дважды ударила ею наотмашь его светлость. Тот успел прикрыть лицо руками, и на одной из них появился рубец, узкий и обильно кровоточащий. На третий раз клинок зацепился за стол и переломился. Гортензия с презрением отшвырнула обломок ставшей ненужной теперь шпаги и решительно шагнула к мистеру Кэриллу. Ротерби, с перекошенным от боли лицом, даже не пошевелился, чтобы задержать ее.
Заберите меня отсюда, сэр, умоляю вас, сдавленно произнесла она, и в ее голосе слышались рвущиеся наружу рыдания.
Мрачное лицо мистера Кэрилла неожиданно прояснилось.
Ваш покорный слуга, мадемуазель, с поклоном сказал он и предложил ей руку. Я от всей души одобряю ваше решение.
Они направились к выходу, но не успели сделать и двух шагов, как дверь неожиданно распахнулась, и на пороге комнаты возник дородный пожилой мужчина. Гортензия замерла, как вкопанная, и, к немалому удивлению мистера Кэрилла, залилась слезами.
Блеклые голубые глаза незнакомца обежали комнату, и изменившееся выражение его лица лучше всяких слов говорило, что он догадался, какая драма разыгралась здесь.
Прекрасно! язвительно произнес он. Мне можно было и не спешить. Я вижу, что она вовремя разобралась в твоих проделках, негодяй!
При звуке его голоса Ротерби, до этого момента неподвижно стоявший спиной к двери, резко обернулся.
Отец! воскликнул он, отступая на шаг.
Мистер Кэрилл почувствовал, что готов рухнуть на пол; потрясение и впрямь было велико: перед ним, в двух шагах, стоял его родной отец.