— И это тоже, — кивнула она, — Но вообще, хочет сделать нам подарки.
— Это уже интересно, — я лениво качнул хвостом и глянул вниз.
Городская площадь гудела. На празднование дня рождения королевы собрался не просто весь Город, но весь Лес. Человеческое море качалось и хором распевало гимны королевства. Били барабаны, пели трубы, высоко в небо взлетали праздничные плоды-хлопушки, разрываясь облаками разноцветной пыльцы и лепестков.
Вот толпа расступилась, образовывая коридор, по которому на площадь выступила сама виновница торжества, Тигерида Восьмая — или девятая, я, честно говоря, сбился со счёту на пятой. Далёкие жили достаточно долго — не в пример дольше детей Мануса — а короли и королевы слыли долгожителями даже среди своего народа. Тут уж Иллерия постаралась, мне, в отличие от неё, срок, установленный богом Солнца, всегда казался идеальным.
Не перерождаясь, душа перестаёт совершенствоваться, она останавливается в развитии. Никто не должен жить вечно — даже боги.
— Какая она красивая, — сказала Иллерия, глядя на королеву, облачённую в пышный наряд из листьев золотого дерева.
— Моя дочка, — хмыкнул я в ответ.
— Падчерица.
— Нет, правда дочка, — ответил я, — Биологическая. Я её маму знал.
Иллерия картинно закатила глаза и ушла на другой конец балкона.
Небо сверкнуло ярче обычного и далеко на западе расцвело ядовитой зеленью. Искра стремительно падала с неба, затмевая огни города.
Спустя мгновения она упала на краю Леса, ослепив на миг даже нас с Иллерией.
— Что это? — спросила она.
Я не ответил ей. Спустя миг я был уже на месте.
Крошечный камешек горел в руке. Совсем не большой. Но, рухнув с неба, он оставил воронку двадцатиметровой глубины и испепелив всё вокруг в радиусе сотни.
Судя по огням в небе, подарков было ещё много и ждать себя они не заставят.
За неделю не меньше дюжины камней упали в Лесу, долине Красной реки и Ланхейме. Звёзды сыпались по всей планете, но нам троим досталось больше всех.
С каждой неделей, с каждым днём, свет новых звёзд становился всё ярче. Когда Отец вновь созвал нас к себе, я едва не пропустил встречу — сияние звёзд затмило даже его знаки в небесах.
На этот раз он пригласил нас прямо на мостик. За огромными панорамными окнами — или дисплеями? — раскинулось безбрежное зелёное море Леса. Огонь плеяды в небесах просто ослеплял.
— В чём дело, Отец? — спросил его я, — Ты вынес решение?
Онагэ показался мне тогда уставшим и немного взволнованным.
— Нет, — ответил он, — Это подождёт. Есть дела куда более неотложные.
Он поднялся на небольшой помост в центре.
— Ты об этом? — я бросил ему сияющий камешек, тот самый, что упал первым.
Онагэ перехватил кристалл в полёте и раздавил в руке, оставив лишь пыль.
— Да, — кивнул он, — Об этом. Дети мои, наши враги — те, о ком я вам рассказывал — прислали нам свой привет. Это далеко не последний их «дар». Чем больше будет расцветать наш мир, тем больше у них будут развязаны руки. Всё больше запретов будет сниматься и, рано или поздно, они придут сюда сами.
— Что же нам делать? — спросил Манус.
— Готовиться. Ждать, — ответил отец, — Мы далеко не беззащитны. У вас есть достаточно сил, чтобы противостоять почти любой угрозе. Однако, помимо этого, у вас есть Фомальгард — мой корабль, моя твердыня. Отныне он и ваш тоже.
— Счастье знать, что ты всегда сможешь нас защитить, Отец, — проговорила Иллерия.
— Увы, — ответил Онагэ, — Так будет не всегда. Когда-нибудь я построю новый корабль и покину вас, чтобы продолжить дело моего народа.
Он улыбнулся, оглядывая нас.
— К счастью, — сказал он, — Это произойдёт не скоро. Вам ещё столь многому предстоит научиться. Овладеть таким могущество, о котором сейчас вы не смеете и мечтать.
— И когда же это произойдёт? — спросила Салкхисс.
Она зажгла одну из своих панелей и внимательно изучала корабль, глядя сквозь неё как сквозь лупу.
— Скоро, дочь моя, скоро. Как только мы выберем чемпиона, у нас появится для этого больше времени… А пока, я хочу познакомить вас с моим кораблём.
С этими словами мостик Фомальгарда ожил. Панорама окон рассыпалась мириадами осколков, каждый из которых отображал информацию об одном из узлов гигантского ковчега.
— Этот корабль хранит в себе всё ваше могущество, — сказал Отец, — Это ваш дом. Ваша крепость. Здесь вы можете найти ответы на все вопросы, узнать всё, что хотите, взвесить, оценить и изменить любую частицу вашего мира.
— Значит, мы можем приходить сюда в любое время? — спросила Салкхисс.
— Всегда, — ответил Отец, — Отныне вы такие же хозяева этого места, как и я. Фомальгард связан с Онагайей и я не смогу взять его с собой, когда уйду. Он останется вашим навеки.
Отец потянулся и размял пальцы.
— Но довольно вступлений. Сегодня я покажу вам, как с помощью него усиливать свои способности.
— Звучит неплохо, — оживился Торгард.
Великан взобрался повыше и уставился на сиявшие вдали зелёные звёзды.
— Моровые камни, — проговорил Онагэ, — Крошечная песчинка отравляет землю и медленно убивает всё живое на километры вокруг. Любой из вас способен уничтожить такой камень, конечно же. Но если их будет много и они глубоко уйдут в землю, справиться будет не так просто.
— И что же нам делать? — спросил я.
— Мы должны поймать их все до того, как они коснуться земли.
Отец расправил плечи и уселся в кресло пилота, больше напоминавшее трон. В тот же миг множество экранов окружили его кольцом. Длинные его пальцы коснулись первой панели.
Корабль будто бы вздохнул полной грудью и расправил невидимые крылья. Нет, мы не услышали гула и не почувствовали вибрации, но весь мир вокруг нас пришёл в движение. Изумрудные кроны Леса метнулись вниз, прочь от нас, а на встречу нам с огромной скоростью мчалось облако моровых камней.
Своими глазами я уже различал отдельные глыбы. Были они самых разных размеров — и совсем крошечные, и размером с дом. Каждый камень сиял, это ядовитое свечение окутывало его точно облако в чернильной бездне.
— А это не опасно? — неожиданно спросила Салкхисс.
Я посмотрел на неё и с удивлением обнаружил, что девушка переменилась. Кончики пальцев её слегка дрожали, на лбу выступили капельки пота, губы плотно сжаты. Такой малышку Салкхисс я не видел никогда. Всегда спокойная, бесстрастная. Неужели ты нервничаешь, подумал я тогда.
— Нисколько, — улыбнулся отец, — Я воспользуюсь энергией Фомальгарда, чтобы создать магнитную сеть. Мы соберём все камни вместе и уничтожим их.
— А вдруг один из них попадёт в корабль? Или несколько? — чуть дрожащим голосом спросила она.
Девушка казалась испуганной и вместе с тем возбуждённой.
— От нескольких камней вреда не будет, дочь моя, — ответил Отец, — Фомальгард умеет заживлять свои раны. Пары царапин он и не заметит.
Нервозность богини ночи передалась нам всем.
— Послушай, отец, — начал я, — Быть может есть безопасный путь? К чему лететь прямо на них, если…
Я не успел закончить. Метеоритный поток приближался к нам всё стремительней. Сияющая стена закрывала теперь полнеба и мы неслись в самый её центр.
— Способ и правда не самый безопасный, — усмехнулся отец, — Но самый быстрый и действенный. Не думал, что ты такой, Ларс. Мне казалось, что ты самый бесстрашный из моих детей.
Я посмотрел в его смеющиеся глаза — единственное, что выдавало его невероятный возраст — и почувствовал уверенность. Именно таким я запомнил Отца навсегда — беззаботным, уверенным, готовым на всё ради того, чтобы защитить свои творения.
До столкновения оставались считанные мгновения. По старой своей привычке я ускорился, желая лучше рассмотреть метеоритное облако.
Всё вокруг будто бы замерло. Всё, кроме нас — ускорился не только я, но и все, кто был в этот момент на мостике.
Я видел, как выражение на лице отца изменяется с благодушно-расслабленного на напряжённое.
Быстрыми взмахами рук он открывал и захлопывал сотни экранов, работая, казалось, с каждым элементом корабля.
— Не может быть, — проговорил он, — Немыслимо.
— В чём дело, отец? — спросил его я.
Он не ответил, продолжая в бешеном темпе отправлять команды системам корабля. Всё это продолжалось целую вечность и, вместе с тем, лишь пару секунд.