Взгляд братьев все дольше задерживался на смуглой коже девушки, на её больших тёмно-синих глазах и точенной фигуре. Хая предпочитала внимание более статусного мужчиныкапитана. Там, где она жила, статус мужчины гарантировал выживание его женщины и детей.
«Эдельвейс» заночевал в дельте Нила. Ночью дежуривший Артур заметил на остове многоэтажного дома огонь. Разбуженный Денис также увидел импровизированный маяк. Утром на разведку был послан судовой беспилотник. Орлу не понравилась железная птица, летящая над его гнездом. Аппарат был потерян. Братья не стали тратить время на поиски людей, «Эдельвейс» пошёл своим курсом вдоль берега.
На следующий, дождливый день «Эдельвейс» достиг побережья Газы. Судовой гудок над морем разорвал тишину. Через полчаса на берегу показались люди. Денис и Артур спустили на воду шлюпку. Хая с недовольством наблюдала с борта, как две молодые женщины садились в лодку.
Алан за время, проведённое вне дома, возмужал, отрастил золотистую бородку и усы. Хая сначала пыталась понять, какой у него статус в обществе, если он такой юный, а у него две жены и за ним ехали в такую даль? Но Артур подчинялся капитану. Как всё сложно у этих людей!!! Хая была перекционисткой и желала для себя только самого лучшего.
Снимаясь с якоря, «Эдельвейс» дал прощальный длинный гудок. Бедуинские собаки, провожающие людей, начали протяжно лаять и выть, их бросили. Маленький табун из четырёх лошадей был отпущен на волю ещё раньше, сразу по прибытию в Газу.
Бедуинки поделились с Хаей шерстяной одеждой, привезённой из Петры. Женщины осваивали камбуз, удивлялись холодильнику и очагу, в который не нужно кидать ветки и кизяк. Захария возвели в юнги, он впервые увидел мультики и кино. Алан с удовольствием коротал время с механизмами судна.
На вторую ночь «Эдельвейс» подошёл к берегу, переждать там непогоду или пополнить запасы воды в горном ручье. Женщины собирали в рощах бывшей Турции цитрусы и хурму, а потом ловко доносили груз на голове, поддерживая одной рукой. Длинноногая Хая делала это не только быстро и легко, но и с особой пластикой, той же природы, что движения арабского скакуна и борзой собаки. Мужчины невольно поворачивали головы, когда она проходила мимо.
Ночью выпал снег, который большинство присутствующих на борту видели впервые в жизни. Утром кроме капитана все вышли на белую палубу. Захария с неподдельным детским восторгом трогал пальцем снег на поручне. Алан, запустил снежок в мальчика, попал за шиворот. Захария замер с перехваченным дыханием, но понимал, что это игра. Он не заставил себя долго ждать. Следующий снеговой комок летел в Алана.
Фания осторожно слепила снаряд и запустила в мужа, скорее кокетливо заигрывая, чем в отместку за брата. Хая поскользнулась на мокрой палубе и, балансируя, покатилась к накренившемуся борту. Алан поймал её, но тут же получил порцию снега за воротник от Захарии. Артур присоединился к игре на стороне мальчика, попав снежком точно в нос парня. Хая поддержала в снежной битве Алана, она была на редкость меткой. Фания предпочла лепить снежки и передавать их брату. Громкий смех и визги сопровождали поединок, пока не кончился снег на палубе, и руки у всех не стали красными от холода.
Башира с серьёзным видом наблюдала за игрой со стороны, она думала, где взять сухую одежду для брата. Вскоре и Хая и Алан, и остальные заметили симпатию между Денисом и Баширой. Оба коренастые и спокойные, они подходили друг другу. Алан с определенным облегчением сказал «Талак, талак, талак» старшей из жён. Хватит ему и оставшийся ответственности, тем более Фания ждала ребёнка. Хаи не осталось выбора, чтобы привередничать, она сосредоточилась на Артуре. Помощник капитана был уже очарован красивой, таинственной и харизматичной девушкой, по вечерам его гитара пела о любви.
Огибая Крит по Эгейскому морю, команда корабля видела на горизонте извержение вулкана, это был Санторин. Когда «Эдельвейс» шёл вдоль Апеннинского полуострова, оказалось, что Везувий и кальдера Флегрейские поля изливают лаву. В воздухе летал пепел, солнечные батареи в короткие и тёмные декабрьские дни оказались бесполезными. Двигатель, работающий по принципу соляной батареи на морской воде был остановлен. Забортная вода была слишком горячей и содержала газы и серу. «Эдельвейс» поднял парус, который постоянно отряхивали от пепла. Люди ходили, укатанные в платки, как кочевники во время песчаной бури. Особенно тяжело пришлось беременной Фании.
Глава 9. Телята.
9 ноября весь день Борис работал в лаборатории. Он нашёл, что искал. Ликогала «Самсон» выделяла такое же вещество, что и грибок спорынья. Наркотик ЛСДвот, что синтезировал Камаль. «Об этом нужно сообщить на ближайшем заседании Совета. Камалю нужно перекрыть доступ в лабораторию и убедить лечиться. А сейчас домой, выспаться и рвануть с Марьян на Лазурный берег! Даниэль уже готовит сюрприз». Пока Борис мыл руки, он с удивлением заметил, что вода из раковины уходит не по спирали, а просто проваливается в сливное отверстие.
Лилу встречала дома хозяина жалобным лаем, переходящим в вой. Собачка вставала на задние лапки и смотрела в глаза. Борис, успокаивал её и обещал надолго не оставлять. Однако за ним пришла Ребекка, она не смогла дозвониться, не было связи. Умерла пожилая женщина, а робот-сиделка бездействовал по причине программного сбоя. Домой врач вернулся ближе к полуночи.
Утром, когда Борис открыл дверь квартиры, болонка выскочила впереди его. Он решил в этот раз взять собачку с собой, посадив под тёплую куртку. Марьян, увидев Лилу, захлопала в ладоши, а потом страстно поцеловала своего рыцаря, надела шлем и вскочила на байк.
В это же время Камаль сменил Даниэля на ферме, кузен Марьян отлучился по своим делам. Биолог достал заветную пробирку. Принял дозу. Сел в углу загона и стал ждать действия. Сознание освободилось от мыслей. Камалю стало казаться, что он превращается в динозавра и был в стаде таких же, как он рогатых, с низким голосом ящеров. Камаль явно ощущал свой длинный хвост и костяные пластины на спине. Древняя часть мозга восприняла угрозу изменений в окружающем мире, знание биологии определило образы видений. Камаль пытался реветь, как его собратья. Но соседний динозавр почему-то напал. Сильный удар. Неожиданно Камаль стал преображаться в червя, в того ископаемого, кембрийского. Самый ранний мозг из сотен тысяч автономных нейронов кишечника посылал сигнал «Живой! Живой!». И все ни звуков, ни ощущений. Пустота чувств. Бессознательный вакуум
Через три часа прибрежная вилла приняла влюблённых. Пол комнаты был завален розами, а панорамное окно заставлено орхидеями с теплицы. Марьян зачарованная запахом остановилась на пороге, а потом произнесла восторженное «В-а-у!»
Борис, организовавший сюрприз при помощи Даниэля, наслаждался каждой эмоцией и реакцией девушки.
Заходи, Мари. Это для тебя.
Марьян подошла к кровати, опустила на неё собачку и с визгом повисла у Бориса на шее.
Подожди, подожди. Хочу сказать
Губы Марьян не давали говорить Борису. «Чуть позже», подумал он.
Чёрные локоны Марьян струились с края кровати по шёлковым простыням. Пальчики девушки рисовали по спине Бориса и ласкали плечи и спину, потом нежно царапали шею и затылок, затем доставали только до светлых кудрей макушки, в которые цеплялись и прижимали голову в экстазе, наконец пальчики сгребли простынь в ладонь и расслабились на щёлке.
Мари, милая моя, я прошу тебя переехать ко мне. Насовсем. Можем устроить весёлую свадьбу и всех пригласить, Борис надевал на тонкий пальчик кольцо.
Свадьба?.. Мы женимся? Здорово! Давай весной?
Сидя лицом друг к другу, влюблённые стали единым целым. В этот момент в окне задрожали и со звоном осыпались стекла, только плотно закрытые жалюзи не позволили осколкам исцарапать обнажённые тела. Кровать раскачивалась вместе с полом, как спина быка на родео. Штукатурка на потолке покрылась трещинами и стала обваливаться вместе с лепным декором. Схватив за руку Марьян и покрывала с кресла, Борис рванул к выходу, перед которым уже начали рушиться колонны портика. Голова кариатиды лежала на земле и грустно смотрела на свои ноги, стоящие как и прежде. Борис тянул любимую подальше от здания. Через минуту виллы не существовало, на её месте был провал в серой скале. Внизу в море плавали розы и плетёная мебель с террасы. Марьян стояла укутанная в покрывало, как кариатида в тунику, и прижимала к себе собачку. Девушка мелко дрожала. Не от холода. От шока.