Когда Янниса, его мать, сестру и Анну только взяли в плен, то весь путь от дома до турецкого лагеря им пришлось преодолеть пешком. А теперь, когда следовало отправляться к новому владельцу, Янниса и его сестру посадили в небольшую крытую повозку и отвезли.
Неприятным открытием стало то, что Великий Турок жил в Малом Влахернском дворце, то есть забрал себе жилище василевса. Яннис помнил, как приходил сюда ещё позавчера. Помнил беспечных венецианцев и их начальникаразговорчивого Павла Миноттоса, который показывал потайную дверь. «Где они сейчас? мелькнула мысль. В плену? А может, кого-то даже убили?
Дворцовые слуги провели Янниса и его сестру по той самой лестнице, по которой он поднимался, желая послушать, что будут говорить на заседании совета. Тогда мальчик поднимался на второй этаж, а теперь его отвели на третий и вместе с сестрой заперли в комнатах, где обстановка неуловимо напоминала Яннису комнаты его матери в их доме.
Сестра, ещё в лагере поняв, что разлучается с матерью, очень огорчилась, но всю дорогу до дворца держалась и не плакала. Зато теперь, как только слуги ушли, не выдержала.
Присев на табуреточку возле зеркала в одной из спален, горько зарыдала, закрыв лицо ладонями.
Яннис как мог попытался утешить. Подошёл, встал рядом, тронул за руку, погладил по голове:
Тамар, не плачь. Всё будет хорошо. Отец найдёт нас и выкупит. И мы снова будем все вместе. А пока его нет, я не дам тебя в обиду. Пока я рядом, с тобой ничего плохого не случится. Обещаю.
Тамар затихла, затем взглянула на брата, а когда услышала обещание, то почти успокоилась. Она поднялась с табуреточки и, встав с Яннисом лицом к лицу, посмотрела ему в глаза. Тот старался излучать уверенность, поэтому сестра попыталась последовать его примеру. Тамар глубоко вздохнула и снова принялась рыдать, но теперь уже уткнувшись брату в плечо. Оставалось только ждать, пока она наплачется.
Через некоторое время пришли дворцовые слуги. Они принесли принадлежности для умывания и пищу. Молча поставили умывание на скамью возле стены в обеденной комнате, а едуна стол в той же комнате, поклонились и ушли.
Яннис уговорил Тамар умыться и поесть. Поел и сам, но думал не о еде, а о том, что слуги выглядят как-то странноуже не юноши, но все безбородые. Наверное, это были евнухи.
Янниса беспокоило, что он не видел во дворце ни одной женщины. «У них нет женской прислуги? Но кто же тогда будет служить моей сестре? Эти безбородые?» Если его это смущало, то сестру должно было тем более смутить. Она к таким слугам не привыкла.
Меж тем брат и сестра даже не успели закончить трапезу, когда к ним явился ещё один безбородый. Яннис уже видел его раньшеэто был тот самый с длинными волосами и подведёнными глазами, который присутствовал при заключении сделки.
Приветствую гостей моего господина, сказал безбородый по-гречески и поклонился.
Гостей? удивился Яннис.
Да, последовал ответ.
Значит, мы с сестрой можем уйти, когда пожелаем? спросил Яннис.
И куда же вы пойдёте? осведомился безбородый.
Домой, ответила Тамар.
Безбородый одарил её снисходительной улыбкой:
Вы не дойдёте. Как только вы выйдете на улицу, то снова попадёте в плен и снова будете проданы.
Пусть твой господин даст нам охрану, сказал Яннис.
Это не поможет. Теперь безбородый так же снисходительно улыбнулся ему. Охрана не сможет сопровождать вас вечно. Предположим, она доведёт вас до дома, но, как только вы останетесь без охраны, к вам в дом ворвётся кто-нибудь, снова возьмёт вас в плен и продаст. Самое безопасное для васостаться в гостях у моего господина.
Тогда мы уйдём послезавтра, сказал Яннис. Ведь послезавтра истекают три дня, отведённые на грабёж, а дальше в Городе должен восстановиться порядок.
Безбородый покачал головой:
«Должен» не значит «восстановится». В Городе всё равно будет опасно. Лучше вам остаться в гостях у моего господина, потому что так ваши родные смогут вас найти. Все знают, что мой господин вас выкупил. А если вы уйдёте и с вами что-то случится, кто будет об этом знать? Никто.
Яннис задумался, а затем посмотрел на сестру, которая в свою очередь внимательно на него смотрела и ждала, что он решит.
Тогда мы останемся, с некоторым усилием произнёс Яннис.
Безбородый снова поклонился.
Мальчик, глядя на его, подумал, что раз уж придётся остаться, то надо вести себя повежливее. Он встал из-за стола, тоже поклонился и сказал:
ЯИоанн Сфрандзис, сын Георгия Сфрандзиса. Это моя сестра Тамар. А теперь ты назовись.
ЯШехабед дин-паша, начальник личных слуг моего господина, последовал ответ. Если переводить дословно, эта должность называется «начальник белых евнухов».
Слуги твоего господина будут заботиться о нас с сестрой тоже? спросил Яннис.
Таков приказ моего господина.
Моя сестра боится их, сказал Яннис, оглянувшись на Тамар, а та кивнула. Будет лучше, если у неё появится служанка.
Об этом ты можешь попросить моего господина, ответил Шехабеддин-паша. Я уверен, что он тебе не откажет.
Я попрошу, ответил мальчик. Но когда это можно сделать?
Прямо сейчас, ответил Шехабеддин-паша. Мой господин хочет тебя видеть. Он прислал меня за тобой.
Яннис уже почти поверил, что он здесь вовсе не пленник, а гость и что сейчас это самое безопасное место, но впечатление улетучилось, как только пришлось покинуть гостевые комнаты. Следуя за Шехабеддином-пашой и оглянувшись, Яннис увидел, что один из безбородых запирает общую дверь покоев, за которой осталась Тамар. Гостей ведь не запирают!
Обдумать это мальчик не успел, потому что идти к Великому Турку оказалось недалеко. Его покои находились прямо напротив гостевыхна том же этаже.
Судя по всему, в комнатах, теперь занятых Турком, раньше жил сам василевс. И обстановка вряд ли сильно менялась с тех пор, как сюда вселился новый хозяин.
Великий Турок, которого Яннис сразу узнал по рыжей бороде, расслабленно сидел в резном кресле и смотрел в окно, а с появлением посетителя обернулся к дверям.
Подойди ближе, Иоанн, сказал Турок по-гречески, а Яннис удивился. Мальчик не сразу вспомнил, что собеседник владеет греческим языком и что утром перед совершением сделки даже задавал вопросы об имени и возрасте.
Яннис ожидал, что Шехабеддин-паша сейчас тоже что-то скажет, о чём-то доложит, но оказалось, что евнух исчезбесшумно вышел из покоев и так же бесшумно закрыл за собой дверь, оставив своего господина наедине с «гостем».
Почему ты не хочешь приблизиться? спросил Турок. Ты боишься меня?
Не боюсь, ответил Яннис и встал перед креслом. Он хотел ещё что-то добавить к ответу, но вдруг запнулся.
Что тебя смущает, мой юный гость? спросил Турок.
Яннис вдруг понял, что вызвало заминку:
Как мне тебя называть?
Можешь называть «господин василевс».
Яннис аж вздрогнул от такого предложения:
Но тыне василевс.
Я имею право называться василевсом, ведь теперь Городмой, невозмутимо ответил Великий Турок.
Яннис молчал, и тогда самозваный василевс решил сделать уступку:
Можешь называть меня просто господином. Тебя от этого не бросает в дрожь?
Хорошо, буду называть господином.
Я надеюсь, что со временем назовёшь меня другом, вдруг улыбнулся Турок. И будешь обращаться как к другу, то есть по имени. Моё имяМехмед.
Яннис снова вздрогнул: «Назвать другом?» Ведь этот человек был причиной всех его несчастий!
Во-первых, причиной этой войны, из-за которой все планы на будущее пошли прахом. Во-вторых, причиной того, что семья Сфрандзисов оказалась разделена, как и многие другие семьи Города. Достаточно было вспомнить тех, кто находился в шатре для знатных пленников. Яннис, беспокоясь за родных, к остальным тоже не мог оставаться безразличным, потому что слишком хорошо понимал, что они чувствуют А ещё он прекрасно помнил, что из-за действий Великого Турка был тяжело ранен Иоанн Юстинианис. В памяти навсегда отпечаталось то, как раненого несли на носилках и его рука бессильно свешивалась, едва не касаясь земли.
Яннис вдруг осознал, что за четыре минувших месяца задал предводителю генуэзцев множество вопросов, но так и не успел спросить: «Можно я буду говорить всем, что тымой друг?» Мальчик хоть и хвастался, что знаком с генуэзцем весьма коротко, но никогда не называл его другом. И не потому, что не хотел. А потому, что сомневался, достоин ли такой чести. Вдруг Юстинианису бы это не понравилось?